Продолжение бестселлера Маргарет Митчелл - Татьяна Иванова

Чтобы понять это, надо знать его намного больше, чем Вы. Для того, чтобы воспринять это вот так сразу, он еще недостаточно устойчив. Сейчас любое отрицательное явление может оказать на него пагубное влияние, потому, что он находится в таком возрасте и является очень ранимой натурой.

А Вы, моя дорогая, никогда не жалели близких Вам людей потому, что мерили их своей меркой!

Ретт поднялся с кресла и подошел к камину, на выступе которого лежал его портсигар. Вытащив сигару, он привычным движением помял ее двумя пальцами, понюхал и, чиркнув спичкой, закурил.

Глядя на его домашний халат и на эти, до боли знакомые движения, Скарлетт на миг показалось, что прошлое вернулось назад и не существует никакой разлуки, а Ретт все такой же, как прежде. Вот сейчас он позовет ее в спальню, совсем как тогда, в первые годы их жизни, еще до рождения Бонни, и, попыхивая сигарой в темноте, еще долго будет рассказывать истории, а она станет заливаться смехом, а порою и злиться. А потом он обнимет ее своими сильными руками и укутается в ее распущенные волосы, а потом…

Слова Ретта прервали ее мысли, заставив вздрогнуть от неожиданности.

— В отношении Уэйда нельзя вот так сразу рубануть с плеча. Это Вы сильная натура и можете вынести любые невзгоды в своей жизни! Вам и невдомек, что на свете есть такие люди, которые могут сломаться. Сила Вашего духа всегда восхищала меня. Я знал только одну брешь в монолите Вашей души — это деньги! Перед ними Вы устоять не могли никогда. И представьте, каково же было мое удивление, когда я узнал в банке, что за последние восемь месяцев Вы не предъявили мне ни единого счета.

Сначала я подумал, что управляющий ошибся и даже послал

повторный запрос, однако, его ответ еще больше удивил меня. Он

писал, что в банке действительно нет ни одного Вашего счета и что Вы,

озадачив его до крайности, открыли свой собственный расчетный счет.

У Вас что, появился новый кредитор за время моего отсутствия, и Вы

решили отказаться от моих денег?

— Да, я решила отказаться от Ваших денег. — Не глядя ему в глаза скороговоркой выпалила Скарлетт.

— Но мне помнится, что Вам никогда не мешало изобилие денег и если у Вас появился дополнительный капиталец, зачем же отказываться от моего?

— Ах, Ретт, Вы же прекрасно знаете, что никакого кредитора у меня не появилось, но все равно несете чушь! — воскликнула она, метнув на него зеленые молнии. — Я отказалась от Ваших денег по вполне естественной причине. Если Вы больше не любите меня, то мне не нужны и Ваши деньги!

— Постойте, постойте, мне помнится, что даже в день моего сватовства Вы уяснили для себя, что я, конечно же, Вас не люблю, а женюсь только потому, что не могу добиться другим путем. Такое обстоятельство Вас тогда устраивало и Вы спокойно пользовались моими денежками. А теперь Вы говорите, что не хотите ими пользоваться потому, что я Вас не люблю. Что-то я никак не пойму Вас, мэм!

— Но тогда было совсем другое дело!

— Почему же, позвольте узнать?

— Да, я думала, что не люблю Вас, и Вы не любите меня тоже! Но мы,

поженившись, заключили своего рода сделку, которая, как мне казалось, устраивала Вас по какой-то причине, в результате чего я твердо знала, что нужна Вам, а сейчас все изменилось. Я не нужна Вам больше, значит сделка наша сама собой расторгается и мне не нужны Ваши деньги!

— Ах, вот как! Ну что ж, в таком случае, чтобы очистить свою совесть и не остаться у Вас в долгу, я должен открыть Вам одну тайну.

Скарлетт удивленно на него взглянула.

Ретт сделал очередную затяжку и медленно выпустил дым.

— Дело в том, что я по своей собственной инициативе лишил Вас лесопилок, — сказал он, после небольшой паузы, растягивая слова.

— Деньги, которые получил Эшли Уилкс, были вовсе не от какого-то мнимого благодетеля, их переслал ему я, будучи в сговоре с миссис Уилкс.

Приоткрыв рот от изумления, Скарлетт онемела, и только молча, во все глаза, смотрела на него. После минутной паузы изумление в ее взгляде сменилось удивлением, и она обрела дар речи.

— Зачем?

— Чтобы он мог выкупить Ваши лесопилки. Я уговорил миссис Уилкс попытаться убедить своего супруга истратить эти деньги на выкуп лесопилок.

Таким образом, я намеренно лишил Вас части Вашего имущества, взвалив всю ответственность за этот шаг на себя. Представляете, какой доход получили бы Вы за это время с лесопилок?

Теперь Вы понимаете, что я не могу допустить, чтобы Вы отказались от моих денег, ибо ваши лесопилки лежат на моих плечах долгосрочным кредитом! В противном случае, мне придется выкупить лесопилки у Эшли Уилкса обратно и вернуть их Вам, да еще заплатить при этом кругленькую сумму, равную доходу с них, в виде штрафа. — Ретт усмехнулся, глядя на ее изумленное лицо, и снова уселся в кресло.

Так что, я перед Вами в долгу, миссис Батлер, и как равнозначный партнер в нашей сделке, не могу расторгнуть ее, ибо совесть моя нечиста!

— Нет, Вы шутите, этого не может быть! Я никогда не поверю, чтобы Мелани так поступила!

— Мне пришлось долго ее уговаривать, чтобы она согласилась пойти на этот обман. Я убедил ее в том, что лесопилки приносят Вам много вреда, что они вымотали Вас вконец, а Вы еще так слабы после болезни. И согласилась она на это скорее ради Вас, а не ради собственной выгоды.

У Скарлетт заныло сердце, ибо Ретт, бросив именно этот камень в ее огород, обострил саднящее душу сожаление еще больше. — Боже мой, насколько легче было бы ей сейчас, владей она, как прежде, лесопилками! Разве стала бы она занимать такую уйму денег у Уилла!

— Ну зачем Вам нужно было лишать меня лесопилок? — воскликнула она в отчаянии.

— По двум причинам. Во-первых, Вы действительно были больны, а во-вторых, чтобы отрезать единственную нить, связывающую Вас с Эшли Уилксом, где Вы могли бы видеться наедине.

Скарлетт вскочила с кресла, покраснев от возмущения.

— Да сядьте Вы, — сказал Ретт примирительно улыбаясь, — не стоит так кипятиться, тем более теперь.

Скарлетт присела на валик кресла, предаваясь негодованию все больше и больше.

— Я всегда знала, что Вы бесчестный, бессовестный тип, но чтобы так поступить со мной!

Ретт засмеялся.

— О! Какое глубокое, справедливое замечание! Вот только звучит оно не из тех уст. Позвольте узнать, мадам, разве Вы никогда не шли на сделку с совестью относительно меня, ради какой-нибудь своей выгоды?

Внутри у Скарлетт все кипело, но она молчала, ибо крыть ей было нечем!

— И потом, разве Вы были не рады за свою лучшую подругу? — глядя на нее с издевкой, усмехнулся Ретт.