Клетка - Алёна Сергеевна Дубровская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Договорились. Рад знакомству, Петра. Если ты не против, то я пригласил бы тебя сегодня прогуляться со мной вечером и, может быть, вместе отужинать тем, что я сегодня поймаю. Как ты смотришь на это?
– Возможно… – нерешительно ответила Петра, косо глядя на Веру, стоящую неподалеку.
– Тогда после охоты, я зайду, узнать о твоем решении. – Айван слегка поклонился и удалился восвояси.
– Вера, ты что-нибудь знаешь о нем? – сразу же как только вышел парень, поинтересовалась Петра.
– Конечно, – хихикнула та. – Мы тут все и всё друг о друге знаем. Нас ведь, не так уж и много. Ты сама скоро будешь знать каждого жителя деревни.
– А что ты можешь о нем сказать?
– Ну… – Вера задумалась, – могу сказать только то, что очень завидую тебе. Ведь он позвал тебя на свидание! – Вера хихикнула. – А если честно, то лучше и добрее Айвана в нашем королевстве и не сыщешь. Он классный парень, душа компании. И как по мне, так он и мухи бы не обидел. Я прекрасно помню, с каким трудом поначалу ему давалась охота. В прошлой жизни он был вегетарианцем по идеологическим соображениям. Ну знаешь, не ел мясо, потому что очень любил животных и не мог себе представить, как можно употреблять их в пищу. Работал в зоопарке, ухаживал за обитателями. Говорит, был очень счастлив. Хотя, подозреваю, что все-таки в организме его чего-то не хватало из-за такого питания. В деревню он пришел худым и на вид болезненным, точнее гораздо более болезненным, чем остальные. Мы тут все, знаешь ли, не совсем здоровы. Все-таки никакой цивилизации… Но говорит всегда такой был. А сейчас посмотри, начал питаться мясом, так и сам мяска набрал. – Вера снова хихикнула.
Слова Веры успокоили Петру, и она решила принять предложение парня.
Вообще то Петра никогда не считала себя расисткой. Даже наоборот, читая в учебниках по истории о холокосте, рабстве в старой Америке, о притеснении индейцев, некогда существовавшим на всем американском континенте, она глубоко осуждала людей прошлого. Но, в глубине души, у любого человека всегда существовали некие предрассудки на счет представителей чужой расы. Возможно, это защитный барьер, построенный матушкой природой, для того, чтобы расы не смешивались между собой. Но в таком случае остается неясным, почему дети от смешанных браков, обычно рождаются сильнее, здоровее и красивее? В любом случае, семьи, где женщина и мужчина являлись представителями разных рас, страдали от повышенного внимания. Чаще всего такие браки осуждались. Возникает резонный вопрос: почему? Этого Петра не знала и объяснить никак не могла. Для нее этот вопрос пока что не был актуальным. Ведь она шла всего лишь на первое свидание. Хотя, будучи девушкой, она, как и все представительницы ее пола, имела слабость перед всякого рода романтическими мечтами. И получив приглашение на первое свидание, она уже мысленно представляла, красивые ли получатся у них дети.
Позавтракав, Петра пошла к домику королевы, но охрана не пустила ее.
– Велели никого не впускать. – сказал парень, что стоял слева у входа.
– Но вчера королева сама сказала мне прийти к ней. – растерянно произнесла Петра.
– Велели никого не впускать, простите. Да и королевы все равно нет на месте. – сказал парень справа.
Петра пожала плечами и ушла.
Вечером, но еще далеко затемно Айван зашел за ней в больницу, и получив утвердительный ответ, по-джентельменски подставил руку, чтобы Петра могла за нее ухватиться. Выйдя на улицу, они пошли по направлению к морю.
– Сегодня я поймал двух варанов, и задумал их пожарить на берегу океана. – улыбнулся Айван.
Петра, до этого смотрящая от стеснения только под ноги, подняла голову, чтобы улыбнуться и кивнуть ему в знак одобрения и слегка оторопела, увидев насколько она ошиблась на счет его расовой принадлежности. Так уж вышло, что видела она его лишь в темноте или полутьме, ведь в больнице, как и в любом другом современном здании не было окон, а только входные отверстия. На фоне яркого света, она приняла его за негра, в то время как парень был скорее…
– Ты… – она сама не знала, что хотела спросить у него. Точнее не совсем представляла, как это сделать, не обидев его.
– Не негр? – улыбнулся парень. – Пожалуй. Хотя мой дед им был. Так что технически я являюсь квартероном.
– Квартероном… – задумчиво произнесла Петра, пытаясь вспомнить этот термин из школьной программы. Кажется, это было в разделе «История Старой Америки». Впрочем, Айван и так объяснил, что это значит. – Извини, должно быть, я очень тебя обидела сегодня утром.
– Нет, нисколько. Но развеселила. В потемках меня и вправду можно принять за черного. – усмехнулся Айван. – Как и многих людей. А кто этот человек? С которым ты меня перепутала.
– О, давай не будем об этом. – потупила взгляд Петра.
Они дошли до берега моря или океана и уселись на песок. Оказывается, Айван уже все приготовил для их небольшого пикника. Он пожарил тушки варанов, помыл и разложил на пальмовых листах фрукты и овощи, притащил несколько кокосов, предусмотрительно сделав в них дырки.
– Как думаешь в какой части света мы находимся? – жуя неожиданно вкусное мясо, спросила Петра.
– В Северной Америке. Не раздумывая ответил Айвон. Точнее в южной ее части.
– От чего такая уверенность? – удивилась Петра.
– Видишь ли… – и Айван объяснил ей, что сделал такие выводы исходя из расположения звезд, а так же по тем животным, которые здесь обитают.
Причин не доверять аргументам Айвана у Петры не было. Поэтому она молча выслушала его догадки и приняла на веру эту информацию. Что ж, значит они на Американском континенте. Нельзя сказать, что это знание как-то помогло ей, но успокоило однозначно. Петра сама не знала почему, но ей казалось, что теперь ситуация ей подвластна гораздо больше. Когда вся еда закончилась, они продолжали молча сидеть. Айван наблюдал за закатом, а Петра старательно вырисовывала на песке карту мира.
– У тебя неплохо получается, – наконец, нарушил тишину Айван.
– Спасибо, – усмехнулась девушка. – Географию в школе я знала лучше всех.
– Чего не скажешь обо мне. – Айван почесал затылок. – Как давно это было.
– Сколько тебе лет? – вдруг спросила девушка.
– Двадцать шесть.
– Понятно.
Дальше снова воцарилось неловкое молчание, прервать которое снова решился Айван.
– Знаешь, Петра, ты мне нравишься. В прежние времена, я бы, наверное, долго ухаживал за тобой, носил цветы и водил по ресторанам, но теперь… Не сочти за наглость, но я хочу предложить
