Ладья (ЛП) - Линч Карен

Эти мужчины могли работать на кого угодно, но я подозревала, что они работали на Давиана Вудса. Неужели он выяснил, что я охотница или его мужчины следовали по своим собственным зацепкам? В любом случае, я боялась, что моя встреча с ними или Вудсом была не последней.

* * *

— А затем он прятался в своём домике весь день. Финч не очень хорошо это воспринял. Если ты не видел ярость спрайта, которого драккан выгоняет из его же домика, то ты не видел что такое ярость.

Фарис запрокинул голову и рассмеялся. Прошла почти неделя с моего первого визита к нему, и я была рада видеть, что в его щеках появилось немного больше жизни. У него всё ещё были тёмные круги под глазами, но они были менее выраженными, чем неделю назад.

Мы сидели в гостиной комнате сегодня, поскольку он посчитал, что было неуместным развлекать меня в библиотеке, которая, по сути, теперь служила ему спальней. Я переживала от встречи с другими — особенно с Лукасом — но пока что в доме были только мы двое. Фарис не стал упоминать мою стычку с Лукасом, и я не испытывала никакого желания поднимать эту тему.

— Спрайты покорные в мире фейри, — сказал Фарис, всё ещё улыбаясь. — Мне кажется, я никогда в жизни не видел злобного.

— Всё потому, что ты никогда не встречал моего братца.

Я сделала глоток воды из бутылки, которую он принёс мне. К моему прибытию на журнальном столике вновь стоял кофе и тарелка с выпечкой, но я вежливо отказалась от угощения.

— Надеюсь, однажды я с ним познакомлюсь.

Он взял стакан с зелёным соком и выпил. Это был коктейль из соков четырнадцати различный фейских фруктов и овощей, и в нём содержалось много важных питательных веществ, необходимых для его исцеления.

— Может, и познакомишься, — я взяла у него пустой стакан. — Давай налью тебе ещё.

Прежде чем он успел возразить, я пошла на кухню и наполнила ему стакан из большого графина, стоявшего на столешнице. Я принесла ему стакан, и он нахмурился, принимая его у меня.

— Я же хозяин. Я же должен приносить напитки.

Я вскинула бровь.

— Мы с тобой сидели в одной камере. Думаю, мы уже покончили с формальностями, не так ли?

Он снова улыбнулся, и я осознала, что я впервые упомянула ту ночь, не испытав привычный укол боли или гнева. Может быть, Фарис был не единственным, кто получал выгоду от наших встреч.

— Значит, ты сдалась и решила оставить драккана у себя? — спросил он.

— Пока что. Я была очень занята по работе, что едва ли была дома на этой неделе. И он оказался куда меньшей проблемой, чем я его считала.

Если откинуть в сторону его кормёжку, за дракканом особо и не надо было ухаживать. Я купила для него большой кошачий лоток и целых два дня я пыталась понять, почему там нет никакого помёта, пока не выяснилось, что он открывал крошечное окно в ванной комнате и выбирался на улицу всякий раз, когда нуждался. А по большей части, он прятался, за исключением ночи, когда он пробирался ко мне в кровать и спал со мной. Я ни разу не поймала его в кровати, но красные чешуйки, которые оставались после него, были доказательством его присутствия. Помимо этого у меня с момента его появления в моем доме начались странные сны. Доказать это я не могла, но была более чем уверена, что он каким-то образом вызывал их у меня.

— Почему ты была так занята? — спросил Фарис.

Я скривила лицо.

— Я обнаружила, что взросление не всегда весело, да и водопроводчики зарабатывают куда больше охотников. Слава Богу, в эти дни довольно много свободных дополнительных заказов.

— Внезапно стало не хватать охотников?

— Вообще-то наоборот. В Нью-Йорке сейчас втрое больше охотников, чем обычно. Просто их не интересует обычная работа.

Он склонил голову набок.

— С чего вдруг?

— Все они гонятся за огромным гонораром, который пообещало Агентство за ки’тейн.

Его глаза широко распахнулись.

— Ты ищешь ки’тейн?

— Все ищут. Агентство назначило гонорар в сто тысяч долларов за него, и охотники во всём мире ищут его. И поскольку Нью-Йорк одна из главных точек выхода из мира фейри, большинство охотников едет сюда для поисков ки’тейна. У меня уже была одна стычка с приезжими, которые посчитали, что я могу быть им конкуренткой, и будет только хуже.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Он мрачно кивнул.

— Люди идут на безумные вещи из-за денег. А люди, которые жаждут заполучить ки’тейн для своих собственных целей, пойдут по головам тех, кто встанет на их пути. Хотел бы я, чтобы ты не была вовлечена в это.

— Поначалу я и не ввязывалась. Я планировала работать над всеми другими заказами и дать остальным драться из-за ки’тейна.

— И почему ты передумала? Из-за денег? — поинтересовался он.

— Деньги помогут моей семье, но я пошла на это не только из-за денег, — я плотно сжала губы, пожалев, что вообще ляпнула про ки’тейн.

Он нахмурился.

— Зачем тебе рисковать, если дело вовсе не в деньгах?

— Ради родителей, — раздался голос сверху, от которого у меня всё внутри опустилось.

Я подняла глаза на Лукаса. Он спускался по лестнице, и у меня пересохло во рту от напряженности его взгляда. Он выглядел даже более серьёзным, чем в нашу последнюю встречу, напомнив мне холодного, жесткого фейри, которого я повстречала у "Тега" два месяца назад.

Он подошёл и встал у камина, и от его присутствия в одной комнате со мной, я остро ощущала его. Всегда ли так было с ним, или мои эмоции усугубились из-за пустоты в душе, вместо которой некогда там была наша дружба?

Кайя сбежала вниз по ступенькам и присоединилась к своему хозяину. Положив руку на её большую голову, Лукас выглядел более могущественным и царственным, и я диву далась: как же я могла принять его за кого-то другого, а не за королевскую особу.

— Джесси пойдёт на всё ради своих родителей, — сказал он Фарису, но его взгляд остался прикован ко мне. — Даже если это значит, решиться на опасную выходку и порыскать в доме Давиана Вудса.

Я стиснула руки на своих коленях.

— О чем ты?

— После того, как ты покинула вечеринку, я вернулся и поговорил с хозяином дома, — проинформировал он меня.

У меня всё внутри перевернулось, и я почувствовала, как кровь схлынула с моего лица.

Лукас почесал голову Кайи.

— Я сказал Давиану, что одной из его гостьи стало плохо и ей пришлось уйти, и я хотел бы уведомить об этом её пару. И представь, каково было моё удивление, когда я узнал, что никто иной, а сам Теннин привёл тебя.

— Теннин? — вторил Фарис.

— Да. У нас с ним произошёл очень содержательный разговор, — Лукас улыбнулся мне, и эта улыбка ничуть не ослабила бурление в моём животе. — Он сообщил мне, что уже много лет знает твоих родителей, и он помогает тебе в некоторых вопросах, потому что у него долг перед твоим отцом. Потребовалось немного времени, чтобы убедить его рассказать мне, зачем он привёл тебя на вечеринку Давиана. Он парадоксально верен твоей семье, что совсем не свойственно тому Теннину, которого мы знаем.

— Ты не имеешь никакого права допрашивать его насчёт меня, — я вскочила со своего кресла, разозлившись на его вмешательство в мои дела и злясь на себя, что поставила Теннина в такое положение.

Лукас проигнорировал мой выпад.

— Теннин рассказал мне, что, по-твоему, Давиан знает что-то о ки’тейне, но он смутно понимает, почему ты пришла к такому выводу. И поскольку я тоже подозреваю участие Давиана в этом деле, меня очень интересует, что привело тебя к такому суждению.

Я скрестила руки.

— Хорошая детективная работа.

— И затем ты умудрилась получить приглашение на одну из эксклюзивных вечеринок Давиана и, будучи на ней, куда-то исчезла на целый час. Теннин сказал, что он ни видел, не слышал ничего от тебя вплоть до того момента, как ты написала ему сообщение, что едешь домой, — Лукас пригвоздил меня рассудительным взглядом. — И вот какой вопрос, где ты была и что ты делала в течение того часа?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})