По ту сторону тьмы - Тори Халимендис

— О чем вы? Что могло быть хуже, чем вторжение полчищ Сумеречных на наши земли?

Незнакомец провел ладонями по лицу таким жестом, словно умывался, а затем вновь выпрямился и обвел нас внимательным взглядом удивительно молодых глаз.

— Что вы вообще знаете об устройстве нашего мира? О Свете и Сумраке?

Я замерла, озадаченная вопросом.

— Свет и Сумрак являются отражениями друг друга, — озвучил Анри теорию своего прадеда.

Седовласый кивнул.

— И вечно противостоят друг другу, — добавил Мартин.

— А вот ваш спутник с вами не согласен, — усмехнулся незнакомец. — Не так ли, Благодатный?

Франц вздрогнул и в ужасе уставился на него.

— Да, я знаю, кто ты. И знаю, что долгие столетия Храм Света скрывал от своих прихожан истинное положение дел, виня во всех бедах Сумрак. И люди Света давно уже забыли об исконных врагах, тех, что время от времени пытаются прорваться в Верхний Мир. О тех, чье присутствие леденит кровь и вселяет страх даже в самые отважные сердца. Об обитателях Мира Нижнего.

— Им нет хода наверх, — отрывисто бросил Благодатный.

Его голос звучал подобно хриплому карканью.

— Что еще за Нижний Мир? — пораженно спросил Мартин. — И кто пытается прорваться оттуда к нам?

— Это сакральное знание, — резко ответил постепенно приходящий в себя Франц. — Обычным людям оно ни к чему. Как я уже сказал, никакой прорыв нам не грозит.

— О Черте вы говорили то же самое, — припомнила я. — Как оказалось, невозможного не существует.

— Пожалуй, именно мне придется вам все рассказать, — вздохнул незнакомец. — Ваши храмовники предпочитают скрывать от вас истинную опасность, пугая несуществующими врагами. Их можно понять: нерушимость Черты все еще почти ни у кого не вызывает сомнений, хотя это вовсе не заслуга Храма. Ваши Благодатные присвоили себе плоды чужого деяния.

Он подошел к темно-серой каменной стене и положил на нее ладонь. И поверхность ожила. По ней заплясали, разбегаясь, разноцветные искры.

— Карта, — выдохнула я.

— Именно, — подтвердил Сумеречный. — А теперь присмотритесь получше. Ничего не замечаете?

Алые искорки вытянулись в Черту, справа от которой лежал Свет, а слева — Сумрак. Нет, они не были зеркальными отражениями друг друга, как предполагал предок Анри, но сходство, безусловно, имелось.

— Здесь не хватает соседних королевств, — заметил Пабло. — Моря, островов Севера и Юга.

— Они не столь важны для нашей истории, — пояснил седовласый. — Наши королевства всегда были неразрывно связаны, как день и ночь. Одно просто не может существовать без другого. Разумеется, были споры и стычки — а как же без них? — но не серьезные конфликты. Отношения между Светом и Сумраком охладели семьсот лет назад из-за глупого случая. А пятьсот лет назад была предпринята попытка вновь наладить их, но получилось только хуже.

— А Нижний Мир? — задала я казавшийся столь важным вопрос. — Тот, о котором вы упомянули?

— А Нижний Мир — это Тьма. Абсолютная, беспросветная, все поглощающая на своем пути. Несущая хаос и разрушения. С каждым годом искры, составляющие карту, все больше и больше тускнеют. Я еще помню, какими яркими они были во времена моей юности.

— Это из-за Черты? Она ослабила связь между Светом и Сумраком и дала выход Тьме?

— Черта — это всего лишь следствие, девочка. Причину я уже назвал. Спросите у своего Благодатного — много ли чудес совершали за последние годы Искры Света? Многих ли страждущих исцелили?

— Черте без малого пятьсот лет, — огрызнулся Франц. — А Искры начали затухать совсем недавно.

Я в волнении приложила руки к щекам. Значит, сила Света уменьшалась, и в Храме об этом знали? Знали и молчали?

— Но сила их год от года все уменьшалась, — возразил Сумеречный. — А теперь и вовсе пропала. И причина прекрасно известна храмовникам, не так ли, Благодатный?

— О чем это вы? — резко спросил Анри.

— О том, что поддерживало огонь, как Светлый, так и Темный. О тех, кто ведет свой род от богов. О посредниках между прародителями и ныне живущими. О прервавшихся династиях. Трон Сумрачного королевства опустел почти пятьсот лет назад. Трон Света занят самозванцем, в жилах которого не течет кровь Кира.

— Получается, Карла подменили? — потрясенно выговорил Мартин. — Но как это возможно? Вы лжете!

— Мои гости слишком часто обвиняют меня во лжи, — язвительно произнес седовласый. — Но вам достаточно лишь взглянуть на вашего Благодатного, чтобы убедиться в правдивости моих слов. На троне Светлого королевства восседает бастард, рожденный Летицией от демона Нижнего Мира.

— Нет! — раздался мучительный стон. — Нет, только не это!

Обхватив голову руками, Франц осел на пол и принялся раскачиваться из стороны в сторону.

— Вот, значит, как, — язвительно процедил Пабло, — король у нас — незаконный, а Храм его покрывает.

Эти слова ежбввд мигом привели Благодатного в себя. Он поднялся на ноги и разгневанно посмотрел на Фиоре.

— Покрывает? Да я делал все, чтобы мальчишка не лез в государственные дела. То, что он — не сын Кира, я понял довольно быстро. Но о том, кто был настоящим отцом ребенка Летиции, даже не подозревал. Лишь события последнего года стали внушать мне опасения. И я собирался принять меры. Даже начал разрабатывать план…

— Свержения короля? — ехидно предположил Анри. — Захвата власти?

— А какие у меня были варианты? Или вы желаете, чтобы нашим королевством правил полудемон?

— Перестаньте, — попросила я. — Давайте лучше попробуем разобраться. Итак, почти пятьсот лет назад трон Сумрака опустел. Это тоже как-то связано с Алексией?

— Увы, да, — подтвердил седовласый. — Глупая девчонка была дочерью короля Астора. Единственным ребенком. Наследницей престола. И она предала свою страну, позабыла свой долг.

— Что она сделала? — прошептала я немеющими губами.

— Влюбилась, — просто ответил Сумеречный.

СУМРАК

ПОЛТЫСЯЧЕЛЕТИЯ НАЗАД

История Алексии была проста и трагична одновременно. Красавица принцесса, всеобщая любимица, предмет обожания и преклонения, она рано лишилась матери. Отец ее больше не женился, хотя советники настойчиво рекомендовали ему вступить во второй брак и обзавестись еще наследниками. Но король слишком сильно любил покойную супругу, а после ее смерти вся любовь и нежность неутешного вдовца досталась дочери. Нельзя сказать, что Алексия выросла избалованной или капризной, но настоять на своем она всегда умела. И с детства привыкла к всеобщему восхищению.

Многие достойные молодые люди добивались ее любви, но сердце Алексии оставалось холодным.

— Я еще так молода, — бывало, говорила она, — мне пока рано думать о замужестве.

И король потакал ей, невзирая на раздраженное шипение советников и шепотки, змеившиеся по дворцу. Королевству нужен был еще один наследник, неважно, брат или сын Алексии. Но своевольная принцесса желала наслаждаться свободой. До тех пор, пока во дворец в составе дипломатической миссии Светлого Королевства не прибыл Георг Лерой.

Поначалу никто не понял, какая грозная тень нависла над королевством. Советники даже обрадовались: наконец-то принцесса встретила своего избранника. Теперь надо бы поскорее выдать ее замуж, а тогда можно будет и вздохнуть спокойно.

Беда пришла с той стороны, откуда ее никто не ждал. Георг, тоже, как и Алексия, единственный наследник своего рода, отказался покинуть Лерой даже ради женитьбы на принцессе.

Вероятно, можно было бы найти компромиссное решение, которое устроило бы всех. Вот только Алексия не желала ждать. Влюбившись впервые в жизни, она хотела сочетаться браком со своим избранником как можно скорее. И попросту сбежала из Сумрака.

Когда и как она договорилась с Георгом, кто помогал безрассудным влюбленным — история не сохранила. Делегация Светлого Королевства покинула дворец, а еще через день исчезла принцесса. И вновь объявилась уже в Лерое, законной супругой Георга.

Среди советников короля оказалось немалое количество сторонников решительных действий. Приграничные земли всегда были лакомым куском, а тут появился такой повод захватить Лерой и присоединить его к Сумеречному Королевству. Разумеется, королю Света подобные планы по вкусу никак не могли прийти. Отдавать свою территорию из-за выходки влюбленных он не собирался.