Центурион Траяна - Александр Старшинов

Лаберий Максим попытался перестроить пехоту. Но быстро понял – дело бесполезное. С пятью тысячами набранных там и здесь отрядов (оставшиеся в провинции вексилляции[79] да конные алы варваров) против клина закованных в доспехи катафрактов ему не выстоять!

Две турмы в полном составе уже пустились в бегство, надеясь на резвость своих лишенных доспехов коней. Пешие ауксилларии падали под ударами мечей и копий, почти не оказывая сопротивления.

Что было делать? Только бросить обоз да отступать более или менее организованно.

Вновь зазвучали команды, звуки трубы. Когорты расступились, освобождая дорогу роксоланам прямиком к телегам, груженным зерном, звериными шкурами, кожей, амфорами с вином, и самой лакомой добыче – денежному сундуку и личным вещам наместника.

Обоз все и решил – варвары кинулись грабить повозки и позволили Лаберию Максиму и остаткам его армии уйти в Абриту. Наместник сделал то, что обязан сделать командующий в такой ситуации, – сберечь войска и готовиться к новому сражению.

Уже в Абрите, подсчитывая потери, вспомнил наместник, что в обозе остался его любимый раб Калидром, самый лучший пекарь и незаменимый во многих делах искусник.

Известие, что варвары перешли Данубий, трескучим огнем по сухой траве распространилось по округе Эска. Весь следующий день из ближайших усадеб тянулись в лагерь Пятого Македонского беженцы. Шли, правда, неохотно: в усадьбах у каждого и скот, и скарб, кого-то приходилось оставлять для присмотра, иначе все станет легкой добычей если не варварского набега, то визита соседей. Все еще надеялись, что варвары не дойдут до Эска. Ворота лагеря были открыты. Караульные вглядывались в чистое морозное небо – нет ли сигнальных огней над бургами. Напряжение все нарастало.

В очередной раз поднявшись на стену, Приск застал там Куку. Оба были не в карауле, но положение иммунов давало им некоторую вольность.

– Гляди-ка, – задумчиво проговорил Кука. – Не нравится мне это. Странный какой-то пар над рекой. То ли морозный туман, то ли… вода парит в такой мороз, как в кальдарии.[80] Вода… почему в мороз Данубий вскрылся? Нет, мне решительно это не нравится. Надо бы поехать нам на разведку – поглядеть, что там происходит.

– Да, стоит прогуляться, – с небрежным равнодушием согласился Приск.

Оба тут же припомнили ночные огни вокруг Сацидавы.

– Нас, кажется, чему-то такому учили, – продолжал еще более небрежно Приск. – Я еще не все забыл. Разузнавать замыслы врага. Высматривать передовые отряды. Или это не мы с тобой делали?

– Можем, конечно, и прогуляться к реке, – ответил ему в тон Кука. – Не посылать же этих стилоносцев из архива! Они и на лошадь толком влезть не смогут.

– Точно, не смогут, – подтвердил Приск. – Если только мы с тобой им не поможем.

– Они этого ждут.

– Чего?

– Помощи.

– О да. Пишут послания и кидают таблички нам под дверь каждое утро…

Так, перекидывая друг другу шуточки, как кожаный мяч в игре, добрались они до центуриона Пруденса, под началом которого временно числились все пятеро легионеров из пятьдесят девятой центурии. Пруденс был занят решением сложной задачи: как втащить на стену еще одну баллисту в придачу к тем, что уже там стояли.

– Ну, что еще? – спросил центурион раздраженно. Места для этой баллисты не было, хоть удавись. Но втащить машину очень хотелось. Потому как Пруденс загадал – если втащит машину на стену, варвары не придут. Он всегда и на все гадал, недаром отец у него был авгуром.[81] Но не угодил авгур чем-то Нерону, и с тех пор потомок авгура служил в армии, а сам авгур не удостоился даже погребения как государственный преступник.

– Да вот, на реку захотелось прогуляться, – сообщил Кука.

– Отправляйтесь, – кивнул Пруденс. – Не нравится мне все это! Ох, не нравится! От Лаберия Максима вестей больше нет. Из Виминация тоже. Как будто мы одни остались в этом морозном краю. Но учтите: в случае опасности я ворота закрою. Пока варвары внутрь прорвутся, ждать не буду.

Пруденс был не просто осторожен, а очень осторожен. Никакого намека на лихость или риск. Наверное, Пруденс вспоминает теперь как кошмар присутствие в Пятом Македонском легионе военного трибуна Элия Адриана. Вот у кого страсть к риску порой граничила с безумием. Во всяком случае, так казалось людям непосвященным. На самом деле за действиями двоюродного племянника Траяна всегда стоял тонкий расчет. Адриан рисковал только ради достижения какой-нибудь важной цели. Впрочем, это не отменяло самого риска.

Приск невольно вздохнул. Ему самому очень недоставало в нынешней ситуации Адриана!

Приск и Кука вывели коней за ворота. На башне у ворот остались дежурить Молчун с Малышом. Приск поначалу ехал шагом, перешел на рысь… Кука не отставал. Но они покрыли чуть больше половины пути, когда над сторожевым постом, что находился у самой реки, повалил черный дым. В лагере тут же тревожно заиграла труба.

– Вперед или назад? – спросил Кука.

– Мы же хотели посмотреть, что творится у реки.

– По-моему, уже и так ясно…

– И все же мы должны посмотреть.

– Туман вижу.

В самом деле треклятый туман над водой сделался только гуще. Разведчики продолжали ехать вперед, время от времени останавливаясь и оглядываясь.

Кустарник и деревья до самого берега Данубия-Истра были вырублены, и за снежной равниной сверкала на солнце равнина ледяная. Вот только разглядеть, что на ней творится, мешал поднимавшийся над рекой пар. И вдруг в лучах солнца сверкнул металл.

– Варвары! Переправляются! – закричал Кука.

«Уже переправились!» – сообразил Приск, потому как всадники скакали уже по римскому берегу.

Этот дурацкий туман их отвлек. Варвары перешли реку ниже по течению и теперь мчались к Эску. День был ясный, так что разведчики хорошо разглядели металлические кольчуги седоков. Но если всадники были в панцирях, то скакуны под ними – без брони. В воздухе вдруг взметнулся и запел на ветру дракон с волчьей головой – дакийское знамя.

Кука и Приск разом повернули коней.

– Болота вокруг замерзли, они тут пройдут, как по мощеной дороге, – выкрикнул на скаку Приск.

– Поздравляю тебя, Гай, ты не ошибся!

– Еще как ошибся! – отозвался Приск. – Я же думал – они торговать явились.

– А-а-а… Наторгуемся!

Они мчались назад в лагерь, а заречные гости – за ними. У римлян кони были свежее, и пока разведчики опережали варваров, но все равно мчаться по твердому и порой скользкому насту, зная, что за тобой гонятся сотни врагов, не самая веселая прогулка.

– Гляди, трое скачут. Похоже, не варвары, а наши! Беглецы! – Кука махнул рукой вперед. – А там еще и еще… Ну, всполошились наконец!