Сын палача. Том 2 - Андрей Сергеевич Ткачев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Но попытаться-то можно, — парировал Хало. — Все равно пока ничего толкового от него не удавалось услышать.
Оба вопросительно посмотрели на старшего. Эрих кивнул:
— Давайте попробуем. Хуже не будет. Солрэн, идем.
Небольшая прогулка по особняку закончилась в одной из комнат, больше напоминающей больничную палату. Сильно пахло лекарствами и хлором. На кровати, пристегнутый ремнями, лежал парень. Гримасы, выдаваемые лицом, очень прозрачно намекали, что парнишка основательно потек крышей.
Всего пару раз мне приходилось иметь дело с такими людьми. Выудить из больного мозга информацию — задача нетривиальная. И тут больше проблема не в том, чтобы заставить говорить, это как раз несложно. Сложно отделить бред от реальных воспоминаний — они могут настолько причудливо искажаться и переплетаться, что и сам начинаешь теряться в этом потоке.
— Уверены, что здесь нужен специалист по допросам? — на всякий случай уточнил я, подходя к парню и начиная подготовку к процессу.
— Другие специалисты не справились, — ответил Эрих. — С ним что-то сделали. Что-то, что делает лечение невозможным.
Я потянулся к его магии, изучая состояние. Самая сильная пытка — пытка изнутри. К тому же так можно причинять страдания, не нанося внешнего ущерба. В данном же случае причинять боль я не планировал, тут нужен более тонкий подход, но…
Состояние этого бедолаги очень напоминает мне состояние лютоволка, убитого мной и Радой. А еще чем-то напоминает убийцу Барнсара, но того я не успел обследовать даже поверхностно, только мимолетно осмотрел. Титулярным советникам я этого говорить пока не стал.
— В каких рамках я могу действовать? — задал я уточняющий вопрос, все-таки я никаким чином не обладаю и если не получу разрешения от них, то мои действия можно будет трактовать не в мою пользу.
— Очень желательно, чтобы ему не стало хуже, — ответил Эрих. — Есть способы как-то прояснить его сознание?
— Есть, — киваю ему. — Физические повреждения не настолько сильны, чтобы серьезно искалечить его личность. Проблема в искажении магического тела… — пытался я донести свои мысли людям, которые ни с чем подобным не сталкивались. Мне куда проще было просто начать действовать, но лучше я объясню свои действия, чтобы потом не было неуместных вопросов с их стороны. — Я имею самые минимальные знания по медицине, и чисто поверхностно понимаю, как должна функционировать магия в здоровом теле. Моя мать могла бы сказать намного больше, здесь явно… Вмешательство. В тело вживлены магические конструкты, природу которых я не могу разобрать.
— Как ты это понимаешь? — удивленно посмотрела на меня Ирен. — Маг Жизни не смог ничего сказать.
— Хаос чужд всему упорядоченному. И может обходить, нарушать некоторые законы мироздания, — ответил я, умолчав о том, что такими особенностями магии Хаоса могу пользоваться только маги четвертого круга.
Теперь я чуть лучше понимаю своих родителей. Такая легкость в манипулировании энергией.
В академии нас учили, что структура заклинаний нерушима, незыблема. Достигнув третьего круга, я научился вмешиваться в чужую магию, искажать ее, ломать. Сейчас мне кажется, что я могу продавить структуру, изменить ее. Кажется, к сожалению, только кажется. Любая попытка такого давления начинает поглощать энергию, как не в себя. А я и так без Источника. Но кое-что в структуре я разобрать могу. Однако без глубоких знаний моей матери все, что я вижу, мне непонятно. Жаль, что я не интересовался раньше подобным, не предполагал, что мне придется делать когда-нибудь что-то вроде этого.
— А сделать ты что-нибудь можешь? — спросил Прайм.
— Временно оградить его разум от искажений. Возможно… Пока я не уверен. Но если получится — у вас будет минута или две, чтобы задать пару вопросов.
— Только минута? — Эриху явно хотелось большего.
— Слишком большая трата сил, — признаюсь я в своей слабости. Я не намерен тратить все силы, чтобы кто-то мог подольше поболтать с этим человеком. — Я не смогу удержать его больше. Готовьтесь.
Я начал работу. Слишком много связано с разумом, слишком много соединений, которые надо купировать. Вероятно, я не осилю все сразу и не смогу выводить их по одному — на это уйдет вечность. Но Хаос учит мыслить нестандартно. Кто сказал, что нитей связи много? В магии пространство — условность. Геометрические фигуры построения заклинаний — костыль, придуманный человеческим разумом, запертым в координатной сетке из трех плоскостей. Все нити — пучок. И не имеет значения где они. Важно, что они есть и несут в себе одно зерно. Связать пучок, стянуть его. А затем перекрыть сразу весь.
Звучит сложно и непонятно? Ну, собственно говоря, так и есть.
Руки пробила судорога. Мне стало холодно, так холодно, будто меня голого выставили на мороз. Я тратил магию с такой скоростью, что начали неметь руки, которые я положил на грудь мальчику.
— Сейчас! — рычу я, стараясь удержать взбесившееся ядро чужой магии.
Оно сопротивляется, рвется из оков. Но я держу. А парень удивленно оглядывается куда более осмысленным взглядом, чем минутой ранее, ничего не понимая, напуганный, ошалелый. Он что-то спрашивает, но я ничего не слышу, кроме собственного пульса. Перед глазами все начало плыть. Минута или две? Я был оптимистом. Мне едва хватит сил, чтобы продержаться тридцать секунд. Как же медленно течет время!
Я слышу слова, но они не достигают разума. Сосредоточен только на том, чтобы держать. Каждая лишняя секунда — дополнительная крупица информации. И доказательство самому себе, что я способен на многое. На большее, чем большинство членов моего исчезнувшего рода. Никто из них, кроме, пожалуй, родителей, на подобное не был способен.
Тошнота. Перед глазами только белые пятна. Руки дрожат. Мне холодно. Все. Отпускаю нити, убираю воздействие, расслабляюсь. Сквозь пелену слышу умоляющий голос парня:
— Нет! Пожалуйста! Я не хочу! Не хочу снова…
Чувствую, как начинаю терять равновесие, мне не дают упасть, отводят куда-то. Дают воду. Я чувствую прохладный воздух. Несколько минут прихожу в себя.
— Вот. Нейтральная, — слышу слегка обеспокоенный голос Эриха.
Не глядя беру в руки протянутый предмет и вливаю в себя эссенцию. Становится чуть легче, но только чуть. Но даже этому я внутренне радуюсь. Я рад, что снова сделал шаг за границу собственных способностей. Еще один маленький шажок. И я буду продолжать делать такие шаги, чтобы потом совершить прорыв к новым границам.
— Солрэн? Как ты?
Голос вроде принадлежит Ирен. В ушах немного гудит, звуки искажаются.
— Прихожу в себя, — киваю ей. — Удалось что-нибудь узнать?
— О! Да! — оживилась Ирен. — Пусть у нас было даже меньше минуты, и парень паниковал, но кое-что мы узнали. Он мельком видел тех, кто его похитил, но расспросить его о подробностях мы не успели, по понятным причинам.
— Я держал столько, сколько мог, — пожал я плечами и устало вздохнул.
— Ты молодец, — подбодрила меня Титулярный советник. — Без тебя у нас не было и этого. Похитителей было трое, два молодых мага и волшебница. И у последней едва заметно светились глаза ядовито-желтым цветом.
Я удивился, настолько, что резко забыл и про тошноту, и про все остальное.
— Хаотик?
— Именно! — Ирен кивнула и внимательно посмотрела на меня, — Думаешь, родственница?
— Возраст? — несмотря на общую слабость проявил я интерес. — Хотя бы примерно?
— Он сказал: молодая.
Да уж. Довольно расплывчато, но чего я еще ждал?
— Маловероятно, — отрицательно качаю головой. — Никого, кто подходил бы под определение «молодая» в нашей в семье не было. В побочном роду две девочки, но им сейчас одиннадцать и девять. Есть женщина в возрасте «за сорок». Разве что внебрачные, но… Я таких не знаю.
В комнату вошли Эрих и Прайм.
— Есть зацепка. Парень сказал, что запомнил кольцо у одного из мужчин. Описание скудное, но колечко очень примечательное. Солрэн, ты должен его узнать. Синий металл, золотая печатка с символом мантикоры.
Я вздрогнул. Кольцо действительно было мне знакомо, и это мягко сказано.
— Металл голубой, но в темноте мог сойти за синий. Лицей Д’Хонра, такие кольца носили лучшие ученики. В том числе и я.
Титулярные советники оживились:
— Заговорщики. Мы ищем представителя старой
