Магия Летучей Звезды - Дмитрий Вернидуб

Море было спокойно. Юго-западный ветер вспенивал небольшие волны мелкими барашками. Редкие чайки проносились над мачтой в обратном направлении.

Когда весь экипаж судна приступил к своим обязанностями, Болто вдруг спросил:

– А где Четырбок?

– Где, где, дрыхнет твой эскулап, морской еж ему в койку!- Отозвался Брю с мостика. – Сковородки там же, при нем. Я хотел подъем сыграть, да забыл с этими дельфами.

Хрюкл все понял и направился в бывшую паромную рубку Брю. Тина и Пина побежали за ним. Уж больно любопытно им стало, зачем спящему доктору сковородки.

Четырбок сотрясал стены рубки гремучим храпом. Хрюкл стал посреди каюты, как артист на сцене, и для чего-то прочистил горло.

– Гхм-гхм, – прокашлялся он, – учитесь, мелюзга. Концерт дается только один раз.

Сестренки, не решаясь войти, смотрели в дверной проем.

– Откройте рот! – скомандовал Болто, широко открывая свой и разводя в стороны сковородки.

"Блямц-ля-ляц!" – исторгла рубка. "В-и-и-и!" – хлопнулись на пол двойняшки. "Кто следующий?!" – взревел Четырбок и высунулся наружу.

Несколько мгновений стояла тишина. Даже цокот в барабане прекратился. Было слышно, как плещутся волны да ветер шелестит в снастях. И тут в дело вступил Солист. С юта донеслось жуткое: "И-а-а-а!"

Ослик орал на пол-океана. Неизвестно, что вызвало приступ истошного ора, то ли опасный для слуха подъем доктора, то ли внезапный приступ ностальгии по суше, только Пит констатировал:

– Рыбы в этих местах теперь долго не будет.

Увидев Тину и Пину Уткинс, сидящих перед дверью с открытыми ртами, Четырбок нагнулся:

– Скажите "А-а-а!"

– А-а-а?! – сказали близняшки, ничего не понимая.

– Вот и славненько! – удовлетворенно произнес эскулап. – Ангина почти прошла. Скажите своему папаше, чтобы зашел ко мне завтра с утра. Я ему еще настойки для вас дам, попьете для профилактики…

Внезапно дверца остановившегося барабана с треском открылась. На палубу решительным шагом вышел атаман ежей. Вид у него был насупленный.

– Работать невозможно! Бардак! – почти без акцента заявил он. И подойдя вплотную к Нури, добавил:

– Осел пусть замолчит – наши с ритма сбиваются. И запомни, мастер гном: "В рынду бьешь – обед даешь". Обед – через каждые сутки. Теперь с тебя чхи-р-р-с-с!

После этих слов Питти опрометью бросился к Солисту, захватив по дороге два кочана капусты. А ежина, хлебнув пойла, полез обратно. "Мыш-и-и уж-жа!" раздался внутри его рык, и барабан закрутился.

– Бы-р-р-р, – тряхнул головой Олли, – ну и публика! А сутки, между прочим, скоро пройдут. Надо мышиный паштет запасать.

На следующий день ничего из ряда вон выходящего не происходило. Жизнь на "Мечте Кашалота" постепенно вошла в привычное русло. Каждый член команды знал свои обязанности и старался их выполнять. Следующая кормежка бойцовых ежей прошла без сучка, без задоринки. Единственное неудобство состояло в том, что после их трапезы палуба сильно загрязнялась.

Ночью шли по звездам, а днем ориентировались по солнцу. Если верить карте, то судно через пару дней должно было миновать пару небольших островков. Острова располагались особняком, примерно на полпути к Эль-Бурегасу. Ни названия на карте, ни упоминания в дневнике Кронлерона они не имели.

"Да мало ли в море островов, – говорил старый Брю, – если каждому название придумывать, так и голову сломаешь. Видно, забодай их кальмар, они вашему магу без надобности были. Тут другое: если мы с курса не сбились, то должны пройти аккурат между ними".

Еще через сутки погода неожиданно стала портиться. Налетел ветер, и волнение усилилось. Стало заметно прохладнее.

До этого момента качка на членах экипажа почти не сказывалась. Теперь же болтанка давала себя знать. Только старый Брю пыхтел трубкой, как ни в чем ни бывало.

Хуже всех приходилось Солисту. Он смотрел обреченно и отказывался от еды. Увещевания Пита и даже вид сочной капусты на него не действовали. Четырбок поил всех каким-то чудодейственным отваром (так, по крайней мере, он утверждал). Помогал отвар или нет, точно сказать было нельзя, но вкус у него был просто невозможный. Глотку драло так, что мысли о тошноте уходили на второй план.

Виндибур стоял на мостике рядом с Брю и озирался. С востока угрожающе быстро ползли чернильные тучи.

– Не нравится мне этот ветер, совсем не нравится, – Олли вздохнул и поежился. – Порывы-то раз за разом все сильнее…

Брю выпустил изо рта клуб дыма.

– Еще немного, и паруса придется убирать. Нури, Пит, Болто, медуза вам под мышку! Да, где вы там?!

Гном и невысоклики, зеленые от приступов морской болезни, подошли к мостику.

– Нури, как ты думаешь, ежи не будут против немного передохнуть?

Нури кивнул, дескать: "понял", и пошел договариваться.

Внезапно Олли вытянул руку вперед.

– Смотрите, что это? Вон там!

– Да это земля, проглоти меня кит! – воскликнул паромщик. – Это остров!

– А вон еще один! Земля!!! – Пит на радостях врезал Хрюклу по спине.

Сразу вспомнив про морскую болезнь, Болто икнул и поспешил к левому борту.

Силуэты островов маячили на горизонте словно горбы двух неведомых чудищ. На удивление, курс корабля был выдержан тютелька в тютельку. От гордости морскою победой старый паромщик Брю даже помолодел. Детская мечта всей его скромной и неприхотливой жизни сбывалась наяву. Он таки стал капитаном настоящего океанского судна.

Ветер крепчал. На общем совете решили подойти к правому острову, а затем поискать удобную для стоянки бухту, следуя вдоль береговой линии. Морское течение в этом месте относило вправо, поэтому и выбрали наиболее быстрый путь.

Остров покрывали скалы, а растительность почти отсутствовала. Видно было, что морские ветра основательно его "обглодали". Кругом кишели птицы. Колонии крачек и альбатросов облюбовали этот огрызок суши в незапамятные времена, разведясь на нем в неимоверном количестве. Казалось, верхние этажи скал покрывал снег. На самом деле, это был птичий помет.

Брю стоял у штурвала, Олли обозревал берег в подзорную трубу, а матрос Хрюкл героически висел на бушприте, выискивая подводные камни прямо по курсу. Пит и Нури смотрели с правого борта, ожидая команд.

Наконец, на западной стороне нашли удобное место. Бухта как нельзя лучше защищала от ветра. Склоны крутых берегов даже обрамлял небольшой лесок.

Бросив якорь, экипаж "Мечты Кашалота" устроился на отдых.

"Если ты пристал к острову, то его надо обязательно обследовать", – так гласит неписаное правило. Любой путешественник это знает.

Олли, Пит, Нури, Тина и Пина, оставив на корабле старого Брю, доктора и Хрюкла, сошли на берег.

Во-первых, не мешало поискать пресную воду, а во-вторых, выпустить попастись Солиста, совсем приунывшего. Ослик так спешил к берегу, что вплавь опередил шлюпку с путешественниками. Обретя под ногами земную твердь, он начал как щенок носиться туда-сюда, радостно взбрыкивая задними ногами.