Чрезвычайный и полномочный - Артем Тихомиров

– И что я им скажу? Чтобы работали бесплатно?! – воскликнул посол.

– Обмен. Они изготовляют нужное количество каменного бруса, а вы уговариваете купцов продать им с пятидесятипроцентной скидкой инструменты, которые им нужны. Насколько я помню, каменщики обращались к вам вчера именно с этой просьбой – они считают, что в Тиндарии инвентарь куда более качественный, чем в Эйвырое. Не берусь судить, насколько это верно, однако у вас появился шанс воспользоваться положением. А у купцов, варваров, есть все нужное каменщикам. Вопрос в том, чтобы уломать их на такую скидку.

– Гениально, – ответил Талиесин, обдумав предложение. – Только что же я предложу купцам? Пятьдесят процентов, Черныш, это, по-моему, верх наглости. Они и слушать не захотят!

– Захотят. Помните, купцы просили у вас понизить или, если возможно, отменить пограничный сбор? В вашей компетенции сделать это, господин. Подумайте.

Разволновавшись, виконт ощутил, как горит огнем его физиономия, и омыл ее водой, в которой сидел.

– Это гениально… Но могу ли я отменить сбор навсегда? Что скажут на Родине?

– Размер можно урегулировать. Выясните, какая цифра устроила бы купцов, – сказал дроу. – А потом сделайте так, чтобы и Тиндария не осталась внакладе.

Талиесин уставился на слугу, очевидно, не узнавая в нем прежнего Черныша.

Он всегда знал, что дроу умен и уровень его самообразования невероятно высок для существа с таким социальным положением, но сейчас послу почудилось, что перед ним настоящий Мыслитель.

– Ты прав! Конечно! Это же выход! – воскликнул он, выбираясь из ванны.

Черныш бросился в атаку, затолкал господина обратно и принялся обливать его из ковшика чистой водой, чтобы смыть пену.

– Я прямо сейчас поеду на переговоры!

– Сначала обед и послеобеденный сон, – строго сказал Черныш, работая полотенцем. – А потом несколько запланированных встреч. Лучше будет, если вы дадите распоряжение Фиенсу пригласить сюда сначала купцов, потом каменщиков. Пока суд да дело, подготовите нужные бумаги.

– Да, да, да… Спасибо, Черныш. Что бы я без тебя делал? Ох, как это все сложно. Целая наука! Как соблюсти интересы всех сторон?

– В том и заключается суть дипломатии, – заметил Черныш.

Виконт повернулся к нему:

– Ты ведь поможешь мне? Будешь помогать?

– Я и так по…

Талиесин слегка встряхнул дроу.

– Я имею в виду не только повседневные дела, Черныш. Ты станешь моим консультантом? Аналитиком… или как там это называется?.. Будешь?

Темный эльф почесал нос.

– Пожалуй, тут действительно подходит слово «аналитик».

– В принципе, неважно, что тут подходит, главное – суть! – Талиесин выскочил из ванной, начал стремительно одеваться и чуть не грохнулся, поехав на лужице мыльной воды.

Дроу был профессионалом по части поддерживаний высокородных субъектов и в этот раз оказался на высоте.

– Не стоит так волноваться, – сказал он. – Поспешай медленно – вы помните, господин, такую пословицу, автором которой был один древний тиндарийский философ?

Виконт не помнил. На уроках истории философии он почти всегда дрых как медведь, причем умудрялся делать это, будучи единственным учеником в классе. Благо учитель был с неважным зрением и настолько большой чудак, что постоянно надевал свою мантию задом наперед и башмаки на разные ноги. Да еще и удивлялся «странностям».

– Должно быть, у этого философа не было столько забот, – сказал виконт, облачаясь.

– Вероятно, господин, – ответил Черныш. – Однако его совет всегда помогает.

– Ладно. Пусть помогает. Главное, чтобы не мешал.

– У меня есть одно соображение, господин.

– Говори. Пусть их будет сто. Чем больше, тем лучше.

Дроу, воспринявший просьбу виконта со всей серьезностью, понял, что, пожалуй, это и есть реальный шанс проявить себя.

Его знания, сметливость, интуиция, опыт – то, что лежало без дела, должно пригодиться.

В конце концов, не всю жизнь Чернышу гладить подштанники и подтирать господину подбородок за обедом!

К тому же появилась возможность послужить так или иначе своей стране (дроу хоть и являлся национальным меньшинством, но к Тиндарии относился как патриот).

– Вы должны дать мне карт-бланш на сбор информации, – сказал он.

– В смысле?

– Чтобы делать прогнозы и давать советы, мне нужно как можно больше данных. Иными словами, я должен держать руку на пульсе всех событий.

– А! Это что-то вроде работы соглядатаем?!

– Не совсем. Но сходство, безусловно, есть.

– Хорошо. Делай все, что сочтешь нужным! – сказал Талиесин. – Отныне ты мое доверенное лицо. Нужен какой-нибудь документ?

– Да. На всякий случай, – кивнул Черныш, голубые глаза которого начали таинственно мерцать.

Еще час назад он не мог и предположить, что вдруг пойдет на повышение. Станет, по сути, правой рукой чрезвычайного и полномочного.

– Хорошо, – сказал Талиесин, заряженный оптимизмом по самое горло. – Ох, я думал, будет хуже… Но вместе мы прорвемся, да?

– Совершенно верно, господин.

– И построим Город Будущего?

– Построим. Кто знает, может быть, Судьба и уготовила вам великую миссию.

Глянув на дроу, виконт убедился, что тот говорит серьезно.

– Но в таком разе, Судьба могла бы обойтись со мной помягче.

– Все герои совершают свои подвиги в ситуации, когда шагу ступить нельзя без борьбы и преодоления опасностей. Не думаю, что для вас кто-то сделает исключение.

– Выходит, все мои муки – они… имеют какой-то смысл? – удивился Талиесин.

– Безусловно, – загадочно шепнул слуга.

Виконт приложил руку ко лбу, словно проверяя, на месте ли тот.

– Мне нужно прилечь. Голова кругом. Делами займемся позже…

– Несомненно, господин. Великими делами, господин.

Уложив Талиесина в кровать, дроу прикрыл его одеялом, задумчиво постоял, глядя в пустоту, и, ощутив призрачное дыхание Судьбы, отправился в свою комнатушку.

Там дроу сел за стол и начал заполнять пустые листы своим бисерным почерком. Он писал «Физиологические очерки» регулярно. Меньше недели минуло с той поры, как виконт обосновался в столице Диккарии, а материала у Черныша накопилась целая гора. И его еще надо было сортировать и классифицировать. Для истории. Для потомков.

Перо скрипело по бумаге. Дроу работал самозабвенно часа четыре.

В принципе, за свой труд (в будущем) дроу не прочь был получить и какую-нибудь премию.

Глава 4

Следующее утро выдалось туманным: Рыгус-Крок утонул в сырой молочной массе, что покрыла Бормо-фьорд и его окрестности.