Я стираю свою тень 3 (СИ) - Панченко Сергей Анатольевич

Прежде чем отправиться на дело, я съел одну шоколадку. Никогда его не любил особо, но теперь для меня это был вкус далекой родной планеты. Быстрые углеводы наполнили меня энергией. В коридоре было тихо. Я смело ступил в него и направился знакомым маршрутом к грузовому отсеку. Дверь все так же не была заблокирована. Открыл ее и зашел внутрь морозного помещения. Оказывается, здесь не топили. Хорошо, что я помнил тот «сейф» в котором находился. Добрался до него, взял упаковку шоколада и поставил ее наверх пластикового ящика. Затем принялся трясти все ящики по очереди, чтобы понять, что находится внутри. Встроенный аудитор помогал мне делать это почти безошибочно. Раз булькает, значит там жидкость.

Пару раз булькали ящики с лимонадами. Потом я нарвался на упаковки с пивом. Пиво меня не интересовало. Слабоалкогольная продукция для слабых алкоголиков. Успокоился, когда мне попался ящик с коньяком. Дешевый, возможно не особо натуральный, как и всё, что продавалось в сети, решившей выйти на космический рынок, но в красивой презентабельной бутылке, за которую не стыдно попросить кредитов. В том же «сейфе» лежали фирменные пакеты, в которые я положил бумажную коробку с шестью бутылками коньяка. Не зная контрабандистских расценок, решил, что этого должно хватить на билет до станции.

Потом по весу определил ящик с кофе и чаем и набрал оттуда немного растворимого и немного натурального молотого кофе. У меня получились две увесистых сумки. С такой поклажей, не вызвав подозрений, по кораблю не походишь. Не прошло и нескольких минут, с того момента, как я вернулся в каюту, судно тряхнуло, а потом по коридору разнесся топот ног и человеческая речь.

Я затаился у двери, готовясь, если придется, пустить все свои модификации в дело. Шум прошел мимо меня в сторону грузового отсека. Через пять минут он снова вернулся, но уже в обратную сторону.

— Какая-то ерунда с этими весами. То перегруз показали, теперь недовес почти в двадцать килограмм.

— На диагностику надо ехать, пока клиенты не выставили нам счет.

Я понял, что мои проделки не остались без внимания, хорошо, что такую очевидную вещь, как проникновение на борт, они не рассматривали. Через несколько минут корабль снова завибрировал. Мы снова были в космосе. Я рассчитывал, что груз Джнабоба был отдан, и теперь мне можно было безопасно сбегать с корабля, чтобы пересесть на гражданское судно, идущее к станции Айрис. В чем я был не уверен, так это в том, что для грузовых и пассажирских судов используются одни и те же станции. Но сидя в каюте, никогда не узнаешь об этом наверняка. Передо мной возникла дилемма, явить себя экипажу грузовика, чтобы узнать от них обо всех тонкостях космических перевозок и потерять украденный груз, или же таиться до последнего и сбежать во время погрузки, чтобы разузнать уже у работников станции, которые не станут предъявлять мне за украденный товар. Я выбрал второе, зная, что терпение обычно вознаграждается.

Ждать долго не пришлось. Я уже стал разбираться в ощущениях, передаваемых по стенкам судна, когда происходит посадка, а когда взлет. Мы снова сели. Я не стал дожидаться, когда раздастся топот ног по коридору, выскочил первым и направился в грузовой отсек, где занял место у шлюза. В отсеке было морозно. Подошвы летней обуви мгновенно сделались скользкими, и я несколько раз чуть не растянулся с полными пакетами на полу. Снаружи доносился шум работающих механизмов. Моторы, открывающие шлюз загудели. Дверь отъехала внутрь отсека и сдвинулась в сторону.

В темное помещение корабля проник необычный фиолетовый отсвет. Я направился к выходу. Вдруг через динамик раздался голос.

— Стоять! В грузовом отсеке посторонний! Закрыть шлюз!

Куда им было соревноваться со мной в реакции. Я выскочил еще до того, как шлюз начал двигаться в обратном направлении. Кинулся мимо штабелей ящиков и бежал в их тесных проходах пока не понял, что за мной погони нет. Тогда уже остановился и огляделся. Это была станция на орбите темной планеты, едва отражающей свет необычной фиолетовой звезды. А звезда неистовствовала коронарными выбросами, видимыми невооруженным взглядом. Я догадался, что вся открытая свету часть станции окружена либо затемненным стеклом, либо защитным полем, нейтрализующим опасный нрав местного светила.

Теперь мне надо было определиться, в какую сторону идти. Хотелось попасть на прием к ответственному человеку, который расскажет, покажет и продаст билет до нужного места. На первый взгляд вся территория станции представляла собой одну большую площадь под размещение груза и посадку грузовиков. Ни здания порта или гостиницы для уставших дальнобойщиков. Куда ни глянь, ряды одинаковых штабелей, будто эта станция занималась упаковкой груза в одинаковые ящики.

Меня кольнуло неприятное предположение, что эта станция полностью автоматизирована и здесь нет никаких работников, с которыми можно договориться. Печально. Над штабелями ездил козловой кран, похожий на гигантскую печатающую головку струйного принтера.

— М-да, вот это кин-дза-дза. Пожалуй, припасов мне хватит на пару недель, а потом? — Волна приближающегося уныния прошла рядом, задев меня вскользь.

Оценить меня было некому, но я знал, что выгляжу смешно. Взрослый растерянный мужик с двумя полными пакетами продуктов. У меня еще оставался выбор, вернуться на корабль, с которого сбежал, повиниться перед экипажем и рассказать выдуманную историю своего появления на космическом судне. Другого выбора у меня не было. Я повернул назад и направился к грузовику. На половине пути до него, корабль взлетел и растворился в черноте космоса. Я остался совершенно один среди бесконечных рядов груза и замершего от безделья козлового крана.

А ведь как все начиналось. Благородное деяние ради помощи достойному человеку. Я не был против помощи, особенно тому, кто в ней на самом деле нуждается, но не такой ценой. Робинзон Крузо жил на острове, на котором была еда и вода, а мне достались только техногенные вещи. Неизвестно еще, какое влияние оказывало на людей постоянное нахождение под лучами фиолетового солнца. Его активный характер не предвещал ничего хорошего.

Я сел на идеально чистый пол, опершись о стенку ящика. Мне оставалось только ждать. Вынул из пакета шоколадку. Медленно и печально съел ее. Захотелось пить, но из жидкости у меня имелся только коньяк. Так что дела мои обстояли еще хуже, чем показалось мне сразу.

Прошло два часа прострации. В себя я пришел от начавшегося движения крана. Он покатил куда-то вдаль. Наверное, садился другой грузовик. Я схватил пакеты и побежал за следом. По дороге увидел поднимающуюся от поверхности планеты темную точку, стремительно увеличивающуюся в размерах. Вскоре я понял, что это тоже космический корабль или челнок, снующий между станцией и планетой. Он был велик, раза в четыре больше того судна, на котором я прилетел сюда.

Кран подкатил к нему одновременно с тем, как у того открылся огромнейший отсек, доверху набитый теми же ящиками, что уже стояли в штабелях на станции. От них и стенок грузового отсека на пол стекал пар. Я понял, что отсек был негерметичным и заходить в него не стоит, чтобы не околеть. Наверняка там царил жуткий мороз. Я побегал перед кораблем, в надежде, что меня увидит его экипаж.

— Люди! Помогите! Я здесь! — Кричал я, надрывая горло.

Напрасно. Едва закончилась разгрузка, корабль задраил люки и улетел в сторону планеты. Наверное, и он тоже управлялся автоматически. Станция, на которой я вышел, была похожа на базу, с которой забирали товар единственного вида, то чем была богата планета под моими ногами.

Я вынул из кармана телефон и ради какого-то психологического приема, заранее зная, что совершаю глупость, набрал номер Айрис. Звонок, как и следовало ожидать, никуда не пошел и легче от этого мне не стало. Время шло, и чтобы отвлечь себя от ненужных мыслей, я забрался на вершину ближайшего штабеля и окинул взглядом все пространство уставленное ими. Четыреста шестьдесят девять башен по пять ящиков в каждой. Две тысячи триста сорок пять ящиков. Каждый из них идеальный куб со стороной метр семьдесят. Минус толщина материала, из которого он изготовлен, которую я оценил примерно в полсантиметра, получалось одиннадцать с половиной тысяч кубических метров того, что находилось внутри ящиков.