Вторжение - Джулиан Мэй

– Иными словами, пока человеческий мозг не выйдет на новую стадию развития?

– Вот именно. Испытания дадут результат, лишь когда люди смогут полностью контролировать свои сверхъестественные функции. Вот увидишь, Нигель, будущее подтвердит мою правоту! Я хоть и не совсем зрячий, но звезды мне до сих пор кажутся расплывчатыми пятнами. Сам посуди, откуда б ты знал, что вокруг Артурова Трона раскинулся город, если бы все время сидел в машине и пробирался сквозь туман? И коль скоро Эдинбург представал бы тебе в тумане, как бы ты предположил, что на свете есть другие города?

Они действительно вслепую двигались сквозь горчичную пелену, не видя ничего в двух шагах. Но неожиданно ветер прорвал ее, и они отчетливо разглядели поворот в конце аллеи. Оба с облегчением вздохнули, а Нигель заметил:

– Вот видишь? Прорывы иногда бывают. Так что ищи, Джейми. – Он снова включил фары и свернул на перекрестке.

– По-твоему, мы должны блуждать в тумане, пока ветер не подует и не объявится человек с глазами-радарами?

– Ай-ай-ай, как образно!

Джейми поглядел на старшего товарища и беззлобно усмехнулся.

– Вам, беднягам, еще повезло. У вас хотя бы я есть, не такой слепец, как остальные. Еж среди кротов!

Вайнштейн вздохнул.

– Подумать только, и на этом типе я построил свою диссертацию! Уж лучше было бы торговать одеждой в отцовском магазине.

– Нет, Нигель, я больше не буду ставить вам палки в колеса, – пообещал Джейми. – Только и ты, когда защитишься, не бросай меня. Будем экспериментировать по-настоящему, а не заниматься мурой, какую навязывает нам Данлоп. Сегодня ты разыскал меня, хотя понятия не имел, где я. Мы оба понимаем, что это значит. Давай бросим забивать мозги статистикой и будем тренировать ясновидение… и мое, и твое. Давай покажем всему миру, что экстрасенсорика – вещь серьезная.

– Ах ты, прощелыга! Тебе нужна всего лишь моя жизнь, на меньшее ты не согласен! Ну, так и быть – бери! – Вайнштейн глянул сквозь ветровое стекло на неясные огни витрин. – А теперь давай-ка потренируй свое ясновидение и поищи, где бы нам перекусить.

16

Ривер-Форест, Иллинойс, Земля

9 июня 1973 года

Альдо Камастра (Большой Эл) вышел на веранду из своего кабинета, хорошо охлажденного кондиционером, и окунулся в духоту летнего вечера. Играла музыка. Он улыбнулся: переговоры с партийными и профсоюзными боссами из Чикаго прошли на редкость гладко. Теперь можно пообщаться с гостями, показать, кто здесь хозяин, как того хотелось Бетти Каролине. Конечно, клан прежде всего, но все-таки негоже огорчать жену в день серебряной свадьбы. Да и кое-кого из присутствующих не мешает обласкать.

Карло и Ник терпеливо сидели на плетеных стульях в патио и, как обычно, держались начеку. Большой Эл приветливо кивнул им:

– Как вечеринка?

– Класс! – ответил Карло. – Джо Свиное Рыло притащил шлюху из кабаре Джонни Карсона. Потрясная деваха! Поет не хуже Шер, только у той еще и титьки что надо.

Эл рассмеялся, одернул шелковый кушак, потряс кистями так, что из-под рукавов смокинга высунулись огромные золотые запонки.

– Розмари уже здесь?

– Переодевается. Фрэнки всего час как доставил ее из аэропорта, – сообщил Ник. – Рейс задержали.

Они двинулись по выложенной плитами аллее: Карло впереди, Эл посередине, Ник замыкающий. К бронзовым лампионам, освещавшим розарий позади особняка Альдо Камастры, нынче добавились гроздья японских фонариков, поэтому весь огромный сад был залит огнями. Под навесом, где стоял длинный стол с напитками, толпились гости. Другая толпа дергалась на площадке, окруженной маленькими столиками и напоминавшей открытое кабаре. Оркестр играл «Оставим позади прямую жизнь», и около сорока пар корчились под судорожный ритм, всячески избегая телесных контактов.

Большой Эл презрительно скривил губы:

– Ну и танцы! Трясутся, как эпилептики, каждый сам по себе.

Двое часовых, сторожащих вход в патио, почтительно приветствовали босса и расступились, давая возможность ему и телохранителям смешаться со сборищем приглашенных. Гости – кто повыше рангом: бизнесмены, политики, закулисные воротилы, гангстеры и их шикарные женщины – тут же потянулись к хозяину. Родственники и разный сброд торчали на заднем плане, потягивая напитки и раскланиваясь.

– Счастья вам, Эл!

– Mazel tov note 29, Эл, малыш!

– Прекрасный вечер, мистер Камастра!

– Шампанского, Эл?

– Мистер Камастра, помните, мы встречались в Спрингфилде, на последнем заседании…

Пожимая руки, отвечая на комплименты, он ловко пробирался сквозь толпу. Карло и Ник неотступно следовали за ним. Он поблагодарил за добросердечные пожелания чикагского олдермена, чмокнул в щеку свояченицу, вежливо поздоровался с пустоглазым банкиром, пообещал почтенному монсиньору значительное пожертвование в приходский фонд, поздравил прибывшего из Нью-Йорка адвоката с очередным удачным маневром, позволившим главарю клана Монтедеро вырваться из сетей федерального правосудия.

Наконец очутился возле танцплощадки, и тут уж всех доброжелателей и прилипал как ветром сдуло. Поцеловал Бетти Каролину; она выглядела сногсшибательно в облегающем костюме, белом с серебряной отделкой, а ее волосы были высоко взбиты и напоминали торт безе. Рядом с ней стояла взрослая дочь Розмари; Эл стиснул ее в медвежьих объятиях.

– Рози, моя принцесса! Ну как галерея, процветает? А мы боялись, что ты не поспеешь на праздник из-за этой задержки рейса…

– Эл, ты себе представить не можешь! – заверещала Бетти Каролина. – Розмари по телефону ничего не сказала – не хотела волновать, к тому же, когда самолет приземлился, инцидент уже был исчерпан, и все благодаря другу Рози, это удивительный парень, настоящий герой, он даже успокоил секретные службы, чтоб завтра не тащиться в полицию, когда пирату предъявят обвинение.

– Что?! – Слово прозвучало как негромкий взрыв. Большой Эл чуть отстранил смеющуюся дочь. – Твой самолет хотели угнать? Господи Иисусе!

– Да все в порядке, пап, никто не пострадал, и пирата схватили. Правда, я не знаю, что было бы, если б не Киран… Киран О'Коннор действительно мой большой друг.

Карло и Ник сдерживали напор толпы; оркестр исполнял свою коронную вещь «Иеремия был волом-лягушкой». Розмари за руку подтащила к отцу стройного темноволосого человека. Возраст – около тридцати, чисто выбрит, старомодная короткая стрижка. Одет в сшитые на заказ джинсы и открытую тенниску, на шее золотая цепь – обычная летняя экипировка молодого поколения. Он улыбался немного скованно и был явно смущен восклицанием Розмари:

– Киран сделал его одной левой! Выбил автомат и уложил на месте приемом карате.