Свободен - 2. - Елена Лабрус

эти тупые очевидные ответы на заготовленные вопросы. Потом инсинуации по поводу личной жизни, где она вскользь упоминает, что с личной жизнью пока не сложилось, но предпочитает об этом распространяться. А потом и вовсе откладываю журнал, когда дохожу до её фото с Артёмом, которое журнал якобы добавил сам в качестве справки для любопытных читателей, с кем именно у неё не сложилось. И уточнил, что распавшаяся пара поддерживает дружеские отношения.

Как-то гаденько на душе от всего этого. Но пресса такая пресса.

И любопытства ради, я открываю сайт «ЭлЛаб».

— Гематологические, биохимические, гормональные… — бубню я себе под нос, скользя глазами по списку исследований, что проводят в компании, а когда ДНК не нахожу, просто набираю телефон регистратуры.

— Компания «ЭлЛаб», — сообщает бодрый женский голос. — Чем могу вам помочь?

— Скажите, а можно сделать у вас анализ ДНК?

— Да, конечно. Правда, собственным оборудованием для подобной диагностики мы не располагаем, но мы сотрудничаем с известной компанией, что специализируется именно на таких тестах.

— То есть ехать к ним не обязательно, можно обратить в любой из ваших центров?

— Да, подойти в ближайший к вашему дому медицинский офис или вызвать курьера на дом. Эта услуга бесплатная.

— Спасибо большое! — кладу я трубку.

«Вот так тупо и очевидно? — качаю я головой, глядя на мягко улыбающуюся с глянцевой обложки Эллочку. — Это только я могла не спросить каким именно бизнесом, помимо навязанного ей «Эллис-Групп», она занимается? Или Эллу тоже подставили?»

Ой, мама дорогая! Ну и задал ты мне задачку, Артём.

И то ли Мой Биг-Босс водитель поматёрее, чем личный водитель Елизарова, который теперь у меня на побегушках, то ли так задумано, что пока мы будем ездить кругами, Артём приедет первым. Да только Свет Сергеевич лично встречает меня у той самой лестницы, по которой однажды тащили благословенный шкаф.

— Лана Валерьевна, — с каменным непроницаемым лицом кивает он, перегораживая мне путь.

— Я разве опоздала, Артём Сергеевич? — останавливаюсь я у его руки, положенной на перила.

— Нет. Но я уже соскучился, — не меняя выражения лица, понижает он голос.

— Ты отдал ей лично в руки наши ДНК и попросил сделать анализ? Хочешь проверить: скажет она правду или соврёт? — веду я пальцем по его руке.

Едва сдерживая улыбку, он закрывает глаза, а потом наклоняется к моему уху.

— Да, но это ДНК твоя и Ростиса.

Глава 32

— А вот и она! — подскакивает со своего места Витальевна. — Ну, иди обниму, молодая жена, — расскидывает она в сторону руки и осекается, глядя на моё лицо. — Что случилось, Лан? Ла-а-ан?

Опустив голову, я предупреждающе поднимаю руку, чтобы меня не трогали. И весь ужас того, что ведь кроме печати в паспорте всё это правда, подступает к горлу, когда, бросив сумку, я сажусь на своё место.

— Что случилось, Лан? — и не думает ретироваться НВ. Да и Рачкова, что выплыла из своего кабинета с подарком в руках, тоже подходит. И другие девочки, новенькие, которые влились в наш отдел из «Эллис-Групп» тоже подтягиваются к моему столу. И весь мой задор и оптимизм, который каким-то чудом как негасимый огонь поддерживает во мне Танков, словно испаряется под этими испуганными, тревожными, непонимающими взглядами.

И я снова чувствую себя там, где я услышала спокойный голос Лизы: «Свадьбы не будет».

— Свадьба не состоялась, — выдыхаю я.

— Как? Почему? Что за хрень?

— Есть вероятность того, что мы родственники, — снимаю я с шеи косынку, что вдруг начинает меня душить и, открыв стол, бросаю в ящик.

— Так значит вы не просто так однофамильцы? — прикрывает рот рукой Витальевна.

— А на сколько близкое родство? — проседает до хрипоты обычно зычный голос Рачковой.

— Самое близкое, — кладу я руку на лоб.

Слышу, как в дверь входят девчонки из другого отдела, тоже видимо с подарками. Но их радостные возгласы затухают под тяжёлым взглядом Надежды Петровны.

— Твоя мать с Елизаровым? — предполагает НВ.

— Его с моим отцом, — выдыхаю я.

— Охренеть! — восклицает кто-то из вошедших, которым, видимо, как-то знаками объяснили насколько всё плохо.

— И что теперь делать?

— Ничего, будем ждать повторной экспертизы, — пожимаю я плечами.

— И если она подтвердит, что так и есть?

— А какие есть варианты? — поднимаю я глаза на НВ, которая просто мастер бить в самое больное.

— Ой, мамочки! — ложится на стол ещё одна коробка, подсунутая одной из девчонок с другого отдела. — Но ты подарок все равно возьми.

— Да, Лан, — двигает свою коробку Наталья Петровна. — Это от всего нашего отдела. Сложится, не сложится, а пригодится.

— Но может ещё всё образуется? — жалобно спрашивают с задних рядов.

— Может и образуется, — выдыхаю я, и правда не ожидая, что вдруг почувствую это так остро: всю горечь ситуации и весь масштаб нанесённых разрушений. — Елизаров с инфарктом в больнице. Мой отец в коме. Танков под следствием за то, что его избил.

— Твою же мать! — звучит на разные голоса.

— А как же вы будете теперь вместе работать? — опять Витальевна.

— А какие варианты? — провожаю я глазами уходящую к своему столу НВ. — Танков не обязан меня содержать. Искать другую работу? Увольняться? Мне сейчас только этих проблем не хватает. Буду работать. Сколько смогу.

— Да, девчонки, работать! — командует Рачкова. — Потом поговорите, будет обед.

Выгоняет всех, закрывает дверь, а сама подходит к моему столу.

— А как вышло что фамилии у вас одинаковые, а то, что вы родственники выяснилось только сейчас?

Приходится рассказать им историю близкого, но мимолётного знакомства моего отца с матерью Артёма в том виде как её услышала я. Слово в слово. Я даже вспомнила, как Майя Аркадьевна сказала: «выберет… эту».

— Что вот прямо так и сказала? «Эту»? — качает головой Наталья Петровна.

Странно, что я рассказываю это так, будто это произошло не со мной.

Странно, что тогда меня это не зацепило, а теперь я вдруг так отчётливо это слышу: «Эта!» Приблудная. Неизвестно какая. Непонятно как тут оказавшаяся. Недостойная. Чужая. Лишняя.

— А кого же она прочила ему в невестки? — поражает меня сегодня своей мудрой прямотой начальник отдела ОМТС.

— А я знаю, — поднимается со своего места одна из новеньких девочек.

Ну как, девочек. Этой, худее, ухоженнее и старше, с красивыми искусственными ресницами, около сорока. А второй, с толстой русой деревенской косой на спине, хорошо если к двадцати пяти, но выглядит старше. Скромная. Луноликая. Кровь с молоком.

— Они же с Эллой Маратовной должны были пожениться, — сообщает та, что с ресницами.

— С Лисовской? — таращит глаза Рачкова.

— Ой, ты вроде как не знала, — фыркает Витальевна и снова подтягивается