Сумма теологии. Том IV - Фома Аквинский

Возражение 2. Далее, как уже было сказано (6, 4), воля не может претерпевать насилие. Но действия являются насильственными тогда, «когда их начало находится вовне»[194]. Следовательно, воля не может приводиться в движение чем-либо извне.

Возражение 3. Далее, то, для движения чего достаточно одного двигателя, не нуждается для своего движения в чем-то еще. Но для движения воле достаточно ее самой. Следовательно, она не приводится в движение чем-либо внешним.

Этому противоречит следующее: как было показано выше (1), воля приводится в движение [своим] объектом. Но объектом воли может быть и нечто предложенное чувству извне. Следовательно, воля может быть приведена в движение чем-то внешним.

Отвечаю: коль скоро воля движется объектом, то ясно, что она может быть приведена в движение чем-то внешним. Но поскольку ее движение осуществляется через посредство собственного акта, то также должно полагать, что и он приводится в движение неким внешним началом.

В самом деле, то, что в одном случае является действователем актуально, а в другом – потенциально, должно приводиться в движение двигателем. Но очевидно, что когда воля начинает желать что-либо, то [это значит, что] прежде она это не желала.

Поэтому необходимо, чтобы что-то подвигло волю к тому, чтобы она начала это желать. И, конечно же, при этом, как было показано выше (3), она движет самое себя, поскольку, желая цели, она возводит себя [от потенциальности] к акту желания средств. Впрочем, она не может делать этого без помощи умозаключения; так [например] когда человек желает излечения, он начинает размышлять над тем, как он может этого достичь, и в результате такого размышления приходит к выводу, что он может быть излечен врачом, и начинает хотеть [именно] этого. Но коль скоро он не всегда актуально желает быть здоровым, ему по необходимости требуется нечто, что изначально подвигнет его к желанию быть излеченным. А если воля сама подвигла себя к желанию этого, то она необходимо сделала это на основании умозаключения, которое последовало какому-то предшествующему пожеланию. Но этот процесс не может продолжаться до бесконечности. Поэтому должно предположить, что к своему первичному [в этой цепочке] желанию воля была подвигнута неким внешним двигателем, каковым заключением Аристотель завершает седьмую главу «Евдемовой этики».

Ответ на возражение 1. Произвольному акту присуще наличие его начала в самом действователе, но из этого вовсе не следует, что это внутреннее начало является первым началом, не приведенным в движение чем-то другим. Поэтому, хотя у произвольного акта ближайшим началом является внутреннее [начало], тем не менее [его] первое начало находится вовне. И точно так же движущее природу первое начало природного движения находится вовне.

Ответ на возражение 2. Для [признания] действия насильственным [факт] нахождения его начала вовне является [необходимым, но] не достаточным условием, к которому следует прибавить, что [насильственное действие осуществляется] «без согласия со стороны того, над кем осуществляется насилие». Но этого как раз и не происходит в том случае, когда воля подвигается внешним началом, поскольку, хотя воля и подвигается чем-то другим, тем не менее желает именно воля. Такое движение было бы насильственным, если бы оно было противно движению воли, чего в настоящем случае быть не может, поскольку иначе пришлось бы признать, что воля может одновременно желать и не желать одну и ту же вещь.

Ответ на возражение 3. Воля движет себя достаточным образом в одном отношении и в своем собственном порядке, то есть как ближайший действователь, однако она не может двигать себя во всех отношениях, о чем уже было сказано. Следовательно, для осуществления движения она нуждается в чем-то, что выступало бы в качестве ее первого двигателя.

Раздел 5. Движет ли волю небесное тело?

ДВИЖЕТ ЛИ ВОЛЮ НЕБЕСНОЕ ТЕЛО?

С пятым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что человеческая воля движется небесным телом. В самом деле, все различные и многообразные движения возводятся, как к своей причине, к единообразному движению небес, о чем читаем в восьмой [книге] «Физики»[195]. Но человеческие движения различны и многообразны, поскольку они начинают быть после того, как их не было. Следовательно, они возводятся, как к своей причине, к единообразному по своей природе движению небес.

Возражение 2. Далее, согласно Августину, «низшие тела движутся высшими»[196]. Но обусловленные волей движения человеческого тела не могли бы быть возведены, как к своей причине, к движению небес, если бы и сама воля не была движима небесами. Следовательно, человеческая воля движется небесами.

Возражение 3. Далее, правдивые предсказания астрологов, касающиеся обусловливаемых волей грядущих человеческих действий, основываются на наблюдениях за небесными телами. Но это было бы невозможно, если бы небесные тела не могли двигать человеческую волю. Следовательно, человеческая воля движется небесным телом.

Этому противоречат слова Дамаскина о том, что «небесные тела не бывают причиною наших действий»[197]. Но это было бы не так, если бы воля, которая является началом человеческих действий, приводилась в движение небесными телами. Следовательно, воля не движется небесными телами.

Отвечаю: очевидно, что воля может приводиться в движение небесными телами точно так же, как она приводится в движение своим объектом, иными словами, коль скоро внешние тела движут волю путем представления себя чувствам, то, таким образом, сами органы чувственных способностей являются субъектами движения небесных тел.

Но были и такие, которые утверждали, что будто бы небесные тела могут воздействовать на человеческую волю как некие внешние действователи, для которых приведение в движение воли является осуществлением собственного акта. Однако это невозможно. В самом деле, воля, как сказано в третьей [книге трактата] «О душе»[198], «находится в разуме». Но разум является способностью души и никак не связан с телесным органом, из чего следует, что разум бестелесен и нематериален. Притом очевидно, что никакое тело не может воздействовать на то, что бестелесно, скорее, наоборот, поскольку бестелесные и нематериальные вещи обладают более формальной и универсальной силой, нежели что-либо материальное. Поэтому невозможно, чтобы небесное тело могло непосредственно воздействовать на ум или волю. По этой причине Аристотель[199] приписывал тем, кто не отличал ум от чувства, теорию, согласно которой «нам, на земле обитающим людям, то суждено, что владыка людей и богов посылает»[200] (["владыкой людей и богов», т. е.] Юпитером они называли целокупные небеса).

Итак, все чувственные способности, коль скоро они являются актами телесных органов, могут быть движимы небесными телами акцидентно, то есть через посредство тех тел, актами которых они являются. Но поскольку, как было показано выше (2), умственное пожелание некоторым образом может быть приведено в движение чувственным пожеланием, то движения небесных тел опосредованно могут воздействовать на волю, а именно в той мере, в какой воля бывает движима страстями чувственного пожелания.

Ответ на возражение 1. Многообразные движения человеческой воли возводятся к некой единообразной причине, которая, однако, является гораздо более возвышенной, нежели ум или воля. Таким образом, она не может быть чем-либо телесным, но – только некой высшей нематериальной субстанцией. Поэтому нет никакой необходимости в том, чтобы движение небес выступало причиной движения воли.

Ответ на возражение 2. Движения человеческого тела возводятся, как к своей причине, к движению небесного тела по стольку, поскольку адекватные частному движению расположения связаны с расположением небесных тел, поскольку, далее, побуждения чувственного пожелания подвержены влиянию со стороны небесных тел, поскольку, наконец, сдвижением небесных тел сообразуются движения тех внешних тел, с представлением которых связано желание или нежелание воли чего-либо; например, в связи с охлаждением некоего тела мы можем захотеть развести огонь. Но это движение воли является движением со стороны объекта извне, а не со стороны внутреннего побуждения.

Ответ на возражение 3. Как уже было сказано [в первой части] (84, 6, 7), чувственное пожелание является актом телесного органа. Поэтому ничто не препятствует тому, чтобы человек склонялся к гневу или к похоти, или к какой-либо иной подобной страсти под влиянием небесных тел (склоняется же он [к такого рода вещам] вследствие своей природной комплекции). И коль скоро лишь мудрые способны противостоять своим страстям, тогда как большинство людей ведомы ими, то в большинстве случаев основанные на наблюдениях за небесными телами предсказания, касающиеся человеческих действий, исполняются.