Слава и трагедия балтийского линкора - Никита Кузнецов

Оживление неприятеля в Рижском заливе сказалось прежде всего в усиленной воздушной разведке и бомбометании. Исключительное внимание немцы уделяли Церельской 12” батарее, которая вопреки ожиданиям не только достигала своим обстрелом прибрежного (Курляндского) фарватера, но и добрасывала снаряды до самого берега.

Во вторую половину сентября атаки на Церельскую батарею носили систематический характер; при налете 17 сентября сброшенными бомбами был вызван пожар погреба, взрывом которого было выведено из строя 7 офицеров (3 убито и 4 ранено), 114 матросов (70 убито и 44 ранено); однако сама батарея уцелела и сохранила свою боеспособность.

29 сентября, рано утром у бухты Тагалахт (о. Эзель) появилась неприятельская эскадра в составе 1 линейного крейсера, 2 дредноутов, 10 легких крейсеров, 47 миноносцев, 19 пароходов (для перевозки десанта в 23 000 чел. и 5000 лошадей) и большого количества тральщиков и мелких судов.

Неприятель, сбив артиллерией крупного калибра приморские батареи у Ундвы и Киннаста (у бухты Тагалахт), начал уничтожать батарею Серро, которая защищала вход в Соэло-Зунд. Эта батарея, энергично отвечая неприятелю, сильно повредила 2 неприятельских миноносца; крейсер типа «Грауденц», вынужденный уклониться от ее меткого огня, сел на мель. Вскоре и эта батарея смолкла, будучи сбита мощной артиллерией противника.

Покончив с батареями у Тагалахты, немцы начали высадку десанта на Эзель. Высадившиеся части противника почти не встречали никакого сопротивления со стороны наших сильно разложившихся сухопутных частей, отступивших по двум направлениям: к Аренсбургу и к Орисарской позиции.

Одновременно с высадкой у Тагалахты, неприятельские миноносцы обстреливали вестовое побережье Эзеля, полуостров Папенхольм, мызу Аттель и Карраль. Ввиду повреждения неприятелем авиастанции у Кильконды, все сооружения станции были нами взорваны, а уцелевшие от обстрела 3 аппарата улетели до подхода высадившихся германских мотоциклистов, которые в начале десантной операции играли большую роль.

Вместе с высадкой десанта на Эзель немцы решили прорваться через Соэло-Зунд для проникновения внутрь Моонзунда, чтобы отрезать наши суда в Рижском заливе от базы (Рогекюля) и от Финского залива. Этот пролив (Соэло), благодаря своим навигационным трудностям, нами считался менее всего подходящим для прохода неприятельских миноносцев. Являясь кратчайшим и главное—безопасным выходом в море для наших миноносцев, он сохранялся нами для этой цели и потому не был заминирован; это обстоятельство, будучи использовано немцами в Моонзундской операции, сразу же дало им значительное преимущество.

Под прикрытием огня одного дредноута и крейсера на Кассарский плес, отлично преодолев трудности прохода Соэло-Зундом, вошли 5 неприятельских миноносцев и вступили в бой с 3-мя миноносцами типа «Пограничник» и канонерской лодкой «Грозящий».

Наши суда, имея повреждения и видя превосходство сил неприятеля, с боем стали отходить к осту. Подошедший в это время эскадренный миноносец «Десна» своим метким огнем преградил путь неприятелю, который, выпустив дымовую завесу, отошел к весту под прикрытием своих больших судов.

Не вполне выясненные планы германского флота (казалось вероятным, что с борьбой за обладание Моонзундским архипелагом противник начнет операции и против нашего линейного флота) заставили главные силы приготовиться к плановому развертыванию у Передовой позиции.

30 сентября с рассветом у Домеснес-Церельской позиции находились эскадренные миноносцы «Автроил» и «Лейтенант Ильин», а на Кассарском плесе — 7 миноносцев типа «Новик», но неприятельских миноносцев там не было. Державшиеся вблизи Соэло-Зунда неприятельские тральщики обстреливались нашими миноносцами.

В то же время неприятельский крейсер, сидевший на мели по вестовую сторону Соэло-Зунда, обстреливал наши суда кучными залпами (по 5 снарядов в залпе), на его огонь отвечала на предельной дистанции канонерская лодка «Хивинец». С темнотой перестрелка окончилась. Для того чтобы лишить неприятеля возможности прохода через Соэло-Зунд на Кассарский плес, было приказано затопить в канале Соэло-Зунд пароход «Латвия», а к осту от него поставить минное заграждение. Ни та, ни другая операции не удались: шедшая на буксире «Латвия» из-за свежей погоды и своей рыскливости оборвала буксир и, будучи без паров, была выброшена на мель, не дойдя до места затопления. Что же касается постановки заграждения, то команда заградителя «Припять», назначенного для этой операции, категорически отказалась выполнить приказание, находя неосновательными причины для постановки минного заграждения. В этот день нашим дозором противник у Ирбена не был обнаружен. С рассветом 1 октября в Ирбене появилось значительное количество неприятельских тральщиков, производящих тральные работы без поддержки больших судов, державшихся в это время в море. В дозоре у Ирбен-Домеснеса находились «Изяслав», «Автроил», а подводные лодки С—26, С—27, С—32 заняли свои позиции в Рижском заливе. Начальник минной обороны на крейсере «Баян» с тремя «Новиками» вышел из Моонзунда в Рижский залив для осмотра Домеснсской позиции.

У Соэло-Зунда в этот день обстановка сложилась следующим образом. С рассветом 1 октября на Касарский плес были посланы «Победитель», «Забияка» и «Гром», немного позже к ним присоединился «Константин». Наш дозор, видя по вестовую сторону Соэло-Зунда неприятельский дредноут, держался от него не ближе 125 кабельтовых, считая 120 кабельтовых предельной дистанцией для его орудий. Однако наши суда, находясь на таком расстоянии, ошибочно считали себя вне опасности. Присоединившийся в полдень к эсминцам «Храбрый», после совещания командиров, в 13 час. 50 мин. был послан для обстрела пристани у Малого Зунда. В момент съемки с якоря «Храброго» из-за мыса показался линейный корабль типа «Кайзер», который тотчас же открыл огонь по нашим судам. Оказавшись под обстрелом, миноносцы стали сниматься с якоря с целью отхода на ост. В 13 час. 55 мин., когда «Новики» еще разворачивались, один 12” снаряд третьего залпа дредноута попал в правую мангалу «Грома» и, не разорвавшись, прошел насквозь. «Гром» накренился, запарил и, лишившись обеих машин, стал неуправляем. Находившийся вблизи «Храбрый» подошел к «Грому» и взял его на буксир. Остальные миноносцы повернули снова к Соэло-Зунду и стали маневрировать вне дальности огня дредноута (продолжавшего некоторое время стрелять на недолетах), наблюдая за противником. В это время Соэло-Зунд затянуло дымкой, и в 15 час. 10 мин. из-за этого тумана появилось 9 больших неприятельских миноносцев, к которым вскоре присоединилось еще 5 больших миноносцев (угольных). Неприятельские миноносцы, разделившись на две группы, имели целью отрезать наши суда от Моонзунда.

Все 14 неприятельских миноносцев шли большим ходом и, сблизившись с нашими миноносцами, открыли перекрестный огонь по «Победителю», «Забияке» и «Константину». Ответный огонь наших миноносцев был очень удачен: огнем «Победителя» третий миноносец южной группы был выведен из строя и больше не участвовал в бою. Однако громадное превосходство сил противника вынудило паши суда отступить. В этот момент «Гром», буксируемый «Храбрым» со скоростью 3-х узлов, оказался па траверзе «Новиков», отходивших с боем на ост. Большой ход наших миноносцев развел значительную волну, которая оборвала буксиры, заведенные с «Храброго» на «Гром». В это время немецкие миноносцы уже приблизились на минный выстрел и сосредоточили весь огонь на «Храбром» и «Громе». Несмотря на создавшуюся чрезвычайно тяжелую обстановку, «Храбрый» еще раз подошел к «Грому» и, видя бесцельность дальнейшей буксировки его, снял оставшуюся на нем команду. Беспомощность «Грома» и беспрерывный огонь сильного противника создали панику на «Громе», передавшуюся отчасти на «Храбрый», что сейчас же сказалось в беспорядочной стрельбе лодки. Момент для «Храброго» был критический, но благодаря редкой находчивости и высокому мужеству командира «Храброго» (приказав сыграть в разгаре боя сигнал «слушайте все», он разъяснил в коротких словах положение и восстановил боевой дух), артиллерия канонерки вновь заработала с полным спокойствием и удивительной меткостью. Огнем «Храброго» были повреждены 2 неприятельских миноносца, из которых один утонул рядом с погрузившимся в воду «Громом».

Дальнейший бой с присоединением наших 8 миноносцев и «Хивинца» принял длительный характер, но без значительных результатов («Забияка», «Победитель» и «Константин» получили незначительные повреждения); движение наших судов было стеснено узким мелководным пространством остовой части Кассарского плеса, в то время как неприятель, помимо своего численного превосходства, еще имел широкое и глубоководное пространство для боевого маневрирования. К концу дня неприятельские миноносцы стали отходить на вест, причем наши миноносцы держались с ними в соприкосновении до темноты.