Королевство Адальир. Возрождение (СИ) - Чайко Артемий Александрович

— Выходит, Силий не знал, что Фарфалла спит? — вдруг сообразила Алёна.

— Выходит, — кивнул Авельир. — Никто этого не знает. Иначе Арбитр не послал бы нас сюда…

* * *

С тем они и вернулись к моноптеру, вновь пробравшись под своды цветущего балдахина. С помощью меллеора Авельиру удалось разбить чары и кое-как разбудить спящих юношей. Очнувшись, они сперва перепугались, завидев грим Авельира, так сильно смахивающий на внешность древнего героя. Но после, разобравшись, приняли путников, как дорогих гостей.

Двое из последователей оказались монахами знаменитого Лесного Монастыря. Один — пастух из Илверра. Ещё двоё — начинающий гончар из Гленнвуда и даже знатный рыцарь обедневшего рода, пришедший обучаться к великому Фарфалле из Ормунда. Парни долго не могли разобраться, какая нынче эпоха. Авельир рассказал им о том, что происходило в королевстве в последнее время, но создавалось впечатление, будто ничего из этого им неизвестно. Даже факт смены власти в Фаллен-Граунде странным образом прошёл мимо них.

Самым молодым учеником был гончар, по его словам, последнее, что он запомнил, покидая родной Гленнвуд примерно год назад, было небывалое нашествие саранчи на Шейнлигленн. Тогда погибло много урожая, и суеверные родственники отправили его проситься в обучение к Сан-Киви, дабы тот научил парня магии, защищающей посевы. Конечно же, магистр не занимался присущей лишь необразованным колдунам борьбой с естественной природой, но откуда могли знать об этом тёмные жители Гленнвуда? Авельир, услышав о нашествии саранчи, просто обомлел. Описанные последователем события происходили много лет назад, из чего получалось, что ученики Фарфаллы, как и он сам, проспали минимум несколько лет.

Парень даже не желал верить, что такое возможно, и принялся горячо спорить. Но тут двое монахов прервали пустопорожний диспут и решили обратиться за разъяснениями к Фарфалле. Однако, как ни старались они, сколько магического порошка не рассыпали и какие сильнейшие заклинания не использовали, а разбудить наставника так и не смогли. Сан-Киви словно бы сам превратился в одну из тех статуй, что украшали его волшебный сад.

Тут кто-то спохватился, что их было шестеро, и все кинулись искать недостающего. Однако в пределах сада его не было.

Алёна вспомнила о находке у входа на островок и толкнула Авельира локтем в бок:

— Может, это их шестой там? — предположила она шёпотом.

Авельир заметно напрягся при мысли, что среди испепелённых монахов может оказаться ученик Фарфаллы, но всё же проводил остальных к выходу из рощи. Ученики тщательно рассмотрели останки пилигримов, но не признали в них собрата.

— Нет, нет, — покачал головой тот самый гончар из Гленнвуда, по имени Салль. — У Валькирисиума совсем короткая бородка и он небольшого роста…

Авельир дёрнулся, как ошпаренный:

— Валькирисиум? — переспросил он, напряжённо. — Вашего собрата звали Валькирисиум?

— Ну да, — парень развёл руками. — А, что?

Авельиру пришлось рассказать последователям Фарфаллы, что Валькирисиумом зовётся приближённый Гиртрона, подлый колдун из Свиртенгралля, чёрной магии властитель Стронцвет. Сопоставляя факты, общими усилиями они смогли выяснить, что именно Стронцвет проник в сады Фарфаллы под видом ученика и, завоевав доверие, наложил на всех сонное заклятие. Это было немыслимо, чтобы обычный колдун смог заколдовать самого Фарфаллу, поэтому очевидно, что использовал он какие-то древнейшие чары из арсенала Т'эрауса, доступ к которым в королевстве имел один лишь Гиртрон.

— Видимо, готовясь к вторжению через тоннель Кергелля, Свиртенгралль хотел загодя изолировать Фарфаллу, — предположил Авельир. — Но убить волшебника не вышло, и тогда они просто усыпили вас всех. Удивительно, насколько неимоверной силой обладает магистр Сан-Киви, если даже во сне энергия его хранит это место!

— А я всё удивлялась, как же это соседствует лава и цветущая зелень! — добавила Алёна.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Здесь сконцентрирована великая энергия, она тоже хранит сей чудесный сад, — туманно произнёс кто-то из последователей.

— Понятно, — Авельир прищурился, пытаясь постичь планы противника. — Сперва вывели из игры Фарфаллу и вас, потом спустили в долину огненную стихию вулкана, полагая, что за годы забвения она пожрёт всё на своём пути. Однако они недооценили волшебную энергию магистра, поскольку даже лава не смогла взять штурмом его обитель, обойдя островок стороной!

Кажется, всё было выяснено, но оставалась главная проблема: никто не знал, как снять заклятие и разбудить чародея.

Ученица Фарфалла

Алёна приблизилась к спящему магистру, пристально оглядев с ног до головы. В этот момент девушка подумала, раз она Избранная, то может сотворить в Адальире всё, что только способна вообразить, абсолютно всё! Сейчас было необходимо во что бы то ни стало снять чары сна с магистра Фарфаллы, а представить пробуждение человека совсем несложно. Поддаваясь порыву, Алёна бесцеремонно отпихнула чародея и уселась рядом с ним на краю лежанки, приняв позу "лотоса".

— Ты что это делаешь? — возмутился один из учеников-монахов, ошарашенный поведением гостьи.

— Ну раз у вас ничего не выходит, попробую я, — как бы мимоходом пояснила Алёна.

— Попробуешь что? — Авельир совершенно растерялся, впрочем, как и все присутствующие.

— Не мешайте! — строго скомандовала Алёна и зажмурилась.

Вспомнив, как легко обуздала огненную стихию, Избранная просто принялась воображать, отчётливо представляя пробуждение Сан-Киви ото сна бодрым и отдохнувшим.

— Это крайне неуважительно! — возмутился гончар.

— Мы, конечно, чтим закон гостеприимства, но есть же границы! — поддержал его другой ученик.

— Алён, — тихо позвал подругу Авельир, — так ничего не получится!

Внезапно худенькое тело Алёны окутало серпантином серебристых молний, во все стороны расширяющейся сферой брызнул зелёный, словно свежая листва, свет и прогремел гром. Ученики Фарфаллы шарахнулись от локальной грозы, ведь совершенно не ожидали, что девушка способна творить волшебство. Но ещё большим сюрпризом произошедшее оказалось для самой Алёны, от неожиданности она взвизгнула и едва не свалилась с места.

В этот момент внутри сооружения прямо под сводами купола моноптера возникло облачко, из которого началась морось. Капли воды долетели до лица Фарфаллы, коснулись ресниц, и чародей открыл глаза. Авельир от изумления встряхнул головой, ученики Сан-Киви замерли, как всё те же статуи. Полноватый кудрявый мужчина приподнялся на локте и с нежностью поглядел на восседающую рядом девушку.

— Кто ты, милое создание? — воскликнул он удивительно мелодичным голосом. — Поистине чудесное пробуждение, если пред очами столь прекрасное творение!

Алёна смущённо отвела взгляд и польщено хихикнула:

— Я Алёна, — пробасила она.

— Прекрасное имя! — воскликнул Фарфалла. — Звучит, как просветляющая флейта поутру! Тот, кто придумал его, был явно щедр! И мне что-то сразу вспомнилось одно стихотворение, хочу им с тобой поделиться!

Лицо Фарфаллы сделалось задумчивыми, и он прочитал гостье пришедший на ум стих:

Когда мыслители метут дворы

А дворник управляет государством

Тогда все мысли будут неверны

Поскольку всё неверно в искажённом царстве

Когда художник экономит краски

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ну а писатель бережёт свой слог

Становится непросто их талантам

С вершин искусств изобличать порок

Когда тебя забыло озарение

Когда умы скрывает теменью забвения