Стихотворения и поэмы - Николай Заболоцкий

1957

Гомборский лес

В Гомборском лесу на границе КахетиРаскинулась осень. Какой бутафорУстроил такие поминки о летеИ киноварь с охрой на листья растер?Меж кленом и буком ютился шиповник,Был клен в озаренье и в зареве бук,И каждый из них оказался виновникМоих откровений, восторгов и мук.В кизиловой чаще кровавые жилыТопорщил кустарник. За чащей вдалиРядами стояли дубы-старожилыИ тоже к себе, как умели, влекли.Здесь осень сумела такие пассажиНаляпать из охры, огня и белил,Что дуб бушевал, как Рембрандт в Эрмитаже,А клен, как Мурильо, на крыльях парил.Я лег на поляне, украшенной дубом,Я весь растворился в пыланье огня.Подобно бесчисленным арфам и трубам,Кусты расступились и скрыли меня.Я сделался нервной системой растений,Я стал размышлением каменных скалИ опыт осенних моих наблюденийОтдать человечеству вновь пожелал.С тех пор мне собратьями сделались горы,И нет мне покоя, когда на трубеПоют в сентябре золотые Гомборы,И гонят в просторы, и манят к себе.

1957

Сентябрь

Сыплет дождик большие горошины,Рвется ветер, и даль нечиста.Закрывается тополь взъерошенныйСеребристой изнанкой листа.Но взгляни: сквозь отверстие облака,Как сквозь арку из каменных плит,В это царство тумана и морокаПервый луч, пробиваясь, летит.Значит, даль не навек занавешенаОблаками, и, значит, не зря,Словно девушка, вспыхнув, орешинаЗасияла в конце сентября.Вот теперь, живописец, выхватывайКисть за кистью, и на полотнеЗолотой, как огонь, и гранатовойНарисуй эту девушку мне.Нарисуй, словно деревце, зыбкуюМолодую царевну в венцеС беспокойно скользящей улыбкоюНа заплаканном юном лице.

1957

Вечер на Оке

В очарованье русского пейзажаЕсть подлинная радость, но онаОткрыта не для каждого и дажеНе каждому художнику видна.С утра обремененная работой,Трудом лесов, заботами полей,Природа смотрит как бы с неохотойНа нас, неочарованных людей.И лишь когда за темной чащей лесаВечерний луч таинственно блеснет,Обыденности плотная завесаС ее красот мгновенно упадет.Вздохнут леса, опущенные в воду,И, как бы сквозь прозрачное стекло,Вся грудь реки приникнет к небосводуИ загорится влажно и светло.Из белых башен облачного мираСойдет огонь, и в нежном том огне,Как будто под руками ювелира,Сквозные тени лягут в глубине.И чем ясней становятся деталиПредметов, расположенных вокруг,Тем необъятней делаются далиРечных лугов, затонов и излук.Горит весь мир, прозрачен и духовен,Теперь-то он поистине хорош,И ты, ликуя, множество диковинВ его живых чертах распознаешь.

1957

«Кто мне откликнулся в чаще лесной?…»

Кто мне откликнулся в чаще лесной?Старый ли дуб зашептался с сосной,Или вдали заскрипела рябина,Или запела щегла окарина,Или малиновка, маленький друг,Мне на закате ответила вдруг?Кто мне откликнулся в чаще лесной?Ты ли, которая снова веснойВспомнила наши прошедшие годы,Наши заботы и наши невзгоды,Наши скитанья в далеком краю, —Ты, опалившая душу мою?Кто мне откликнулся в чаще лесной?Утром и вечером, в холод и зной,Вечно мне слышится отзвук невнятный,Словно дыханье любви необъятной,Ради которой мой трепетный стихРвался к тебе из ладоней моих…

1957

Гроза идет

Движется нахмуренная туча,Обложив полнеба вдалеке,Движется, огромна и тягуча,С фонарем в приподнятой руке.Сколько раз она меня ловила,Сколько раз, сверкая серебром,Сломанными молниями била,Каменный выкатывала гром!Сколько раз, ее увидев в поле,Замедлял я робкие шагиИ стоял, сливаясь поневолеС белым блеском вольтовой дуги!Вот он — кедр у нашего балкона.Надвое громами расщеплен,Он стоит, и мертвая коронаПодпирает темный небосклон.Сквозь живое сердце древесиныПролегает рана от огня,Иглы почерневшие с вершиныОсыпают звездами меня.Пой мне песню, дерево печали!Я, как ты, ворвался в высоту,Но меня лишь молнии встречалиИ огнем сжигали на лету.Почему же, надвое расколот,Я, как ты, не умер у крыльца,И в душе все тот же лютый голод,И любовь, и песни до конца!

1957

Зеленый луч

Золотой светясь оправойС синим морем наравне,Дремлет город белоглавый,Отраженный в глубине.Он сложился из скопленьяБелой облачной грядыТам, где солнце на мгновеньеПолыхает из воды.Я отправлюсь в путь-дорогу,В эти дальние края,К белоглавому чертогуОтыщу дорогу я.Я открою все воротаЭтих облачных высот,Заходящим оком кто-тоЛуч зеленый мне метнет.Луч, подобный изумруду,Золотого счастья ключ —Я его еще добуду,Мой зеленый слабый луч.Но бледнеют бастионы,Башни падают вдали,Угасает луч зеленый,Отдаленный от земли.Только тот, кто духом молод,Телом жаден и могуч,В белоглавый прянет городИ зеленый схватит луч!

1958

У гробницы Данте

Мне мачехой Флоренция была,Я пожелал покоиться в Равенне.Не говори, прохожий, о измене,Пусть даже смерть клеймит ее дела.Над белой усыпальницей моейВоркует голубь, сладостная птица,Но родина и до сих пор мне снится,И до сих пор я верен только ей.Разбитой лютни не берут в поход,Она мертва среди родного стана.Зачем же ты, печаль моя, Тоскана,Целуешь мой осиротевший рот?А голубь рвется с крыши и летит,Как будто опасается кого-то,И злая тень чужого самолетаСвои круги над городом чертит.Так бей, звонарь, в свои колокола!Не забывай, что мир в кровавой пене!Я пожелал покоиться в Равенне,Но и Равенна мне не помогла.

1958

Городок

Целый день стирает прачка,Муж пошел за водкой.На крыльце сидит собачкаС маленькой бородкой.

Целый день она таращитУмные глазенки,Если дома кто заплачет —Заскулит в сторонке.

А кому сегодня плакатьВ городе Тарусе?Есть кому в Тарусе плакать —Девочке Марусе.

Опротивели МарусеПетухи да гуси.Сколько ходит их в Тарусе,Господи Иисусе!

«Вот бы мне такие перьяДа такие крылья!Улетела б прямо в дверь я,Бросилась в ковыль я!

Чтоб глаза мои на светеБольше не глядели,Петухи да гуси этиБольше не галдели!»

Ой, как худо жить МарусеВ городе Тарусе!Петухи одни да гуси,Господи Иисусе!

1958

Ласточка

Славно ласточка щебечет,Ловко крыльями стрижет,Всем ветрам она перечит,Но и силы бережет.Реет верхом, реет низом,Догоняет комараИ в избушке под карнизомОтдыхает до утра.Удивлен ее повадкой,Устремляюсь я в зенит,И душа моя касаткойВ отдаленный край летит.Реет, плачет, словно птица,В заколдованном краю,Слабым клювиком стучитсяВ душу бедную твою.Но душа твоя угасла,На дверях висит замок.Догорело в лампе масло,И не светит фитилек.Горько ласточка рыдаетИ не знает, как помочь,И с кладбища улетаетВ заколдованную ночь.

1958

Петухи поют

На сараях, на банях, на гумнахСвежий ветер вздувает верхи.Изливаются в возгласах трубныхЗвездочеты ночей — петухи.Нет, не бьют эти птицы баклуши,Начиная торжественный зов!Я сравнил бы их темные душиС циферблатами древних часов.Здесь, в деревне, и вы удивитесь,Услыхав, как в полуночный часТрубным голосом огненный витязьИз курятника чествует вас.Сообщает он кучу известий,Непонятных, как вымерший стих,Но таинственный разум созвездийНесомненно присутствует в них.Ярко светит над миром усталымСемизвездье Большого Ковша,На земле ему фокусом малымПетушиная служит душа.Изменяется угол паденья,Напрягаются зренье и слух,И, взметнув до небес оперенье,Как ужаленный, кличет петух.И приходят мне в голову сказкиМудрецами отмеченных дней,И блуждаю я в них по указкеУдивительной птицы моей.Пел петух каравеллам Колумба,Магеллану средь моря кричал,Не сбиваясь с железного румба,Корабли приводил на причал.Пел Петру из коломенских далей,Собирал конармейцев в поход,Пел в годину великих печалей,Пел в эпоху железных работ.И теперь, на границе историй,Поднимая свой гребень к луне,Он, как некогда витязь Егорий,Кличет песню надзвездную мне!

1958