Резервация 'Восток' - Сергей Извольский

— Ничего себе ты их разобрал, братишка, — прокомментировал да Сильва, который подошел ближе ко мне и сейчас озадаченно почесывал затылок.

— Ты не подумай, мы не против… Но обязательно было вот так жестко? — сдержанно поинтересовался и Магнуссон, который тоже подошел ближе.

— В смысле с Огасавара жестко, — добавил да Сильва, показывая на черное пятно. — Он же имперский чиновник, вроде как.

— Да-да, я именно этот и имел ввиду, — согласно кивнул Магнуссон.

Так.

Смертельный матч закончился, но вот связанные с ним проблемы, похоже, только начинаются. Ладно, Альбина правильно сказала — главное, что живы, с остальным можно разобраться.

Глава 13

Щурясь от лучей яркого солнца, с террасы своего дома я наблюдал как Ангелина ухаживает за цветами во дворе. Прямо сейчас принцесса клана Новиковых поднялась и перейдя от одной клумбе к другой присела рядом как раз с тем самым местом, где пару месяцев после эпичного падения с балкона приземлилась Прасковья Богдановна. Смятые растения после этого еще долго хранили силуэт ее фигуры — впечаталась она в землю тогда хорошо, все же не пушинка, дама с весьма внушительными статями.

Воспоминание об улетевшей обладательнице пышных форм, которые я прекрасно рассмотрел из– за распахнувшегося халатика, настроило меня на благодушный лад. «Паша– а– а!», — почти вживую услышал я крик, раздавшийся после того как Наоми исполнила что– то из своего кун– фу на заместителе директора школы «Аскольд». Потом вспомнил, как мы чуть погодя после полета вместе с сестричкой– лисичкой смеялись над этим и сейчас тоже невольно улыбнулся. Конечно нельзя над таким смеяться, неправильно это, но не смог удержаться. Почувствовал себя при этом я правда не очень хорошим человеком.

Улыбка у меня против воли стала еще шире. Вдруг понял, что сейчас смотрю на Ангелину — она мой взгляд ощутила и только что подняла глаза. Прекрасное видение заметила мою улыбку, улыбнулась в ответ и немного покраснела. Хм, неудобно получилось. Хорошо, что Ангелина быстро отвела взгляд, вернувшись к клумбе и к цветам. Я же оперся на перила и прикрыв глаза, вдохнул полной грудью.

Тихо, спокойно. Все как я люблю.

После моего молниеносного перфоманса из гостиничного комплекса нас эвакуировали быстро, силами бронекавалеристов Соколова — только после матча я узнал, что они были неподалеку, сопровождая нас. Причем серьезным таким представительством сопровождая: за нами самая настоящая маленькая армия прибыла буквально через пару минут после того, как я Ичиро Огасавара обратил в пепел. Из Йокогамы нас с Магнуссоном и да Сильвой привезли в Нагасаки, в наш с Наоми особняк на улице Адмирала Путятина. Той же ночью сюда — из цитадели Кагосимы, прибыли все три девушки.

И на этом все закончилось. Вообще все движение вокруг нас закончилось. Наступила полная тишина и вокруг нас буквально возник информационный вакуум. Даже Ангелина не смогла ничего узнать — связывалась с отцом, но с ее слов князь Новиков ей ничего внятного о происходящем вокруг нас не сказал, посоветовав просто подождать. Выхода в Сеть нас не лишали, но прояснить ситуацию это не помогало. Не только мы, но и гораздо более подкованный в информационных потоках искусственный интеллект Альбины не смог найти что в официальных, что в неофициальных новостях ни единого намека на информационное возмущение после нашего смертельного матча.

Вернее, кое– что Альбина все же нашла: местами она обнаружила пустоту. Некоторые сферы жизни Японской империи, как например деятельность некоторых префектур и ведомств практически исчезли из новостной повестки, будучи разбавленными консервами. Или, иначе говоря, новостными сюжетами, снятыми заранее без привязки к конкретным датам и пускаемыми для наполнения эфира при необходимости. К примеру, Альбина переслала мне новостной выпуск, в одном их сюжетов которого префект Нагасаки Ичиро Огасавара открывает очередную среднеобразовательную школу — выпуск вышел в эфир на следующий день после того, как от префекта осталось только черное пятно сажи на полу. Но превратившегося недавно в пепел Ичиро Огасавара, пусть даже и не объявляя официально о его кончине, хотя бы показали, а вот Таро Судзуки просто пропал. Исчез наш пепельноволосый мастер– наставник как не было — ни ответа, ни привета, ни упоминания в новостных сводках.

Ротмистр Соколов сразу после нашей эвакуации из Йокогамы в Нагасаки убыл в Петербург, оставив для коммуникации с нами на двух парней из ФСБ — Никонова и Кононова. Вот только общались они с нами банально воспроизводя фразы словно из официальных ведомственных пресс– релизов. Оба были сдержанно напряжены при этом — судя по всему потому, что сами не понимали, что происходит.

По итогу, подспудно нервничали и переживали все, в том числе Альбина. Вернее, нервничали и переживали все, кроме меня — несмотря на случившуюся вокруг неясность, за минувшие дни я совершенно не волновался. Тренировался как обычно, по вечерам с остальными иногда играли в покер, иногда устраивали дискуссионный клуб.

В искусстве спора, как оказалось, у нас есть настоящий лидер: Магнуссон в этом деле понимал больше всех нас, вместе взятых. Понятно мне теперь, почему родственнички решили его загасить, отправив в Дарвин — и вовсе не от того, что он проигнорировал волю старших в роду и выбрал путь освоения Магии Крови.

В общем, Магнуссон в дискуссиях оказался крайне хорош. Я бы даже мог сказать король искусства спора, но постепенно у него проявился достойный противник — да Сильва. Причем бразилец действовал так прямолинейно и бесхитростно, что это оказалось настолько плохо, что даже очень хорошо. Не все сразу это поняли, но после того как да Сильва щитом своей непроходимой простоты пару раз заставлял тупиться острые аргументы Магнуссона, мы вошли во вкус и каждый раз с интересом наблюдали за их пикировками. Было интересно хотя бы потому, что дебаты Магнуссона и да Сильвы напоминали схватку фехтовальщика и крестьянина с тяжелым дубьем.

В общем, все переживали в неизвестности, но пока не скучали. Правда, с каждым последующим днем ожидания все больше волновалась Ангелина. Со вчерашнего дня и вовсе она была крайне напряжена — безуспешно стараясь не думать о том, что нам с ней уже завтра пора бы выдвигаться в Петербург, чтобы не опоздать на бал в дворцовом комплексе четырех сезонов. Вот только последнее полученное от Таро Судзуки указание было ждать, а нарушить его значит нарушить волю мастер– наставника. А где Таро? Никто не знает.

Впрочем, сегодня утром наконец был прерван режим «радиомолчания», когда Никонов с Кононовым пришли и сообщили, что сегодня днем в шестнадцать ноль– ноль нам всем нужно быть дома и собраться в гостиной для встречи. Ангелина сразу повеселела от проблесков надежды — она действительно хотела реализовать мечту и попасть на бал в столицу, я несколько раз чувствовал ее прорывающиеся эмоции. И хоть какое– то изменение в грядущей неизвестности ее серьезно обрадовало.

Она и ухаживала сейчас за цветами, потому что этим занятием сдерживала нервное напряжение — ожидая момента «Х», когда станет ясно отправляется она на бал или нет. Между тем часы в гостиной уже показывали «15:55», но пока никого в особняке не было. Улица перед домом пустынна, вокруг тихо, ни движения. От этого хорошо слышно, как в гостиной за моей спиной все громче звучат голоса. Ну да, вечерний дискуссионный клуб уже постепенно переходил в дневные пикировки — снова бразилец и альбинос зацепились.

— В первый год именно команда нижней сетки выиграла турнир! Они смогли, сможем и мы! — повышая голос, произнес да Сильва. Он даже привстал — я услышал, как скрипнули ножки стула по полу.

— Не аргумент, — спокойным голосом ответил Магнуссон.

— Не аргумент, но факт.

Я уже сделал пару шагов и теперь через проем выхода видел стол, за которым собрались все кроме меня и Ангелины. Да Сильва как раз поднялся с места, жестикуляций показывая возмущение непробиваемостью Магнуссона. Альбинос показательно устало вздохнул, после чего сказал спокойным голосом:

— Карлос, это исключение.

— Исключение подтверждает правило! — да Сильва даже по столу хлопнул.

— Ты где такую ерунду услышал? — недоуменно поинтересовался Магнуссон.

— Какую ерунду?

— Ну вот это вот: исключение подтверждает правило.

Да Сильва нахмурил лоб, даже не зная, что на это ответить.

— Ты в своей отдельной реальности что ли живешь? — наконец выдал он. — Это же каждому дураку известно!

— Может быть я просто не вхожу в число дураков? — совершенно серьезным голосом поинтересовался Магнуссон.

Бертезен в этот момент покраснела