Ты приезжай… - Надежда Воронова

– Сейчас электрочайник принесу. Если надо будет что-нибудь сварить, приходите, пользуйтесь газовой плитой. Меня зовут Татьяна Яковлевна.

Я тоже представилась и вслед за старушкой вошла в соседнее помещение, там была кухня.

В небольшом ведёрке на полу лежало две плотвички. Заметив мой взгляд, женщина объяснила:

– Внук поймал. Жаль, мало. Сам-то домой сорвался. Его-то я и провожала… Сейчас поджарю их нам с вами.

Это прозвучало залогом хорошего ко мне отношения. Я немного рассказала о себе. И вот уже на наших тарелках лежит по жареной рыбёшке и по половинке свежего огурца. С удовольствием похрустела и тем и другим.

– Спасибо за угощение, пойду прогуляюсь до церкви, да на могилку старца.

– Сходите, сходите на могилку, – напутствовала меня старушка. – А церковь, скорее всего, закрыта, её открывают, когда служба бывает.

– Мне-то до церкви самой уже не дойти, ноги отказали, – посетовала она. – Разве что в праздник сын на своей машине отвезёт.

Стоял тёплый летний вечер. Дорога к храму недалека. Одна из его дверей была открыта. В полутёмном помещении я едва различила несколько икон, царские врата и маленькую группу женщин. Тут из алтаря вышел священник, в руках он держал митру. Женщины стали прикладываться к ней – как я поняла – к митре отца Николая. Я последовала их примеру, и почувствовала некий трепет в душе. Я прикоснулась к святыне!

Стараясь подольше сохранить это ощущение, не спеша покинула храм. Тут же увидела стрелку-указатель: "могила старца протоиерея Николая Гурьянова находится на кладбище". Искать могилку не пришлось, она – прямо напротив ворот. У каменного подножья могилки возвышается резной Животворящий Голгофский крест. Небольшой портрет батюшки, горящие лампадки, живые цветы.

Я немного побыла в одиночестве, а вернее, наедине со старцем. Поблагодарила его за возможность попасть на этот остров, к нему. Я теперь у святых ничего не прошу, считаю, что им виднее.

Вернувшись в моё временное жилище, устав от насыщенного событиями и эмоциями дня, я с наслаждением улеглась на кровать. Среди ночи проснулась. Ни звука, ни шороха, – абсолютная тишина. Открыла глаза – тьма, ни точечки света. Никаких признаков внешнего мира… От-ды-хаю!

На следующее утро храм опять оказался открытым – прибыли паломники. На это раз была открыта дверь в уже отреставрированный придел; небогатого убранства, выглядел он просторным и светлым. Заказав требы, поставив свечки и приобретя фото старца, я обратилась к экскурсоводу:

– Говорят, что на острове есть святой источник, а где он?

Но она не знала и обратилась к свечнице. На что та отвечала:

– Никакого источника на острове нет.

И, уже обращаясь только ко мне, грубо заявила:

– Кто вам рассказывал, тот пусть и покажет!

"Но я и в интернете о нём читала", – хотела я оправдаться, но промолчала, отметив про себя, что, похоже, хамство и в церкви уже норма. Настроение было испорчено. Я поспешила покинуть негостеприимное место.

Присоединилась к группе паломников – это была неплохая возможность переломить негативное восприятие мира. По дороге к кладбищу, возле одного из домов экскурсовод неожиданно издала зов и тут же появилась женщина с корзинами копчёной и вяленой рыбы. Мгновенно позабыв обо всём, во главе с экскурсоводом, паломники окружили продавщицу. Торговля шла бойко. Экскурсоводу, первой получившей желаемое, не в раз удалось собрать своих подопечных. Но всё-таки, они успокоились и пошли дальше.

На кладбище молодой парень с диагнозом ДЦП и с характерными для этой болезни движениями, настойчиво протягивал руку за подаянием. Некоторые паломники демонстративно уклонялись от него, но кто-то подавал… юродивый всё же! Я, каюсь, не подала, вспомнив упреждение моей квартирной хозяйки: "Не подавай ему, у него пенсия поболе твоей. Каждый день родители посылают его…всё им денег мало…". Предпочитаю пожертвование оставлять в церковной кружке, стараясь не думать на что они пойдут.

В небольшом домике протоиерея Николая в настоящее время музей-келья. В крохотной комнатке повсюду иконы. Я была удивлена, увидев на столике чёрно-белую фотографию Григория Распутина. Какое отношение он к нему имел?! Присутствие в домике трёх дюжих мужиков, раздающих замечания паломникам сильно поубавило ощущение святости места.

Но очень уютный малюсенький дворик – садик возле дома, взращённый старцем вернул покой душе. К тому же, на соседнем участке я заметила округлой формы поленницу, наверху которой установлен крест. Подобные я видела в некоторых северных монастырях. Никто кроме меня не обратил на неё внимания, а ведь, это – символ.

Остров Залит маленький (по моим расчетам километр на полтора), всё рядом. За день я обошла все улицы посёлка. Дома особого впечатления не произвели, такие я видела и в других местах. И только три из них привлекли моё внимание своёй необычностью: старинное кирпичное здание почты, останки бывшего клуба, и современное здание, под крышей которого: и власть, и школа, и медицина.

В общем, у меня сложилось впечатление, что этот посёлок не из самых заброшенных. Фасады домов выглядели вполне прилично.

Во время войны почти все строения острова были сожжены, жители – угнаны на работы в Германию. Но война закончились, люди вернулись, отстроились.

Я бродила по острову, задавала вопросы прохожим и все они охотно отвечали мне

– Работали, не покладая рук, – вспоминала одна старушка из местных, возрастом за восемьдесят. – В советские времена у нас был один из богатейших рыболовецких колхозов, на озере – баркасов без счёта. А рыбы-то было! Жили мы тогда в основном рыбой. Ну и своим хозяйством, конечно… Коров держали. Правда, молоко часто шло в оплату работ по строительству и ремонту дома…Теперь уже всё не так. Нынче и рыбы-то живой не всегда и купишь, толи лов плохой, толи её сразу в Толбу увозят, сдавать. Да и рыбаков-то мало… А коров никто не держит, хлопот много… Сдавать койки паломникам: стирка, уборка…. Да и пенсии у нас неплохие, мы же бывшие "узники".

И вот очередная встреча, новое знакомство и… приглашение на вечернюю баньку. Ну, кто откажется от баньки?! К тому же, разговор может быть очень интересным.

Мне опять дают почувствовать себя долгожданной гостьей. Нас трое: Женя – моя ровесница, Лена – помоложе нас. Банька хороша! И ужин на славу: рыба, приготовленная хозяйкой замечательна.

Попивая чай, мы вели степенный разговор, в основном, о божественном.

– Мне рассказывал один знакомый как он к вере пришёл, – заговорила Женя – Его тётю должны были выписать из больницы, и она хотела, чтобы он её встретил в Толбе. Дело было по весне, лёд ещё стоял, но путь до протоки оказался свободным ото льда и достаточно широким для прохода моторки. Мужчина без помех одолел его. На берегу ждали три женщины: его тётя, его соседка и ещё какая-то незнакомка в лиловых одеждах. Он помог своим знакомым женщинам войти в лодку и протянул руку незнакомке. А её и нет. Удивился, но промолчал, подумал: "Привиделось что ли? Не бывало со мной такого!" Дома всё-таки рассказал тётушке о случившимся. Она не удивилась и обрадовалась: "Это Пресвятая Богородица была! Я всю дорогу ей слёзно молилась, просила помощи и защиты, чтобы без проблем до дому добраться. А тебе дано было её увидеть!" С тех пор и стал мужчина верующим, – закончила свой рассказ хозяйка дома.