Как санкции ударят по России - Владислав Иноземцев

Четвертое

Четвертой мерой могло бы стать новое целеполагание в стратегии развития России. B экономике XXI века доминируют отрасли, где происходит постоянное снижение издержек при совершенствовании потребительских качеств товара (IT и коммуникации, новые источники энергии) — но в России этих отраслей практически нет. Сформировать и развить их может только частное предпринимательство, а не государство, тем более не озабоченное ничем, кроме «безопасности». Если же обратить внимание на эффективность, немедленно изменится и понимание стратегических целей страны.

Нам не нужно возрождать «стратегическое планирование» или «проектное финансирование на базе наилучших доступных технологий». Эта дорога ведет к новому Госплану, а исторические результаты его деятельности нам известны. Будущее должно строиться усилиями миллионов предпринимателей, а не решениями десятков чиновников. И России нужен образ желаемого будущего, соответствующий главным экономическим трендам современности. Тренды же эти предполагают не авральные модернизации, а устойчивое поступательное развитие на основе наилучших управленческих практик, которые вполне доступны.

B правительстве начинается дискуссия о том, откуда взять средства для ускорения экономического роста. Но обсуждение это бессмысленно без изменения характера и структуры экономики. Источники денег в нормальной стране понятны: это либо прибыль успешных фирм, либо привлеченные рыночным способом инвестиции на базе частных накоплений под эффективные с точки зрения рынка проекты. И хотя ситуация в этом смысле непростая, важнее все-таки проблема активов, то есть реального предпринимательства, а не пассивов — источников средств. Потому что эти средства рано или поздно закончатся, если в России не появится действенного инструмента их постоянного воспроизведения.

Развилка очень проста: либо мы усиливаем прямое государственное присутствие в экономике, либо развиваем рынок, делая ставку на предпринимательский класс. Либо мы возвращаемся на очередной «модернизационный круг», либо совершенствуем рыночные институты, которые дают шанс войти в современную экономику. Либо пассивно подстраиваемся под устаревшие активы, либо снимаем шлагбаумы перед теми, кто создает новые.

Печатается по тексту статей: Зубов Валерий и Иноземцев Владислав. «Почему любая модернизация в России заканчивается тупиком» // РБК-Daily, 29 сентября 2014 г., с. 6 и Зубов Валерий и Иноземцев Владислав. «Как России начать новую модернизацию» // РБК, 1 октября 2014 г., с. 5.

Бесперспективность импортозамещения

B последнее время, даже несмотря на то что Запад, похоже, отказался от планов введения радикальных санкций против России, отечественные политики начинают ориентироваться на ослабление зависимости от внешнего мира, видя основу такового в импортозамещении.

B некоторых случаях (например, в оборонной сфере, сельском хозяйстве или фармацевтике) эта стратегия имеет право на существование, но ее не следовало бы делать всеобъемлющей, причем дело даже не в том, что нигде прежде в развивающихся странах она не дала заметных результатов: проблема состоит в специфике и нашего мира, и самой российской экономики.

Во-первых, Россия — это рентная экономика, получающая огромные выгоды от продажи своих природных богатств. За последние 15 лет рост цен на них был огромным, а выраженный в единицах других товаров — просто запредельным. B 1998 году ноутбук с цветным экраном и самым большим на тот момент жестким диском стоил $4000, или 380 баррелей нефти, сейчас — около $1400, или 13 баррелей. To же самое происходит и с иной электроникой, мобильными средствами связи, лекарствами-дженериками. И поэтому преодолеть стремление скупать дешевеющие промышленные товары за дорожающие нефть и газ практически невозможно.

Во-вторых, современное промышленное производство требует огромных первоначальных инвестиций, сложных организационных структур и широкого рынка. Именно потому транснациональные компании с налаженным инновационным циклом и глобальным присутствием обладают очевидными преимуществами над локальными фирмами. C 1995 года АвтоВАЗ коммерциализировал 5 новых моделей автомобилей, a Daimler-Benz — более 40. A где наши «Е-мобиль» или Marussia? Все автомобильное импортозамещение свелось к экспансии западных компаний на российский рынок автосборки — да и во многих отраслях положение схожее.

В-третьих, прогресс никогда не был таким быстрым. Импортозамещение не только петровских, но даже сталинских времен основывалось на использовании технологий, которые могли применяться десятилетиями. Сегодня такой цикл сохраняется, пожалуй, только в текстильной и пищевой промышленности — в остальных отраслях прогресс идет намного быстрее, и потому импортозамещение неминуемо станет синонимом консервации нашего отставания, а механизма создания и, главное, внедрения инноваций в России пока так и не возникло.

В-четвертых, стоит признать, что увлеченность импортозамещением может стоит нам дорого. Сегодня, например, срок работы на орбите наших космических аппаратов в среднем в 2,8 раза меньше американских — причем приборы и модули российского производства составляют в них менее 30 %, но из-за них случается 95 % поломок и отказов. A если нагрянет новая волна импортозамещения? He будет ни ГЛОНАССа, ни телевидения высокой четкости, ни пресловутого SuperJet-100. Наша экономика слишком завязана на сырье и слишком открыта внешнему миру, чтобы это могло быть реалистичной версией развития.

Ha мой взгляд, чтобы обезопаситься от санкций, нужен противоположный путь — не замыкаться от мира, а стать для него незаменимым. Именно эту стратегию избрал в свое время Китай — и без всякого импортозамещения стал крупнейшей индустриальной державой мира. Сегодня нужно не сокращать промышленный импорт, а наращивать промышленный экспорт — только так можно стать и оставаться современным.

Печатается по тексту статьи: Иноземцев Владислав. «Заменить импорт своими товарами — это путь в никуда» // Комсомольская правда, 7 июля 2014 г., с. 7.

Почем модернизация?

Правительство утвердило новую редакцию госпрограмм, на которые до 2020 года потратит 80 (!) трлн рублей.

Сама по себе цифра поражает — она означает, что за 7 лет по данным направлениям предполагают израсходовать 5 федеральных бюджетов. He менее странно выглядят и отдельные цели расходов.

Например, до 2018 года 1,55 трлн руб. направят на реализацию программы «Управление федеральным имуществом», хотя имущество и так должно приносить доход, а не требовать дополнительных трат. Правительство снова побаловало себя расходами и на забытую было модернизацию: 444,5 млрд руб. выделят на подстегивание «инновационного сценария развития», «снижение административных барьеров в экономике», «создание условий для свободы предпринимательства и конкуренции» и «сбалансированное пространственное развитие РФ».

Цели — повышение с 9,2 до 25 % доли организаций, осуществляющих технологические новации, продвижение России в рейтинге Doing Business (оценивает условия ведения бизнеса в той или иной стране. — Ред.) со 120-го на 20-е место к 2018 году и рост занятости на малых и микропредприятиях.

Однако 444,5 млрд руб. ($12,5 млрд) только на инновации — ничто. Для сравнения: в США бюджет тратит лишь на один инновационный сектор — Национальные институты здоровья — более $30 млрд в год, причем без всяких «распилов». У нас же средства будут распылены между разными подпрограммами, и их движение заинтересует скорее не экономистов, а прокуроров.

Продвижения в рейтинге Doing Business на 100 позиций менее чем за 10 лет удалось добиться лишь Грузии — в ходе радикальных реформ и в условиях помощи со стороны Запада. Мы сейчас входим в полосу экономической «закрытости», страна столкнется с нехваткой кредитных средств и экспортными ограничениями, так что наши позиции в большинстве рейтингов лишь ухудшатся.

B мире накоплен большой опыт инновационных прорывов. Например, поддержка компаний, которые экспортируют промышленные товары, и ужесточение отношения к тем, кто неконкурентен на мировом рынке. Это основа японского прорыва 1960-х и 1970-x. Но мы к этому не готовы: нам милее сохранение убыточных моногородов и поддержка «государственных чемпионов».

Другой вариант — введение стандартов, когда в оборот поступает бензин более высоких марок, запускаются в серию новые двигатели, отметаются старые строительные нормы. У нас же государство традиционно стоит стеной на этом пути: Строительные нормы и правила (СНиПы) 1970-х годов хороши тем, что за неизбежное отступление от них можно собирать мзду, а решение о переходе на бензин стандарта Евро-3 в 2011 году торпедировала… «Роснефть».

Можно, если ничего не помогает, просто поощрять конкуренцию, чего в России с ее «национальным поисковиком», «национальной платежной системой» и, разумеется, главным «национальным достоянием» как не было, так и нет.