Бремя стагнатора - Сергей Чекмаев

– По какому? Из-за котла, да?

– Так точно, командир. Шпионаж ему не вменяли. В частной кузне, куда он снес чертежи, нашелся сознательный патриот, скопировал их и написал донос в канцелярию Ока. Там его внимательно прочитали и доложили императорскому совету. А среди советников нашелся оригинал, который сложил два и два и посоветовал использовать машину с большей пользой.

– Например, для движения кораблей, да?

– Ну, дословно он сказал немного иначе, в кузнях его слова уже пятый день мусолят. Советник, кавалерийский тысячник в отставке, выразился ярко и образно: какого собачьего кала такая великолепная идея будет работать на вонючих крестьян? Не лучше ли приспособить ее для войны? В общем, ты опять оказался прав, командир.

– Знаешь, лучше бы я ошибся. Что было дальше?

– Косталана привели в канцелярию Всевидящего Ока, промурыжили для порядка и зачитали приказ. Сам император снизошел до сиюминутных дел, обещал присматривать за ходом работ. Совет распорядился выделить кузнецу отдельную мастерскую в кузнях и двадцать человек помощников. Не за просто так, конечно. Опытный образец машины он должен представить через три оборота. Сделает вовремя – наградят, не сделает… сам понимаешь.

– Да, попал бедняга, как кур в ощип.

– Куда?

– В суп! Ладно, забудь. К Косталану теперь не подобраться?

– Никак, командир. Мы хотели встретиться с ним дома, Ю Фат немного помогает его жене, более-менее сдружился с ней. Но кузнец безвылазно торчит в своей мастерской, прислал ей послание, что завален работой, никак не может вырваться, не скучай, мол, скоро будем вместе. Денег передал. Смешно – он даже и не подумал, что подружка неграмотная. Хорошо Ю Фат на следующий день появился, прочитал, успокоил девочку: не бойся, все отлично, придет скоро твой Косталан. А он сидит в мастерской, и явно не по собственному желанию – вокруг так и кишит легионеры Ока. Парня перевели на казарменное положение, чтоб не отвлекался от созидательного труда.

– Шарага, значит. У Всевидящего интересные кадры, как будто прямиком из двадцатого века. Ладно, Ли, твою информацию принял, жду отчет. Отдел немного над ним поколдует, потом вышлем тебе соображения. Пока могу сказать только одно: копай под мастерскую Косталана. Вокруг, в кузнях – тоже. Может, на кого и удастся выйти. Но особо не нарывайся – там сейчас наверняка все под контролем. Не вляпайтесь по глупому. Ю Фату скажи, чтобы не перебарщивал. За домом тоже, скорее всего, следят.

– Понял, командир. До связи.

– До связи.

Косталан уже пятый день не мог попасть домой. Он очень переживал, как там Юнари, хорошо удалось уговорить одного из Ресниц Ока передать весточку. Хотя и с немалым трудом. Вместе с письмом кузнец отправил девушке все деньги, какие были. Но сколько именно – писать не стал. Не слишком щепетильный легионер наверняка уполовинит сумму. За труды.

Замороченному бесконечной суматохой Косталану даже в голову не пришло, что Юнари не умеет читать. Много позже, вечером, устраиваясь на жестком тюфяке прямо в мастерской, он вспомнил об этом. Выругался.

«Надо же быть таким глупцом! Конечно, где бы ей научиться грамоте? В деревне? В караване перекупщиков? Или в термах скупого Коцеру?»

Он проворочался полночи, все никак не мог уснуть. Наконец успокоил себя, что Юнари – девушка отнюдь неглупая, найдет себе в помощь умеющего читать. На рынке, скажем. Или среди соседей – например, переписчика Агодара, что живет через два дома, у самого глиняного карьера. Вдвоем как-нибудь разберутся.

Небритый подбородок кололся, Косталан ворочался, все не мог нормально устроится. Как и прошлую ночь, и позапрошлую тоже. Он привык ночевать дома, и на новом месте всегда спал плохо. Особенно здесь, в собственной мастерской, выделенной приказом Совета, где он лишь числится хозяином. На самом деле он всего лишь бесправный подмастерье. Такой же, какой совсем недавно было Юнари. Насмешка судьбы: выручил девушку из неволи, а теперь сам угодил в кабалу куда как пострашнее.

Наконец усталость победила, Косталан забылся беспокойным сном.

Он снова и снова вспоминал слова офицера в ранге Зрачка, что сначала зачитал приказ, а потом жестким, не допускающим возражений, тоном разъяснил непонятливому кузнецу его обязанности.

– Все очень просто, Косталан-са, – приказной тон прятался под маской холодной вежливости. – Ваше новое изобретение чрезвычайно ценно для Соцветия. Оно может сделать нашу страну сильной и могущественной, сломить сопротивление северных варваров и открыть дорогу на запад. В том числе и по морю. Поэтому, как вы прекрасно понимаете, Сол­маон дорого бы дал за ваши чертежи и вашу голову. Чего мы, конечно, не можем допустить. А еще мы не можем допустить, чтобы на севере опередили нас и построили такую же машину. Идеи витают под светом Небесного Диска, Косталан-са. Кто-то мог сделать схожие выводы, не говоря уж о том, что чертежи, неосторожно оставленные вами в кузне мастера Саригано, наверняка, давным-давно скопированы и сейчас лежат в переметных сумах курьера, мчащегося в Солмаон.

– Среди людей мастера Саригано нет предателей! Ручаюсь! Я знаю их много лет!

– Не стоит ручаться за других так необдуманно, Косталан-са. Мы допросили их всех, и трое из семи признались в измене.

Зрачок не врал, растянутые на Доске Правды, кузнецы один за другим каялись в самых страшных преступлениях. Оговаривали себя, сочиняли такое, чего дознаватель и не думал спрашивать. Офицер умолчал лишь о том, что и оставшиеся четверо с радостью назвали бы себя предателями, если бы пережили пытку. В их числе оказался и мастер Саригано. Вообще, многочисленную семью Саригано в последнее время держали под пристальным наблюдением. Сначала племянник мастера попадается на связях с разведкой Трех Лиан, а теперь и он сам оказывается замешан. И – что характерно – оба имели наглость запираться! Первый утверждал, что никогда не видел агента, которому передавал донесения, а второй – что верен Соцветию и не собирался никого предавать. Жаль, теперь уже не удастся устроить им очную ставку.

– Трое? Кто?!

– Разве это сейчас важно? Никто из них больше не передаст врагу ни одного слова. Но вам, Косталан-са, сейчас нужно думать о другом: как построить вашу замечательную машину в максимально короткие сроки. Любые материалы в вашем распоряжении. Не экономьте, помните: наш первый враг – время. Каждый лишний день играет на руку Солмаону. Как только первая модель будет готова и испытана, вы получите…

– Первая модель? Их будет много?

– Конечно! Машина сама по себе – лишь полдела. Необходимо поставить ее на службу Соцветию. Превратить в движитель для кораблей или повозок.