Брачное злоключение, или Берегите крылья, ректор - Наталия Журавликова

цвета ударила в плиту, делая ее прозрачной и размытой, как морская волна.

Из глубины проступило изображение — широкоплечий крылатый узник в кандалах, а под руки его держат двое вооруженных людей, закованных в металлические доспехи.

Картинка проявилась четче, уплотнилась, и вот уже рядом с плитой в ее прежнем виде стоят Аарон Трапери и его конвоиры.

Он и правда, другой масти. Его перья я сразу узнала, такими же играл Линкс. Хорошо, что я все же не сделала из них «Сонного сторожа» или подушку не набила.

Я думала, он будет выглядеть как совсем темный злодей. Но нет. Даниэль даже больше походил на преступного гения.

Аарон Трапери смотрелся как лидер бойз–бенда. Симпатичное лицо человека, который всем привык нравиться. Сейчас принял вид замкнутый и чуть ироничный, но легко угадывалось, что обычно он весьма улыбчив. Волосы чуть короче, чем у брата, такие же черные и блестящие. Глаза более голубые, нос слегка вздернут. У Даниэля он прямой. Над верхней губой — небольшие усики, которые ему чудо как идут, при этом не делая старше. Кажется, парень прикладывает усилия, чтобы отличаться от старшего брата.

Преступника усадили в отдельно стоящую клетку, прутья которой находились под магическим напряжением.

Даниэль говорил, что слушания предварительные. И это было скучно. Историю похищения Ключа Металла я знала наизусть, как и все жители королевства. И о том как его искали и не нашли. Но пришлось выслушать еще раз об этом, в нескольких вариантах, от разных свидетелей, одним из которых был Гортон, пострадавший Страж. Приятно видеть, что он выжил и неплохо себя чувствует.

Наконец наступил момент, ради которого мы сюда и приехали.

Даниэля Трапери вызвали давать показания.

ГЛАВА 25. Долгие поиски истины

Судья был, конечно же, светлый — пресветлый, настоящий эфилир с белоснежными крыльями и такими тонкими чертами лица, словно они сотканы из лунных бликов на озерной глади.

— Попрошу вас принести клятву, — сказал он Даниэлю.

Клятва — сильная вещь. Если даешь ее тому, кто мощнее тебя. А судья Бреви, наверняка, любого из присутствущего здесь легко уложит на лопатки одним своим пером. Значит, ректору придется говорить правду и только правду.

Есть один момент — нельзя заставить человека, да и вообще хоть кого, сказать то, в чем он не планирует признаваться, он только солгать не сможет, а секреты не выдаст. Ни свои, ни чужие. Иначе было бы слишком просто.

Трапери с непроницаемым лицом поднял обе руки, развернув их ладонями к Бреви.

Произнес заученный текст, в котором обещал передать информацию достоверно и не оскорбить присутствующих ложью.

Судья направил в его сторону указательный палец, из которого вырвалась небольшая молния. Ударила в самые кончики ногтей Даниэля. Я видела, как от них поднялся синеватый дымок. Ректор слегка поморщился, наверняка болезненная процедура. Неужели и меня ей подвергнут? Прощай, маникюр.

— Вы оказывали помощь своему брату в организации похищения Ключа Металла? — отчеканил Бреви.

— Нет, ваше судейшество.

— Скрывали ли вы Аарона Трапери после совершения им преступления?

— И снова нет, — Даниэль был спокоен.

— Знаете ли вы, где и у кого сейчас находится подлинный Ключ Металла?

— Не имею малейшего понятия об этом.

Слушая Трапери, я невольно испытала облегчение. Он невиновен! Ведь не мог же он сейчас солгать, воспламенился бы сразу! Я слышала о таких случаях.

— Красавец, братишка! — послышался насмешливый голос Аарона. — Врет и не возгорается.

— Перестань, Ар, ты меня не сможешь больше подставить, — Даниэль даже не посмотрел в его сторону. — Все знают, что я не только осуждаю твой поступок, но и помогал хоть как–то сгладить его последствия.

— Попрошу вас не вступать в полемику с подозреваемым, — попросил Бреви, — у меня вопросов больше нет. Приглашаю на трибуну дознавателя.

Бергер Моли! Я о нем много слышала. Мрачный тип, которого все боятся, даже невиновные и законопослушные граждане королевства.

— Вы, смотрю, сегодня даже не один, — змеиная улыбка дознавателя только придала происходящему напряженности, — разрешите вас поздравить с помолвкой. Семейная жизнь — это прекрасно.

— Благодарю, Моли, — с достоинством поблагодарил ректор.

— Скажите, а к чему такая поспешность? — жуткий тип проницательно уставился на Трапери.

— А какое это имеет отношение к делу моего брата? — Даниэль выглядел спокойным, я даже им залюбовалась нечаянно.

— К этому делу имеет отношение вся жизнь вашей семьи, — усмехнулся странный чиновник, — и я бы даже хотел услышать показания вашей невесты. Под клятвой, разумеется.

— Я не могу дать на это согласие, — мотнул головой Трапери, — Верея стала моей невестой уже после преступления, и мне бы не хотелось беспокоить как семью девушки, так и ее саму магическим вмешательством.

— И мне не кажется, что в этом есть какая–то необходимость, — вдруг вмешался судья, — можете допросить барышню Оллистер, но без магии. Клятва — слишком сильное воздействие на юный организм.

Глаза дознавателя разочарованно блеснули, будто от него добыча на охоте ушла. Скрипнув зубами, он продолжил:

— Господин Трапери, вы признаете, что сейчас усиленно стараетесь произвести положительное впечатление на общественность?

— Признаю, — ровным голосом ответил Даниэль, — как любой на моем месте, кто ценит то, чем занимается. Мне дорога моя работа. И если люди нуждаются в том, чтобы узнать меня лучше, для большего доверия, чтож, я согласен предоставить такую информацию.

— И на светлой решили жениться поэтому?

— Нет, не поэтому. У нас с семьей Оллистер очень много общего, и у меня искреннее чувство к Верее. Я вообще расположен ко всему светлому. Такое бывает, когда долго служишь обществу.

Искреннее чувство ко мне? По коже мороз пошел, а потом жар. Собственно, что я так подорвалась? Чувства разными бывают. Отвращение, например. Его можно тоже вполне искренне к человеку испытывать.

Моли ничего не добился от Трапери, вскоре объявили перерыв и отпустили нас восвояси. Дальнейшая часть мероприятия должна пройти в более узком кругу. Чтобы мы могли выйти, создали специальный коридор безопасности и размыли решетку на входе. Выпустив нас, она приняла прежний вид.

— Вас отпустили, подозрения сняты? — Спросила я у жениха в экипаже.

— Не думаю. Но я лишний раз смог засвидетельствать свою готовность идти навстречу правосудию. Благодарю за поддержку, Верея.

— Это мой долг, — сказала я, чтобы не множить пауз и не создавать тем самым напряженных моментов.

Мы расстались взаимовежливо и