Господин Целитель - Виталий Башун

– Неужели ранее не предпринимались попытки найти лабораторию? – я вспомнил Лантиссу и подивился совпадению – и артефакту, и КСОР, во всяком случае, генералу, позарез нужно было найти лабораторию.

– Не скрою – попытки были. Но, увы, безуспешные. Несколько отрядов пропали, другие вернулись с пустыми руками. Могу тебе сказать, что ваш поход с Лабриано в ущелье Змей также имел целью найти лабораторию.

– Твой сон, – вмешался Лабриано, – дает нам надежду, что ты подобрался к ней очень близко. Конечно, мы не можем сказать насколько и в каком направлении: вправо, влево, выше или ниже следует ее искать. Но вдруг у тебя получится. Хотя главное – это постараться выяснить способности студентов. С тобой пойдут ориентировочно шесть человек. Может семь. Одна из кандидатур пока обсуждается. Вместе с вами мы отправим двоих опытных горных мастеров. Надеемся, что с их помощью ты найдешь какой-нибудь ход, незамеченный ранее, или между туннелями будет не слишком толстая перемычка, тогда ты сможешь пробить ее… да мало ли. Ты удачлив, милейший, и мы на тебя надеемся.

– Если вопросов нет, то не будем тебя задерживать. Иди домой, обрадуй жену, но даже ей ни слова о нашем разговоре, – напутствовал со своей стороны генерал.

– Сегодня вы покидаете стены академии, которые были для вас домом на протяжении долгих пяти лет. Здесь вы полной мерой почерпнули из мировой сокровищницы знаний… Еще два года будущие лекари и целители, покинув эти стены, будут по-прежнему считаться студентами академии, которая вас, своих сынов, дочерей, воспитанников будет продолжать одевать, обувать, предоставлять крышу над головой, консультировать по любым вопросам, касающимся вашей деятельности… Долг перед Отечеством, перед людьми… Будем неустанно крепить и преумножать…

Речь ректора лилась и лилась неудержимым потоком по накатанному сценарию, а в зале, где в парадных мантиях собрались все выпускники этого года, нарастал тихий гул голосов, впрочем, не нарушающий приличий по уровню громкости. Все, и я в том числе, бережно прижимали к себе книжечки дипломов, мечтая скорее завершить церемонию и пойти, наконец, отметить это событие в ближайшем свободном – для самых безалаберных – кабаке. Предусмотрительные заказали места и могут не боятся, что им места не хватит. А нашей группе и вовсе беспокоиться было незачем. Знакомый трактирщик – ну, тот, у которого дочка с гангреной голени правой ноги у меня лечилась – узнав о предстоящем торжестве, категорически потребовал, чтобы вся наша группа отмечала только у него. Дескать, он для нас приготовит отдельный зал, где нам никто не помешает, соответственно оформит его и предоставит солидную скидку.

В эти дни очередь присматривать за молодежью, ничего не понимающей в воспитании детей и ведении домашнего хозяйства, была за тещей (они с моей матушкой сами ее установили и твердо придерживались) и та хотела было предложить отпраздновать во дворце тестя, но подумав, отказалась от этой мысли. Толпа пьяных студентов может помешать сборам, которые и так, с точки зрения решительной женщины, непозволительно затягивались.

Ах, если бы она собиралась на курорт, подальше от нас со Свентой. Нет же. Она, узнав о нашей поездке в Бардинос, просто поставила нас в известность, что она и внучка едут тоже. Горным воздухом дышать. Никакие мягкие доводы, что там может быть холодно (возьмем для девочки шубку), страшные лоперцы (а гвардейцы на что?), мне, возможно, придется поработать… в больнице (очень хорошо – мамочке давно пора побольше времени уделять дочке), не поколебали ее решимости. Подозреваю, что и генерал вряд ли смог бы сделать что-нибудь. Наоборот, порадовался бы, что прикрытие для моей задачи стало еще надежнее.

Умница жена не задавала вопросов: почему в Бардинос, а не в Маринаро, например. Только посмотрела мне в глаза и увидев там подтверждение своим догадкам – "так надо" – стала готовиться к поездке, в первую очередь, как невидимка, а уже потом, как жена и мать. Теща же разошлась не на шутку: "Ехать омнибусом?! Вы ума лишились! Никогда!! Герцоги Маринаро не ездили общественным транспортом! У них, Слава Богам, есть свой!", "А кто будет готовить еду в дороге?!", "А сколько платьев берет Свентаниана?", "А какой эскорт предполагается взять?"… и много чего другого. В общем, я понял, что в поход собирается целая армия из уймы различных подразделений, без которых вся кампания… то есть поездка просто немыслима: повара (готовить кто-то должен?), лакеи (а прислуживать за столом?), конюхи (за лошадьми должен быть надлежащий уход), служанки и слуги (это совсем просто – одеть перед сном, раздеть после… или наоборот, потом прибрать упаковать, разложить), кузнец (подковывать лошадей, да карету чинить, кто будет?). От лекаря теща, не на шутку задумавшись, с большим трудом, но отказалась: "Филик отдыхать едет, а не работать. Впрочем, не переломится", – сделала она неожиданный вывод.

А какая поездка в другой город без новой дорожной одежды? Причем, въезжать в каждый последующий городок по пути следования надо непременно в новом платье. А вдруг, кто-то в предыдущем уже видел их в этом костюме и каким-то образом умудрится опередить, да попадет в следующий городок раньше нас, да расскажет все в деталях местному бомонду? Позор! Такого допустить нельзя! Кстати, вдруг в городках следования пригласят на бал или прием? Правильно. Без нового платья показаться – позор. Позор! И еще раз – позор!! Женщин в походе у нас две и молодая девушка. Итого три аристократки женского пола. Три и точка! Таллианочка – уже не младенец, стало быть, уже девушка знатного рода и ей неприлично… Дальше повторять доводы тещи смысла, думаю, нет.

Короче говоря, дворец с недавних пор бурлил, словно давно и без всякой надежды на снятие с огня кипящий котел. Потоком подъезжали телеги, что-то выгружали, куда-то это таскали и где-то сбрасывали. Метались, будто тараканы под тапком, слуги. Шмыгали по всему дворцу толпы незнакомых людей, увешанных портновскими сантиметрами, сапожными мерками, образцами оружия и амуниции, разыскивая нужных обитателей на примерки, подгонки, рихтовки и правки.

До дня торжественного вручения дипломов я жену не видел, она увлеклась процессом и вместе со своей матушкой с головой окунулась в водоворот подготовки к отъезду нашего каравана. Признаться, и у меня не было желания ее отвлекать, поэтому я тихонько, по стеночке, маскируясь под слугу или портного, проникал в нашу спальню и тихо ложился спать. В противном случае мне грозило на весь вечер простоять утыканным булавками и расчерченным мелками истуканом перед зеркалом в одной из более-менее свободных в данный момент комнат дворца. Так что провести вечер в компании сокурсников за кружечкой хорошего вина для меня было блаженством неземным.