Девичья команда. Невыдуманные рассказы - Петр Заводчиков

Аня встревоженно смотрела на Петрова. Она и не пробовала угомонить свои) сестру — знала, как это трудно, если Валя разошлась. Очень разные были они, сестры Родионовы, — крепкая, бойкая Валя и молчаливая, хрупкая Аня. Пришли в часть вместе, но. Валя была старше, успела поработать на фабрике, наверное, и там своим задиристым характером выделялась. Аня попала в армию после школы. «Просто поверить трудно, что обеих одна мать родила», — думал Петров.

— Довольно время терять, — сказал он, глядя на сестер. — Родионовы, дрова запасать! Обе, Валя и Аня. Рубите на поленья шпалы, вон лежат на путях.

Валя сделала недовольную гримасу. Аня смущенно посмотрела на Егора Сергеевича и пошла за сестрой. А он продолжал отдавать распоряжения:

— Симачева и Белкина! Быстро отправляйтесь к домику, вон там, возле станции, видите, дым из трубы идет?

Узнайте, где у них колодец и как подъехать. Попросите ненадолго ведра, наверное, найдутся. Когда придет кухня, носите к ней воду.

Затем обернулся к остальным:

— Сержант Александрова! Ведите всех на разминирование шоссе. От железной дороги и дальше на Горелово. Противотанковые мины стаскивать в кювет, о ловушках и противопехотных минах сразу докладывать мне. Одну девушку оставьте здесь связной. Понятно? Выполняйте.

Егор Сергеевич медленно обошел вокруг красных флажков, обозначавших фугас, потыкал в землю коротким офицерским щупом, но щуп не шел — промёрзшая земля была везде как камень.

Кухню доставил пожилой ворчливый солдат Зиновьев на Фрице — крупном рыжем коне со спиной, широкой, как постель. Конь был любимцем девушек, они сами поймали его, брошенного бежавшими немцами на левом берегу Невы, и баловали как могли, даже сахаром угощали, хотя от совсем не густого пайка прежде всего отрывали частицу для своих собак.

— Фриц — симпатяга, — объясняла Тося Симачева. — Даже фашисты не сумели его обозлить. А может, он нарочно от них убежал, не захотел служить Гитлеру? Верно, девчонки?

Егор Сергеевич услышал неторопливую рысцу Фрица и почти сразу же недовольный голос повозочного:

— Тешь тут ващи хвантазии. Ишь чего придумали! Без кухни они не могут мины сымать. Может, еще и ресторант сюды привезть? Известно, глупость. Какие из девок минеры?

Увидев Петрова, Зиновьев объявил:

— Что нужно, говорите скорее. Повар и начпрод приказали быстро возвращаться.

— Ты и давай быстро! Налей полную кухню воды и живо сюда.

Девушки натаскали из колодца воды, просмоленные полешки горели хорошо, и кухня скоро загудела. Петров поставил ее за железнодорожным полотном, прикрывавшим от фугаса, но веселое потрескивание и гул доносились до него.

— Передай Александровой, чтобы выставила оцепление, никого не пропускать сюда от Володарки и Стрельны! — приказал он связной.

— Ну, девушки, — обратился Петров к остальным, — будете таскать кипяток ведрами. Попробуем отогреть землю. От кипятка она должна оттаять.

Он остался у фугаса с Щипуновым.

Земля стала отходить не скоро. Несколько раз пробовали снять верхний слой ножом, но грунт был все еще заледеневшим и не поддавался. Девушки, поднося воду, тихо останавливались за спиной Щипунова, глядели на бурое облачко, поднимавшееся от земли. Даже Валя Родионова присмирела, не подавала реплик и никого не задирала. Только один раз не выдержала:

— Что вы все один делаете? Разрешите и нам снимать землю, слава богу, умеем.

Наконец земля помягчела и стала поддаваться ножу. Щипунов снимал пласт за пластом и отбрасывал в канаву. Обнаружил электрический провод, шедший к фугасу, и перерезал его кусачками. Потом нашелся и второй. Щипунов и Петров изрядно устали. Помощь бы не помешала, но Егор Сергеевич понимал, что самое опасное все же впереди, когда доберутся до взрывчатки. Какие неожиданности ждут там, никто еще сказать не мог. Конечно, опасность была везде. Отделение Александровой совсем недалеко отсюда снимало мины с дороги. А все-таки душа не позволяла Петрову переложить на девичьи плечи и часть риска, с которым была связана работа у этого проклятого фугаса.

— Носите воду, не задерживайтесь. А мы обойдемся сами, — сказал он Вале.

Потом уже и вода не нужна стала. Прошли замерзший слой грунта, а под ним был рыхлый песок.

— Ага, вот и дублер, — довольно заметил Петров, обнаружив гуттаперчевую трубку с бикфордовым шнуром внутри. Трубка проходила на метровой глубине.

Когда ножи скользнули по чему-то твердому и показались ящики с взрывчаткой, устроили перекур. Предстояло самое трудное.

Петров вылез из ямы, огляделся. Отделение Александровой было все еще близко. Девчата смотрели в их сторону и, видно, думали о фугасе больше, чем о минах, которые им надлежало снимать.

Петров подошел к ним:

— Сержант Александрова, почему не выполняете задание? Всем за работу!

Вера вспыхнула:

— Слушаюсь!

А Валя Родионова снова не выдержала:

— Элементы неизвлекаемости есть там?

Это было не любопытство, это была острая тревога. Девушки беспокоились за них, за Щипунова и Петрова. И Егор Сергеевич понимал это.

— Делайте свое дело. Элементов неизвлекаемости пока нет. Закончим — все вам покажем.

Повозочный Зиновьев, ссутулившись, стоял тут же. Он больше не ворчал, с интересом прислушивался к разговору. Петров повернулся к нему:

— А ты со своим конягой задачу выполнил. Можешь ехать. Начпрод с поваром ждут ведь.

Докурил, затоптал окурок и снова полез в яму.

Ящики со взрывчаткой стояли рядами один на другом, но трогать их было нельзя. Кто поручится, что от ящика к взрывателю не тянется проволочка — элемент неизвлекаемости, о котором спрашивала Валя? Тронешь — и произойдет взрыв. Осторожно сняли с верхних ящиков крышки. Внутри лежали тротиловые шашки по 200 и 400 граммов, желтоватые, похожие на куски мыла. «Прекрасно сохранились, — подумал Петров. — Еще пойдут в дело». Но и шашки нельзя было сразу вынимать. Каждую нужно осмотреть со всех сторон, тихонько подсунуть под нее ножик — нет ли проволочки там? Каждую! А пока дошли до нижнего слоя, вынули уже 500 штук. Нервы были напряжены, все внимание сосредоточено на шашках, таких аккуратных и привлекательных с виду.

Сменившись, Петров встал поодаль от ямы, где теперь работал Шипунов. Из-за поворота дороги появился человек. «Где же оцепление, почему пропускают посторонних?» — обеспокоенно подумал Егор Сергеевич. Но это был не посторонний, а командир роты. Не одни девушки беспокоились, хотели знать, как идет дело с трудным фугасом.

— Что там у вас?

Петров рассказал, и комроты пошел к котловану тихонько, однотонно посвистывая сквозь зубы. (Была у него такая привычка, за нее, случалось, товарищи ругали: «Хоть бы мелодию какую высвистывал, а то шипишь, точно пар выпускаешь из крана».)