Да, наш тренер - Зоя Анишкина

историй о болячках и одинокие ночи. И когда они только успели таковыми стать? Не понимаю…

Самочувствие потихоньку налаживалось. Доктор сказал, что при соблюдении рекомендаций я пойду на поправку очень быстро. Ну, я и соблюдала.

Тем более что правда решила не поднимать тему трёх дней в вип-палате. Он же просил его останавливать? Так вот надо было думать и о том, чтобы останавливать и себя тоже.

Когда меня выписывали, я ощущала себя матерью с двойней. Ребята просто чокнутые! Они притащили шарики и даже заказали белого медведя.

Вы представляете? Огромного белого медведя, который ходил по фойе и всех обнимал. Такой пушистый и немного мокрый, так как на улице был дождь.

Люди смеялись и улыбались, а аниматор танцевал как в последний раз. Это вроде какой-то друг Макара был. Сам парень с Ильей и Маргошей запихнули меня с шариками в машину и доставили в камеру-одиночку.

В первую ночь после выписки я поняла, чем она могла не нравиться. Я была одна. Совсем одна в комнате, на стенах которой отражались огни от фар проезжавших мимо машин.

И тут совершенно не было места спасению от мыслей. Они закручивались в хороводы с одной-единственной фразой: «Помоги мне». Я лежала на спине, глядя в потолок, и мысли кружились вокруг так быстро, что не было им конца и края.

Интересно, а как он проводит свои ночи? Тут сразу же в голову лезли всякие ревнивые эмоции. Он же мужчина. Взрослый, половозрелый. Он не может долго без женской ласки, и наверняка в его постели…

Не мое дело, кто в его постели! Не имеет значения, как он проводит свои вечера. Главное, что в них нет меня. Главное, что я собираюсь держать эту дистанцию между нами.

Теперь, когда мы все выяснили. Это должно быть совсем просто. Так ведь? Мы взрослые люди и все понимаем. Он совершенно правильно это сказал.

А потом была первая тренировка. Как же мне было тяжело на неё идти! Маргоша все предлагала пропустить, но я ей говорила, что больше не стоит терпеть и ждать. Сколько можно!

Врачи разрешили, после выписки прошло две недели, и я чувствую себя прекрасно. Тем более, что я и так пропустила одну игру. Мне Ирма лично пришла высказать, какого лешего я продолжаю отлёживаться.

И выражения она не выбирала. Сказала, что меня сюда не для того тащили, что в этом году им нужен кубок, и даже намекнула, что если мы его не получим, то я ой как сильно подведу тренера. Лично.

Коза Брянская. И вообще, у меня постоянно такое ощущение, что все вокруг знают больше моего. К бесконечным правилам я уже более-менее привыкла.

Даже нарушала их не чаще пары раз в неделю. Повезло, что все, о чем говорила Маргоша, теперь ко мне не относилось. Я про Мишу. Тот ушёл в запой, что ли…

По крайней мере, про это поговаривали. Ходили слухи, что он пропускал тренировки, и даже тренер раз наведывался к нему. Для меня это имело особое значение. Кто же они друг другу?

Родственники какого уровня, и как во всем этом замешана загадочная девушка? И снова это не мое дело от слова совсем. Не стоит мне лезть в чужую жизнь.

Приключений мало? Судя по всему, нет. Да точно…

Первая тренировка прошла для меня очень напряжённо. Я постоянно кидала на него короткие взгляды, отвлекалась, делала ошибки.

Помимо прочего, ещё приходилось мириться с немного сдавшей позиции формой. Всё-таки эти недели не прошли для организма бесследно. Но я планировала вернуться в строй быстро.

Поэтому стала, как всегда, пахать. Благо здоровье позволяло. А ещё запрещала себе на него смотреть. Не смотреть, Омарова!

Отводить глаза и не смущаться, когда он берет тебя за руку и поправляет ее. Не покрываться румянцем после похвалы и сосредоточиться на игре.

Игра, волейбол, победа! Вот ради чего я сюда пришла. Тренер говорил про вышку. Я о таком даже мечтать не могла. Высшая лига для меня звучит словно манящая и недоступная греза.

И думать о том, что после нашего с ним разговора она немного потускнела под гнётом ещё одной, я не собиралась. Я должна остаться собой. Должна думать о том, что для меня важно.

И вот пролетело две недели, и я сидела в раздевалке незнакомого спортивного комплекса. Одна. Приехала самая первая, желая прогуляться. Потому что нервничала.

Моя первая игра за новую команду. Мне было необходимо это одиночество, чтобы собраться. Собрать свою волю по кусочкам. Скрипнула дверь.

– Катерина?

Конечно же, он тоже пришёл пораньше. С огромным кофром наперевес в раздевалку зашёл тренер. Удивлённый, бледный и, мне даже показалось, немного похудевший. Несмело улыбнулась:

– Это женская раздевалка.

Он осмотрелся, словно правда не заметил, и даже немного улыбнулся. Поставил кофр с мячами и ответил:

– Раньше тут тренерская у них была. Должно быть,перестроили. Мандражируешь?

Кивнула. Не могла же я ему сказать, что боюсь не справиться. Слишком сильно переплелись мои эмоции со спортом. Я не уверена, что смогу, как раньше,абстрагироваться, выйдя на площадку.

Он приблизился. Я же затаила дыхание, боясь даже пискнуть. Тренер присел передо мной на корточки, а я все продолжала рассматривать свои ладони:

– Ты же знаешь, что готова. В чем проблема?

– В вас.

Смело подняла глаза на него. Он был откровенен со мной там, в больнице. А теперь я решила быть откровенной с ним. Иначе все усилия, что я вкладываю в игру, что он вкладывает в меня… будут напрасными.

– Правда, что этот чемпионат вам так важен?

Теперь это висело надо мной как острый меч. Я не хотела быть той, кто решает его судьбу. Я боялась. Боялась подвести его и стать причиной неудачи.

– Кто тебе такую чушь сказал? Ирма, что ли? То, как ты отыграешь на чемпионате, важно в первую очередь для тебя. Но с этим-то ты справишься? Ты же ради этого и решилась на подобную авантюру.

Искала в его глазах подвоха, но его не было.