Лепестки розы мира - Владислав Николаевич Дебрский

до понимания цели и задач «Розы мира». Следующей мелькнула у неё мысль, что разгадка его поступка проста – ну, выпил человек, ну, наговорил чего и сам не разберёт. А это, кстати, может случиться с любым человеком. Таковы уж свойства алкоголя (Татьяна опять припомнила своё знакомство с шампанским). И в итоге, Татьяна остановилась на том, что если бы она смогла объяснить всё Александру более детально то, как человек, явно, неглупый, и, несмотря на досадную несдержанность, кажется приличный, он всё сможет понять правильно. И в мире станет одним сторонником Всемирного братства больше. Всё. У Татьяны просто от сердца отлегло. Можно было действовать дальше. Татьяна прислушалась. Ольга, к тому времени, собрала всё со стола и мыла на кухне посуду. Татьяна подошла к двери и осторожно её приоткрыла. Её сумочка, с диктофоном внутри, висела на стуле. Она намеревалась достать диктофон, вернуться в комнату и прослушать некоторые моменты прошедшего застолья. И вот ещё что. Вполне возможно, что Александр повёл себя так из-за негативного влияния Евгения. Татьяна тихо подошла к стулу и взялась за сумку. Хотя, и Евгений, наверняка неплохой и неглупый человек, и тоже мог бы…

– Вы уже встали, вам лучше? – вдруг услышала из кухни Татьяна голос Ольги.

– Всё в порядке, – сконфуженно выдавила Татьяна. Она испугалась, что её столь скорое выздоровление, может выглядеть подозрительным. – О моём здоровье не беспокойтесь, пожалуйста.

Ольга вышла из кухни, внимательно взглянула на Татьяну и, как вы уже догадались, улыбнулась. Не может она без этого. А для Татьяны улыбка на лице Ольги стала причиной небольшой паники. В какую-то секунду в голове Татьяны выстроилась таблица, пунктов из дести, содержащую те причины, по которым данная улыбка возникла на данном лице. И все причины, какие рисовало воображение Татьяны, выставляли саму Татьяну в самом невыгодном свете. И не было ни одного пункта, в той таблице, который говорил бы, что причина не в ней самой. Из-за этой неловкости Татьяна стала говорить спешно, необдуманно и наговорила впоследствии многое, о чём, до этого, говорить не собиралась.

– Мне правда намного лучше, – начала Татьяна. – Оля, у меня к вам очень важный разговор.

– Хорошо. Только сначала мне надо закончить с этим столом. Поможете? – Ольга начала отодвигать от стола стулья.

Татьяна подошла к столу и взялась за скатерть. Ольга с изумлением украдкой наблюдала за действиями Татьяны. Скатерть она складывала по какой-то, незнакомой Ольге, технологии. Татьяна тщательно выводила равенство углов и толщину каждого слоя складываемой ею скатерти. Ольга подумала, что тёте Ане будет приятно взглянуть и оценить завтра этот арт-объект. Наконец, они перенесли стол и уселись на диване. Ольга повернулась к Татьяне с готовностью выслушать её. Ну, хотя бы, в эту минуту могла бы обойтись без улыбки? Нет.

– Оля, я к вам приехала неслучайно. Вы узнаете почерк своего деда? – Татьяна достала конверт. – Это его письмо к художнику Сереброву. Прочтите его. А вот эту копию я сделала для вас.

Ольга сразу признала знакомый почерк. Она даже вспомнила, как дед писал это письмо. В письме Дмитрий Алексеевич просил своего однополчанина разыскать в Москве Андрееву Аллу Александровну. Ольгин дед писал художнику, что хотел бы с ней встретиться, для того чтобы вручить ей один листок бумаги, написанный рукой Даниила Андреева во Владимирской тюрьме. Если Андреева посчитает такую встречу не обязательной, он готов выслать этот листок по адресу, который она укажет.

– Это письмо попало к нам случайно, – продолжила Татьяна, внимательно наблюдая за реакцией Ольги. – Оля, а вы не можете мне сказать, о каком листке писал Дмитрий Алексеевич?

– К сожалению, нет, – ответила Ольга. – Писал это письмо он при мне, я помню. А вот его содержанием, я не поинтересовалась. Дед часто писал письма. В основном, ответы на благодарственные отзывы своих пациентов.

– Жаль, ах, как жаль, – чуть не простонала Татьяна. – А Николаю Ивановичу он мог рассказать о содержании письма или листка?

– Конечно, ему в первую очередь. У них все дела были общие.

– Жалко, что я не успела его ни о чём сегодня расспросить, – продолжила сокрушаться Татьяна, – ну, ничего, я его завтра спрошу.

– Дядя Коля с удовольствием с вами поговорит, – заверила Ольга.

Хотя, Ольга сказала эту фразу совершенно искренне, без каких-либо подтекстов, в этом я могу вас уверить, Татьяне вновь послышалась некая двусмысленность Ольгиных слов. Но Татьяна не обиделась, не насторожилась, как могло бы быть. К сердцу её, в этот момент, доплелись, наконец-то, и заявили о себе новые впечатления и эмоции родившиеся за прошедший вечер. Она призналась себе, что никогда у неё не было такого лёгкого сближения с незнакомыми людьми. А ведь такой компанией они собрались в этом доме впервые. В отношениях дяди Коли, тёти Ани и Ольги, Татьяна разглядела любовь и заботу друг о друге. При этом, она была уверена, что никто из них никогда, не говорил другому о морали и нравственном долге. И как же это легко, наверное, жить, если знать точно, что тебя любят, и всегда будут любить. Так любить, что об этом даже можно не говорить. Так, что об этом можно даже не задумываться, и в то же время, помнить об этом всегда. Для Татьяны это стало её открытием. Приятным открытием, вдохновляющим. Татьяне захотелось, чтобы и её здесь полюбили. Потому, что она уже сама была готова полюбить этих людей.

– Я вам сейчас расскажу об этом письме и для чего я к вам приехала, – Татьяна решилась говорить открыто. – Дело в том, что любой попавший к нам в редакцию документ проходит экспертизу.

Я, вместо Татьяны, хочу вам рассказать, что это была за экспертиза. Проводилась она, только по распоряжению главного редактора. Документ, который заинтересовал Игоря Борисовича, копировала и отсылала по нужным адресам, ответственная за это, Аллочка. Документ изучали графологи, нумерологии, психологи, астрологи, историки, колдуны, шаманы и экстрасенсы. В общем, кто кем сам себя считал. Правда, попадались в редакционной почте и такие документы, которые Игорь Борисович отправлял только по одному адресу. Лично, специальным курьером. Игорь Борисович сортировал получаемую информацию, руководствуясь не своими предпочтениями, а чётко следуя инструкциям, полученным от своих работодателей. Игорь Борисович никогда не забывал о могуществе своих хозяев и нарушать данные ему наставления никогда бы не решился. Даже в те моменты, когда изнутри он был изрядно заполнен виски. Сам он, считал эту ораву экспертов, которую приходилось содержать на редакционном пайке дармоедами и шарлатанами. Но, когда кто-нибудь из этих экспертов заваливался без предупреждения в редакцию, в лице Игоря Борисовича он сразу