Мой босс – тиран (СИ) - Набихан Дилноза

Усевшись на своё место, я уставилась на экран компьютера и задумалась. А что я вообще чувствую к Максиму? Любовь ли это? А может, я ошибаюсь, и запуталась в чувствах? Ведь все может быть. Но я ведь что-то почувствовала, когда увидела их, будто что-то внутри меня вырвали, забыв удалить корни… и, теперь оно "ноет" внутри. Это ли не любовь?

— Это все гормоны. Просто у тебя не было никого, кроме Максима. Антон не в счёт.

Рассуждаю уже вслух. Резко прижав руку к груди, пытаюсь отдышаться. Что это со мной вдруг? Почему меня бросило в жар, стоило мне вспомнить о Максиме? Что он со мной делает?

Свела колени вместе, желая прямо сейчас оказаться под холодной водой. Я возбуждена. И со мной такое впервые.

— Владимировна, зайдите ко мне.

Я подпрыгнула с места, схватившись за сердце, когда голос Максима зазвучал в селекторе стационарного телефона. Вот же гад, напугал!

Смотрю в сторону его кабинета и замечаю, как он опустил жалюзи, и теперь мне ничего не видно. Зачем я ему понадобилась? Хочет уволить? Не уверена, ведь он сам уверял меня, что наши отношения не отразятся на работе. Да и уволить меня из-за этого просто ребячество, детский сад получается. Если не из-за этого, тогда зачем?

Ох, ну и дурная голова, Дилфина! Ты же секретарь, вот он и позвал тебя. Кого ещё он должен вызвать к себе? Ольгу? Да она же ничего не знает о его работе.

Мысленно веду сама с собой диалог, закатываю глаза к потолку, поспешно вставая и одёргивая платье. Не хорошо заставлять ждать большого босса.

— Да, Максим Афанасьевич? — мило улыбаюсь. Надеюсь, это так, а не просто оскал, которого сам черт бы испугался.

— Да, садитесь, — не смотрит в мою сторону, что-то быстро печатает в ноутбуке. Ла-адно! — Держите, тут документы, — вручает мне флешку, подняв голову ко мне и серьёзным видом, заговаривает: — Надо сделать копию этих документов и отдать их Константину Михайловичу.

— А что это? — осторожно интересуюсь, хотя это не по моей части. Но чисто женская любопытность, знаете ли.

— Документы для тендера. Очень важные, — добавляет, когда я киваю и пытаюсь встать с места. Я сглатываю от того, как Максим смотрит на меня, как моё тело реагирует на его голос.

— Х-хорошо.

Ну что мне ещё сказать? Если начальство велит, значит так нужно. Зачем мне, обычному секретарю все расспрашивать и узнавать? К Михайловичу, значит, к нему. Сказали, сделали. Сделала копию документов, отдала их заму, немного посплетничала с Еленой, которая открыто говоря, скучала на работе, узнала пикантные новости, вроде кто с кем мутит, у кого служебный роман, у кого родился племянник, а у кого скоро свадьба. Вот Елене повезло и с работой, и с мужиком. Хоть она и дура, но мужика смогла охмурить и вскоре собирается за него замуж. Ах, совет да любовь!

— Я дома!

Закрыв за собой входную дверь, сказала я громко, чтобы домочадцы услышали меня. Сегодня меня встретила слишком радостная Виктория, испачканная мукой. Кажется, готовит что-то вкусное. Вон, глазки моей сестрицы, как сверкают, того и гляди, искры из глаз посыплются. Определённо случилось что-то хорошее.

— Пришла? Разувайся, переодевайся, мой руки и дуй к нам, попить чайку с пирогом, скоро и пицца будет готова.

— С сыром? — с надеждой в голосе спрашиваю. Вика морщит нос, делает вид, что её тошнит.

— Наполовину с сыром. Ну, где больше половины. Дашка тоже, как и ты, обожает, когда в пицце много сыра.

— Дашка здесь? Обожаю её, она моя спасительница! — чмокаю сестру в щеку и иду к себе. Делать все так, как велит младшая сестра. Пока она готовит, надо её слушаться. — Привет, Даша!

— Привет, Дилфина, отлично выглядишь, если не считать чулки.

— Спасибо за комплимент.

— Пожалуйста!

Быстро переодеваюсь, мою руки и, не сняв макияж, бегу к девочкам. Они о чем-то беседуют, Даша смеётся, пока Вика достаёт из печки пиццу. Пахнет просто великолепно!

— Оценишь? — спрашивает Вика, снимая с рук перчатки для печки.

Беру из её рук нож, режу пиццу на куски и откусываю. Неплохо. На этот раз даже хорошо, по крайней мере, лучше, чем в прошлый раз. Наверно, она не сможет делать пиццу так вкусно, как у неё получаются другие виды пищи, потому что она терпеть не может сыр.

— Что-то между хорошим и отличным. Можно есть, не отравимся.

Даша тоже откусывает, пока Вика, сняв фартук, садится к нам, сделала мне кофе, а себе просто чай.

— Беру свои слова назад о том, что у тебя ничего не получится, подруга. Но все же нужно было заказать.

— Не нравится, не ешь, никто тебя не заставляет, — обиженно надув губы, изрекает она.

— Лучше съем пирог, ты права.

— Дилфина, мы смогли победить и выйти на полуфинал!

— Какой ещё полуфинал? — не понимаю, о чем говорит сестра.

— Мы с ребятами из моей новой группы, где сейчас я подрабатываю, решили участвовать в конкурсе среди молодых вокалистов. Я там немного играю и даже могу петь, знаешь же. Вот, мы с Дашей теперь там и подрабатываем. То есть работаем в ночном клубе, но… короче, мы участвовали и прошли в полуфинал. Если мы пройдём и этот, тогда попадём в финал, а там приз для победителя обещают полмиллиона долларов! Прикинь, это же сколько получается! Я могу и на дизайнерском подрабатывать, если нужно, и на гитаре тоже.

— Но мы не очень уверены в том, что слухи, насчёт полмиллиона правдивы, — говорит Даша.

— А почему ты не уверена? Разве вы не знаете, за что боретесь?

— Правда в том, что полмиллиона просто слух, а что будет за приз, на самом деле никто не знает. В прошлом году так было, правда там меньшее сумма, чем сейчас, — оживляется Вика.

— А как же учёба?

— В этом году последний курс, да и просто практика. Устроюсь в какой-нибудь фирме или компании, и пройду там стажировку.

— Только я не буду помогать! — сразу предупреждаю я её.

— Да больно надо, мне в твою компанию. Если мне помощь понадобиться, попрошу брата, он не откажется помочь.

— Хорошо, — я быстро отправляю в рот остаток пиццы, залпом осушаю свой бокал. — Ладно, мне пора. Меня Катя заждалась. Я ещё не переоделась.

Переодевшись в то, что вчера мы с Катей купили, я сделала лёгкий макияж, и, улыбнувшись своему отражению, вышла из дома. Внизу уже ждало такси с Катей, которая не стала ждать меня в клубе, а просто приехала за мной, поэтому поспешила. Обе решили сегодня не ездить на своих машинах, потому что мы собирались напиться. Возможно, завтра мы проспимся или нас будет мучать головная боль, нам было все равно. То есть это мне было все равно.

Нам не пришлось лгать охраннику и ждать, когда нас раскроют, потому что он узнал нас и впустил внутрь. Сразу на входе нам дали чёрную кружевную маску. Чёртовы правила. Но ведь правила созданы, чтобы их нарушать, не так ли? Поэтому я просто перевязала маску на запястье и прошла внутрь.

Главный зал был освещён разными "бра", и от этого голова слегка кружилась, а от громкости музыки хотелось закрыть уши руками. Настолько звенело, что я уверена, как только мы с Катей выйдем отсюда, уши будут заложены.

— Две текилы, пожалуйста.

Миловидный парень, лет двадцати кивнул, и приступил к своему делу. А мы с Катей плюхнулись перед ним, на высокие стулья.

— Текила? Ты, правда, хочешь пить текилу? Ты ведь никогда не пила.

— Всегда что-то бывает в первый раз, подруга. Просто расслабься. Куда ушла Катерина, которая любила тусовки?

— В нирвану, — буркнула подруга, и отвернулась от меня, рассматривая людей на танцполе.

— Дилфина?

Обернулась на того, кто позвал меня и просто обомлела. Вот так встреча!

— Стас!

Передо мной стоял школьный друг, с которым отучилась семь лет и была в хороших отношениях. Хотя я со всеми парнями из нашего класса дружила. Как и большинство других девочек.

— Какая приятная встреча!

— И не говори!

Спрыгнула со стула и обняла друга. Как долго мы не виделись! Кажется, после окончания второго курса наши пути разошлись. Все мои подруги из близкого круга рано вышли замуж или нашли свои пути в этой жизни, и забыли мы друг о друге. У каждого свои проблемы, так сказать. И только с Катей наши пути не разошлись. Учились в одном университете, правда, на разные специальности. Она на экономиста, а я на художника. Правда, потом все же пришлось учиться на бухгалтера.