Земляника для короля (СИ) - Владимирова Оксана

Что я могла ему еще сказать? Ну не доходит до человека, что он обижает меня и унижает, а вокруг далеко все не так радужно, как ему кажется. Конечно, можно его ткнуть носом в очевидные вещи, но он же мужчина. Скажет, что это я сама виновата. Поэтому будем ждать, когда до него дойдет. А у меня просто кошки скребли на душе и некому было поплакаться.

— Дома сожгли твое жилище, разгромили школу и скупили по всей округе осканит, а до этого пытались тебя похитить.

— Это вы тонко намекаете, что во дворце намного лучше?

— Однозначно, — нисколько не смутившись, от моего скептического выражения лица, подтвердил Овид. — У тебя все будет хорошо, если не начнешь делать глупости. Вот зачем ты напугала слуг? Что они сейчас расскажут остальным, ты подумала?

Мужчина, одним словом.

— Подумала, — мрачно заявила я. — Ничего они не расскажут, они забыли половину моих слов, когда отсюда вышли.

Овид недовольно поджал губы, а потом заявил:

— Люди, даже слуги — не игрушки. Ты не имеешь права распоряжаться их памятью, это не этично.

— Правда? Наверное, гораздо этичнее смотреть эротические сцены со своим участием в чужой голове, или слушать оскорбления.

— Зачем ты вообще лезешь в чужие головы?

— А зачем мне вообще дан этот дар?

Мы, молча, уставились друг на друга. Пытаясь победить друг друга взглядами.

— Ладно. Хватит об этом. Что ты хотел узнать, помимо информации о Лавте? — по всей видимости, сдался Овид.

— Я хочу узнать, как зовут короля и посмотреть его портрет. Ну, или покажите мне его мысленно.

— Короля зовут Дэвид сен Кавьер. А его портрет тебе никто не покажет. Есть прямой приказ, как ты понимаешь, ментальный, ничего не сообщать цессам о внешности Его Величества.

— Из этого следует, что король либо урод, либо жуткий красавец, — сделала вывод я. — Хотя, есть такой вариант — нам сказали, что король уехал, а он переоделся в какого-нибудь лакея или придворного и наблюдает за нашим поведением. Кстати, дайте почитать каких-нибудь газет.

Сен Савит тяжко вздохнул, поднял брови и вынес вердикт.

— Кэтти, ты невозможна!

— Это не мы такие, это жизнь такая! — процитировала, я одного персонажа из фильма.

— Что тебя еще интересует?

— Могу ли я гулять в парке?

— Несомненно, но только в сопровождении лакея, либо какого-нибудь благородного сена.

— А что значит благородный сен, а вы благородный?

— Благородные сены это те, кто у кого есть какие-либо заслуги перед Архоном. Я советник короля, я благородный сен.

— А кого я знаю еще из благородных сенов? С кем я могу пойти погулять?

— Я тебя представлю в обществе. Познакомлю с кем-нибудь достойным, а пока только со мной или с пресловутым Тобби.

— А почему я живу во дворце, могу ли я жить, например, в вашем доме?

— Цессы с момента активации метки живут в доме короля.

— Понятно. Есть во дворце, какие-то правила или традиции, которые я должна знать?

— Не выходи одна, без сопровождения, одевайся прилично, никаких голых ног, держи себя в руках, попытайся понять, для чего тебя сюда направила богиня.

— И как долго это будет продолжаться?

— До приезда короля.

— Он и, правда, уехал к месту покушения?

Овид поморщился:

— Правда, но скоро вернется. Тогда и начнется отбор.

Короля мы ждали две недели, за это время я познакомилась с несколькими благородными семействами в городе. Не скажу, что мы были в восторге друг от друга. Но все сохраняли лицо. Улыбались и мило говорили гадости, если вдруг в этом возникала необходимость.

Не всё конечно было так плохо. Меня знакомили с достаточно интересными людьми, только мной никто не заинтересовался, ни мужчины, ни женщины. Девушки не возжелали стать моими подругами, а благородные сены не предложили свою поддержку на отборе.

А все потому, что я была без рода, без племени. За моими хрупкими плечами не стояло никаких благородных семейств. А сен Савит поддерживал кандидатуру Аканэ, не стесняясь говорить об это даже при мне.

Я не горела желанием сесть на трон. Поэтому помогала Овиду, рассказывая придворным о замечательной цессе Аканэ. Это я так развлекалась, а сен Савит не видел в этом ничего странного.

Я гуляла в парке в сопровождении своих верных лакеев. Иногда в сопровождении Тобби. К сожалению никакой благородный сен не прельстился моим умом и обаянием, и не предлагал составить компанию.

Сен Савит пояснял мне кому из своих новых знакомых я могу доверять, а кого лучше обходить стороной. Но особого смысла в этом не было потому, что все сены избегали встреч со мной. Новых друзей я не завела, новых подруг тоже.

Зато каждый день в обед мы встречались за столом все тем же составом. Я больше не пытала допросами своих «коллег по несчастью» и постепенно привыкала к их молчаливо — неодобрительному поведению. Я, как правило, тоже ела молча. Девушки так же не отличались разговорчивостью. После обеда извинившись я уходила, не заходя в гостиную, где мы должны задушевно беседовать.

Всех устраивала такая ситуация. Мне, конечно, не хватало чисто человеческого тепла. Иногда в голову приходили коварные мысли сделать себе верную подругу, из какой-нибудь леди. Но этические нормы не позволяли воспользоваться ментальным даром и заставить, кого-то против воли делать то, что мне угодно. Зато было время на письма, и я взялась за активную переписку и с Пелагеей, и с Сигилд.

Каждое утро, после разговора с Овидом мне стали приносить газеты. Часто в них писали про предстоящий отбор и описывали цесс. Мне была посвящена целая страница, где расписывали мое происхождение и мою деревню. Рассказали так же про школу для детей и о том, как ее уничтожили в тот же день, когда сгорел мой дом. Конечно, это было изложено сухо, без особых эмоций, но в некоторых выражениях автора статьи улавливалось непонимание моих действий. Для чего нужны школы, зачем учить всех детей подряд? Ведь в итоге лишь единицы это оценили

Мне принесли нормальные книги. Целых два тома истории Лавты. Написаны эти учебники были таким «интересным языком», что я читала их перед сном, чтобы поскорее заснуть.

Жизнь моя была разнообразна, но бесполезна. Иногда я вспоминала своих учеников, а потом Цевода. Плакала. Ночью часто снилась Крайняя деревня. Я скучала. Но отцу писать не стала, все равно он не будет сообщать мне полезную информацию, а описывать мои встречи с цессами и благородными сенами не хотела. Интересно было узнать как дела у Нары, да и вообще что там твориться в деревне. Но не могла я простить такую подставу ни Кряжеку, ни соседям, ни друзьям. Поэтому письма в родную деревню не отправляла.

Я взяла за правило каждый день гулять в парке, хотя бы около часа. Обычно меня сопровождали личные лакеи. Очень редко Овид.

Осень захватывала Архон. Парк был прекрасен. По ночам морозов еще не было, поэтому цветы еще радовали взоры людей. А цвет кустарников и деревьев просто приводил в восторг. Мы находились немного севернее моей Родины, поэтому природа в столице была другая, да и погода тоже. Мне очень хотелось посмотреть на город. Овид пообещал провести мне экскурсию, но пока обстоятельства не сложились. Овид был чем-то занят.

Однажды с утра пораньше, разбудив меня, моя главная горничная сообщила, что король вернулся. Сенара Уитл была уверена, что для встречи с ним я, наконец-то, должна надеть огромный парик. Не знаю почему она так решила. В париках никто не ходил во дворце, а даже если и ходил, то явно не в таких, как мне предлагали.

Мы проспорили все утро. Я победила и пошла на обед в голубом платье и с прической из своих волос. Не прогадала. Ренейт и Аканэ тоже оделись скромно. Но на обед король не явился. Я была разочарована, очень хотелось посмотреть в лицо своему жениху. Аканэ и Ренейт тоже грустно выслушали от советника новость, что мы с королем пока не встретимся.

В этот раз я не изображала из себя «шута горохового». Старалась больше наблюдать за девушками и их поведением. Отношением друг к другу, к слугам, мимикой и прочими вещами, которые помогли мне узнать их побольше.