Спецоперация «Дочь». Светлана Сталина - Иван Иванович Чигирин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Фадеев остро переживал обвинения и клевету в свой адрес. Он много раз просил, чтобы его приняло руководство партии, пытался оправдаться, но его не слушали.
После краха СССР роман Фадеева «Молодая гвардия» снова стал объектом ожесточённых нападок, на этот раз со стороны отечественных либералов, а также украинских националистов, которые стремились уничтожить или оклеветать все символы советского патриотизма. Стали оплёвывать подвиги советских героев, в том числе и молодогвардейцев. На Украине их бессмертный подвиг попытались присвоить себе бандеровцы.
Была запущена фальшивка о том, будто «Молодая гвардия» являлась не комсомольской, а националистической, бандеровской организацией и якобы возглавлял её функционер ОУН некий Евгений Стахив.
Стахив, сбежавший в США, явился потом на Украину и объявил, будто Олег Кошевой – это он.
Провокацию убедительно опроверг Владимир Минаев, сестра которого погибла в Краснодоне вместе с молодогвардейцами, в книге «“Молодая гвардия”: опять предательство»[68].
«Стахив, – отмечает он, – реализовал указания своих американских покровителей, заинтересованных в том, «чтобы в последующей войне не было “Молодых гвардий”, не было космодемьянских и матросовых».
В многонациональном Краснодоне не было даже тончайшего слоя почвы, способного родить украинский национализм. Так, в числе 72 наиболее активных подпольщиков 43 человека были из русских семей, 11 человек были из семей бывшего сословия донских казаков, 8 – имели украинские корни, остальные – белорусы, армяне, евреи, молдаванин и азербайджанец.
К тому же американские кукловоды недостаточно чётко разработали легенду для своего эмиссара. И поэтому Стахив всё время путался, перевирал сам себя, не мог толком изложить даже факты собственной биографии. Уверял, будто Кошевой, мол, не погиб, а якобы сбежал и живёт в Америке. Однако на самом деле в США оказался Стахив, а Олег Кошевой не стал на колени перед палачами и был казнен гитлеровцами.
В романе «Молодая гвардия» у человека, который предал организацию, была фамилия Стахович. Быть может, схожесть со «Стахив» не случайна, и Фадеев, находясь после войны в Краснодоне, что-то знал о настоящем предателе, сбежавшем потом в Америку?
Роман Александра Фадеева, на котором были воспитаны поколения патриотов в нашей стране, несмотря ни на что, продолжает жить.
Фадеев представить себе не мог, что партия устами Хрущёва нагло врёт. При Сталине такого не было и быть не могло. Авторитет партии, подкреплённый авторитетом Сталина в народе, исключал ложь. Всё, что в сталинские времена говорилось от имени партии коммунистами и народом, безусловно, принималось за чистую правду. Почтительная доверчивость советских людей к печатному слову стала привычкой из-за всеобщей грамотности в СССР. Эта привычка сыграла катастрофическую роль в 1956-м, когда поверили лжи Хрущёва, и в 1991 году, когда многолетние сладкоречивые трели другого предателя, Горбачёва, привели к крушению СССР. Этому весьма способствовала также годами вышколенная партийная дисциплина – казалось, мощнейшая организация, состоящая из 19 миллионов коммунистов, по команде из Москвы в одночасье прекратила своё существование.
Фадеев не знал, что с кремлёвской трибуны льются потоки лжи. Его вины в репрессиях не было. На примере Кольцова и Мейерхольда читатель видел, как оговаривали ни в чём не повинных людей. А сколько их было, таких оговоров! Тем более в весьма специфической, «богемной», среде. Для наговоров и доносов поводов у такой публики всегда много. Это и зависть к более способному печатавшемуся коллеге, это и желание решить свои жилищные проблемы, это и жажда приобщиться к писательской братии, получив дачку в Переделкине…
Вспомнив былые обиды, та же камарилья скрытыми интригами, наушничеством, доносами и тому подобным участвовала в травле Фадеева после снятия его в 1954 году с поста генерального секретаря и председателя правления Союза писателей СССР.
Из приведённой цитаты хрущёвских «воспоминаний» теперь становится понятным, откуда дул ветер. С подачи Хрущёва на Фадеева навесили несуществующую вину за репрессии писателей. Назначенное Фадееву показательное наказание, в основу которого легли ложные обвинения его в репрессиях, вполне подходит под уголовную статью «Доведение до самоубийства». Такой способ избавиться от талантливого писателя и общественного деятеля при Сталине – преступление, в котором объектом преступления явилась жизнь Фадеева. Объективная сторона преступления заключается в доведении до самоубийства путём унижения его человеческого достоинства, а по факту – путём распространения злостных клеветнических измышлений и систематической травли.
Имеются серьёзные сомнения в том, что Фадеев по своей воле ушёл из жизни. Выстрела из боевого револьвера никто из соседей якобы не слышал. Не слышали его даже в доме, где он жил (!).
Тем более что «застрелился» Фадеев не на почве пьянства, как писала «Правда» в некрологе. При вскрытии эксперты не нашли в его крови следов алкоголя. Примечательно, что сразу после смерти Фадеева на дачу первым примчался председатель КГБ И. Серов, помощник Хрущёва по кровавым делам на Украине [он в 1939–1947 годах был наркомом (министром) внутренних дел УССР] и изъял посмертное письмо.
Возникает несколько вопросов.
Во-первых, как выстрел из боевого оружия (как его ни накрывай подушкой) не слышали находяшиеся в доме? Это позволяет предположить, что убийство писателя было совершено из пистолета с глушителем.
Во-вторых, почему на место трагедии первым приехал председатель КГБ Серов? И почему его единственной целью было забрать посмертное письмо? Не потому ли, что это письмо должно было пригодиться для последующей корректировки его сотрудниками?
О том, что на Лубянке это умеют делать виртуозно, известно благодаря якобы написанным Л.П. Берией письмам из бункера, куда он был «посажен после ареста» в Кремле. Теперь дотошным исследователем А.Н. Дугиным доказано, что письма Берии поддельные. Написать Берия их никак не мог, так как был убит в своём особняке в Москве на Малой Никитской улице 26 июня 1953 года.
Весьма показательно, что жене Фадеева Ангелине Степановой посмертное письмо в ЦК КПСС показать категорически отказались. Вероятно, потому, что она хорошо знала почерк мужа.
«Из доклада председателя КГБ И. Серова в ЦК КПСС
14 мая 1956 года
13 мая 1956 года, примерно в 15.00, у себя на даче, в Переделкино Кунцевского района, выстрелом из револьвера покончил жизнь самоубийством кандидат в члены ЦК КПСС писатель Фадеев Александр Александрович. <…> При осмотре рабочего кабинета сотрудниками КГБ Фадеев лежал в постели раздетым с огнестрельной раной в области сердца. Здесь же на постели находился револьвер системы Наган с одной стреляной гильзой. На тумбочке, возле кровати, находилось письмо с адресом в ЦК КПСС, которое при этом прилагаю».
Вот текст письма, обнаруженного на месте гибели Фадеева:
«Не вижу возможности дальше жить, т. к. искусство, которому я отдал жизнь свою, загублено самоуверенно-невежественным руководством партии и теперь уже не может быть поправлено. Лучшие кадры литературы – в числе, которое даже не снилось царским сатрапам, физически истреблены или
