На пути прогресса (СИ) - Сухов Лео

Однако на сегодня были назначены другие «виновники торжества» — рыжие. Близнецы тяжело вздохнули, взяли два кувшина с широкими горлышками и отправились исправлять случившееся. В помощь им всё-таки выделили людей, потому что вдвоём они бы всё это вычерпывали ещё пару дней. Кто пойдёт с рыжими, определили жребием. Если честно, я и Борборыч в розыгрыше не участвовали.

К обеду свежесть воздуха была почти восстановлена, и строительные работы снова возобновились. Близнецы, разочарованные и злые, опять отправились ловить неуловимого диверсанта. А мы принялись строить первый кирпичный дом.

Ну да, кирпичам стоит дать просохнуть и после обжига. Об этом не ко времени вспомнил один из ополченцев…. Зря он это сказал — узнал про себя много нового. Конечно, никто не стал ждать. Правильно или неправильно — всё это не имеет значения, потому что, если домики развалятся лет через пять, мы, скорее всего, ничего не потеряем. Не факт, что мы вообще здесь будем жить через пять лет. Не до жиру — быть бы живу, как говорится…

Конечно, поднимать сразу целый этаж до конца мы не стали — построили на метр в высоту и перешли на следующий участок, чтобы дать просохнуть хотя бы нашему цементу. Цемент у нас был самой что ни на есть популярной марки — «На безрыбье и это цемент!», проверенной поколениями и тысячелетиями. Где-то я читал, что ещё в середине двадцатого века на госстройках использовались кустарные схемы производства, которые живы и до сих пор. Не знаю, где — а если точнее, не помню…

Так или иначе, но процесс пошёл — и уже были видны существенные результаты наших усилий, а не только разрозненные кучи шлака, песка, глины, брёвен и кирпичей. А ещё Скульптор возвёл поодаль печку необычной формы, присоединил к ней странную конструкцию из трубок и шкур — и теперь что-то в ней пережигал. Вся эта таинственность мне не понравилась, и я пошёл выяснять, что он задумал.

— Этого в планах не было! — заметил я.

— Не было! — согласился Скульптор. — Это производственный эксперимент. Пока ещё время есть…

— А поподробней? — спросил я.

— Я хочу сделать стекло, — признался парень с тяжёлым вздохом. — Если получится, то можно будет поставить в домах окна!

— И ты об этом молчал?! — возмутился я.

— А что ты предлагаешь? Кричать об этом?! — удивился Скульптор. — К тому же, я не уверен, что сразу получится.

— Почему? — удивился я.

— Потому что для производства нужна сода! — пояснил мне мастер. — А я её купил у Харчика только в его последний приезд. Вроде как это сода, но выглядит странно, так что мало ли… К тому же, я пока не уверен, что получится… Понимаешь, я состав сам вызнавал: как смешивать, как делать. Но что в итоге получится — и сам не знаю.

— И ты решил не терзать наши души? — я усмехнулся, начиная понимать, зачем Скульптор так шифруется. Сейчас скажешь, что сделаешь стекло, так тебе потом плешь проедят, напоминая об этом…

До вечера всё шло своим чередом. Горела забитая кирпичом печь, строились стены и ещё одна печь (потому что одна давала слишком мало), заготавливались новые материалы, где-то пропадали близнецы…

А вечером на нас снизошло счастье — стекло всё-таки получилось. Конструкция Скульптора оказалась мехами, которые он самостоятельно и упрямо качал полдня. Потом долго чего-то ждал — как оказалось, остывания расплава. Внутри его печи ещё был бассейн, куда он загрузил все необходимые ингредиенты — соду, песок и известь. Бассейн он вытащил из печи, когда содержимое начало остывать, вылил получившуюся смесь на плоские глиняные подносы и распределил каменным скребком по поверхности.

Остывший раствор, несомненно, был стеклом… Мутным и полным пузырей, вобравшим в себя и песчинки глины — надо было быть большим фантазёром, чтобы сквозь него хоть что-то разглядеть… Зато оно пропускало свет! Не так много, как привычное стекло, но вполне достаточно, чтобы ничего лишний раз не жечь в доме. В тропиках и так жарко, чтобы ещё выше температуру поднимать. Можно, конечно, делать дома с кучей дырок в стенах, но вряд ли они смогут защитить даже от хомяков… Кстати, а где они?.. Вряд ли далеко ушли…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Засыпал я в тот вечер с чувством страха и тревоги — какую ещё пакость ожидать от неизвестного злодея? Как оказалось, никакой…

День сто двадцать шестой!

Вы продержались 125 дней!

Вопль, поднявший нас на ноги, был поистине эпичным. В нём столько всего было намешано, что даже я испугался за душевное равновесие вопившего. Но первыми всё равно вскочили близнецы — и опрометью рванули наружу.

Вопивший обнаружился неподалёку. Он висел вниз головой — одна его нога болталась в верёвочной петле. Сама верёвка крепилась на гибком побеге бамбука, который теперь распрямился и слегка покачивался из стороны в сторону. По несчастному активно сновали какие-то мураши, которые его, по всей видимости, покусывали, а снизу уже тёрлась небольшая стайка вернувшихся хомяков, злобно сверкая красными глазами.

При виде нас хомяки возбудились — эта добыча хотя бы не висела в воздухе, искушающе маня ароматом плоти — и кинулись в безнадёжный бой. Хомяков ударники перебили быстро и чётко, так что я даже разок ударить не сумел. Но издалека, из темноты зарослей уже доносилось отвратительное «Т’чк…т’чк… т’чк» — собратья убиенных подтягивались.

Обнаружился в ловушке близнецов Ваня — чему я почти и не удивился. В руках у него была фляга из кокоса, которую он так и не выпустил. А вот в ней были остатки какого-то сиропа… И ещё сироп успел пролиться на землю, так что вокруг каждой капли теперь собралось с несколько десятков муравьёв.

— Помогите!!! — закричал Ваня.

— Вот, попался! — радостно заявил Толстый. — Снова хотел с насекомыми подгадить!

— Что, кончилось воображение? Неудачник! — злорадно припечатал диверсанта Вислый.

— Дилетант! — обвинил его Толстый.

— Ничего ты не понимаешь в искусстве пакостей! — подтвердил Вислый.

— Выпустите меня!!! — потребовал Ваня. — Меня муравьи едят!!

— Надо бы его снять и где-нибудь запереть… — заметил я.

О страшной мести я уже почти забыл. Вид возмущённо вопящего Вани вызвал у меня стойкое убеждение, что парень — либо клинический идиот, не ведающий, что творит и что за это бывает… Либо пакостник-рецидивист, а таких перевоспитывать надо долго и умело, вооружившись педагогическим талантом и ещё чем-нибудь тяжёлым…

— Пускай висит! — возразил Толстый.

— Хомяки до него не дотянутся! — подтвердил Вислый.

— Только муравьёв надо стряхнуть, а то сожрут! — согласился Толстый.

Флягу у Вани отобрали, муравьёв — хотя бы большую их часть — стряхнули, да так и оставили его висеть, ретировавшись в посёлок. Несчастный подвывал ещё полчаса, а потом внезапно затих. Я даже подумал, что будет обидно, если его всё-таки сожрут — придётся диверсанта заново ловить.

К счастью, Ваню не сожрали. Он так и провисел всю ночь, не сомкнув глаз и боясь опустить руки. Хомяки прыгали под ним, пока солнечные лучи снова не превратили их в добрых пушистиков. Просто чем больше парень орал, тем больше зверьков под ним собиралось — вот и решил он не искушать судьбу. Но прежде, чем мы обо всём этом узнали, к нам пожаловала делегация от соседей.

Ден, Гена, две девушки, ещё трое незнакомых мужиков… Они вышли из леса, когда мы ещё спокойно завтракали, и направились к нам.

— Привет! — хмуро поздоровался Ден. — У нас тут человек ночью пропал… Вы ничего об этом не знаете?

— Может, и знаем! — заметил Толстый.

— Может, и не знаем! — запутал всех Вислый.

Я зашёл в дом и, вытащив флягу из кокоса, облепленную муравьями, передал её Дену.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Это что?.. — не понял тот.

— Вот это я у вас хотел бы узнать! — усмехнулся я. — У нас тут столько открытий… Например, дрожжи в туалете. Откуда у вас дрожжи?!

Гости переглянулись, но на их лицах было написано искреннее непонимание.

— Мясистые лепестки, приманивающие кровососов… — продолжил я. — Сладкий сироп, чтобы привлечь мурашей… Прямо что ни день — то новый праздник. Ден! Я хочу крови!..