Мир которого не существует - Еркин Аскербеков

Уммм... какой волшебный аромат горячей пищи. Баночка в моих руках была очень теплой, почти горячей. В ней были белые зернышки с птичьим мясом, и с неизвестным мне подливом. Желудок громко поторопил меня, мол, чего там ждешь, ешь быстрее. Я последовала его совету. Точнее, приказу. Надо отдать должное неизвестному повару, кушанье оказалось божественным на вкус. Хотя, может это последствия голода? Впрочем, желудок был вполне доволен. Мясо неизвестной мне птички было приправлена специями, зернышки просто таяли во рту. Мням, какая вкуснятина, я бы не отказалась от добавки...

Баночка быстро показало дно. надо признать, этой палочкой оказалось весьма удобно орудовать. Бывает, значит и от людей польза. Оставлю-ка я её себе, пригодиться. Тем более, что материал из которой она сделана, мне неизвестен. Закончив с трапезой, подняла взгляд. Да-да, он все время был направлен в баночку, и что с того? Наткнулась на удивленный взгляд человека. Он переводил его с меня на светлую и обратно. В чем дело то? Упс, какой позор...

Человек оказывается, успел сьесть только половину своей порций. А мы со светлой уже все слопали. моя мать пришла бы в ужас, как же, эльфы должны соблюдать этикет трапезы. Я как будто наяву услышала её грозное: "Где твои манеры, Элисира? Марш в в свою комнату, ты наказана!". Бррр...

Понимающе хмыкнув (убила бы за это!), человек снял с огня котелок, с кипящей водой. Он собрался пить кипяток?! Фууу, всего лишь залил его в свою кружку. Э? Чего он ищет то? Ааа, понятно! Кржки для нас похоже у него не припасено. Ну ничего, у меня есть своя. Вытащив из кармашка на поясе свою кружечку, протягиваю ему. Мгновением позже, рядом рука светлой с её кружкой. Удобная вещь, эти кружечки. В свернутом состояний занимают ничтожно мало места, а если хочешь наполнить её водой, дернешь за ниточку и она сама раскрывается. Приняв кружки, он для начала прополоскал их кипятком. А вот это зря. Все равно любая грязь на них мигом соскальзывает. Как, спросите вы? Ничего такого, толика магии, подходящий материал и все. И почему он не снимет свои перчатки? Сунув в каждую по белому мешочку, залил кипятком и поставил на плащ, напротив нас. Боиться что мы обожжемся? Ничего подобного, толика магии, как я говорила, и все. Затем он взял дощечку, которая меня заинтересовала и... разорвал бумагу на ней?! А ладно, чего уж там. Все равно она его, и он волен делать с ней что угодно. Спасибо хоть за то, что он нас пригласил к костру и накормил. Внутри бумаги была завернута белая дощечка. Причем на ней был клетчатый узор. Разломав её на несколько частей, подвинул её к нам. Взяв один кусочек принюхалась. Умм... какой необычный и интригующий аромат. А на вкус? Осторжно откусила кусочек. На вкус она...

Очнулась я, когда человек с шумом лег возле своего голема. Заметив что мы со светлой смотрим на него, махнул рукой. В смысле? Что такое со мной случилось?! Припоминаю... поистине божественную сладость и вкус! Дощечка оказалась сладкой! Каюсь, я ужасная сладкоежка, как впрочем и все эльфы. Эльф, не любящий сладкого, все равно что поющая рыба. Не встречается в природе. Теперь мне казалась святотатством, что этот деликатес был завернут всего лишь в бумагу! Будь моя воля, она была бы в золотой шкатулке! У нас, у эльфов я имею ввиду, хороший кондитер на вес того же золота. Эта профессия у нас весьма уважаемая, и они наравне с магами, а может даже чуть повыше. Ведь магов много, а талатливых кондитеров куда меньше...

Опустив взгляд с удивлением осознала, что все остатки трапезы бы ли убраны. Куда он их дел непонятно. Жалко, а я хотела палочку себе оствить. Видно не судьба. Чтож, тогда ляжем спать, вот только куда. Хотя... теперь понятно, почему он нам махал, видимо отдавал плащ в наше распоряжение на ночь. Посмотрела на светлую. Украдкой зевает в кулачок. Хмм... а что если...

- Ну что, на боковую? - главное, удержать верный тон, ехидно-предвкушающий. Она недоуменно смотрит на меня. А я уже разлеглась на плаще, в раскованной позе, и говорю:

- Чего же ты? Давай ближе милашка, тут холодает. Согреем друг друга в жарких обьятиях, - и показательно облизываю губы.

Эк, её проняло-то. Недоумение в глазах, тут же сменилось диким ужасом и брезгливостью. Немудрено, ведь о нас (темных эльфов, а не то, что вы подумали) идет столько слухов. В том числе и об "невиннейшем" из увлечений темных эльфиек однополой любовью. Вранье разумеется, у нас "таких" нет, но слухи то идут. Конечно, она теперь боиться быть рядом со мной...

- Эээ... нет, я пожалуй побуду на страже... тут Пустошь все-таки... потом я тебя разбужу...,- и так далее. И с каждым словом, отодвигается подальше от меня. Вот и хорошо! Теперь плащ целиком и полностью в моем распоряжений. А теперь последний аккорд. Улегшись поудобнее, говорю ей:

- Если замерзнешь, буди меня. Я тебя согрею-ю-ю...- нарочно растягиваю последнее слово, вкладывая в него, как можно более откровенный смысл. При этих словах светлая густо покраснела и отодвинулась за костер, словно надеясь что он её защитит. И настороженно посматривает оттуда, на меня. Хи-хи-хи. Не стоит забывать что все-таки враги...

Глава 14

Проснулся я от пиликанья в динамиках шлема. Че за хрень? На щитке перед глазами, неярко светилось 01:17. Э, какого?! Спать я завалился в 22:48! Ах, вот оно что! Рядом со мной тихонько примостилась одна из ушастых. Мехр меня предупредил, когда она пересекла запретную зону в 10 метров. И кто это, такая смелая, а? Осторожно чтобы не вспугнуть, пошевелил пальцем. Какой я молодец, что перед сном, настроил одну камеру на него. Шевельнешь им вправо, камера поворачивается туда же и наоборот. Так... еще чуть-чуть... Ого! Она?! Это оказалась как ни странно, светлая. Она че, с дуба рухнула? Или как его там... эээ.... мэллорна ихнего? Хотя, она легла где-то в метре от меня. Да ещё с опаской, нервно так смотрит. Несколько минут смотрела, да ещё и ушками подергивала. Такое забавное зрелище, еле сдержался от смеха. Ушастая, убедившись что я сплю, решила заснуть и сама. Положив ладошку под голову, прикрыла глаза. Да ещё и зябко поежилась. Хмм... дроу оказалась весьма ушлой. Интересно, как она сумела захапать себе плащ-палатку? Ладно, неважно. Кстати, а костер-то еще горит. Точнее, догорает. Видимо ушастая, все заготовленные чурбаки уже сожгла. И не спала все это время. На карауле, так сказать была. А дроу? Подергав пальцев, навел камеру уже на нее. Мда, лежит, укутавшись с головой. Снова навел камеру на светлую. Скрючилась в позу эмбриона, чтобы сберечь остатки тепла. Тьфу, блин! Забыл что эти ушастые самые мерзлячие существа тут. Подхватить простуду им раз плюнуть. Это в своем лесу они могут вообще, искупнуться в ледяной воде, а затем лечь спать на земле, на ветру. Лес им не даст заболеть. Ну там, вырастет куст и укроет их ветками и листьями, или прибежит зверюшка с густым мехом и согреет, и так далее. А тут на такое можно и не рассчитывать, здешнее зверьё скорее схарчит. Хммм... надо вспомнить, есть ли еще какая-нибудь тряпка, чтобы укрыть ушастую? Вроде бы нет, но проверить не мешает, вдруг пропустил что? Осторожно встаю, стараясь быть как можно тише. Ушастая спит. Да еще и в правой руке, копьё свое сжимает. Надо быть поосторожнее, разбужу её ненароком, а она спросонья в меня его кинет. Мне-то оно побоку, но царапина на комбинезоне все же появиться. А мне неохота даже царапать свой комбез. Курсант должен всегда выглядеть достойно - морда наглая и сапоги блестят как у кота яйца!" - так любил выражаться наш старшина Зубенко. В училище, он был у нас ротным интендантом. Нас, молодых курсантов, постоянно "сынками" именовал. Мы его промеж себя Хомяком звали. А что? Похож ведь. Мясистые щеки, нос картошкой, широкий рот и маленькие глазки. Небольшого роста, упитанный и с вечно благожелательным видом. Пока не попросишь что-нибудь со склада. Вот тут-то, всё его благодушие, как ветром сдувает. Над каждой вещью трясется, как Кощей над златом. Скопидом конечно, это качество у всех интендантов одинаково. Где вы видели щедрого интенданта, а? Вот-вот. Выдавая что-нибудь со склада, всегда что-нибудь говорит. К примеру, выдавая новую форму, обязательно скажет, пристально глядя в глаза: "Ты сынко, смотри порвешь, или испортишь, пеняй на себя". Вкупе с ледяным тоном и немигающими глазами, человеку не по себе становиться. Это было его любимое занятие, погнобить молодых курсантов нашей и других рот. Самому жутковато было, в первое время. А потом ниче, привык. Человек ко всему привыкает...