Побежденные Любовью (СИ) - Цеханович Василина

- Как целительница - даже не сомневаюсь. Но сегодня я не только расскажу, но и наглядно покажу, как доставить мужчине удовольствие. Не бойтесь, начнем с теории.

- Мне не нужно ничего знать! - возразила я. Все это напоминало дурной сон. Слезы уже готовы были вылезти наружу. Как герцог вообще мог так поступить? Привести меня в бордель, чтобы любовница дяди обучала мастерству обольщения!

Видимо на моем лице отразилась целая гамма эмоций, потому что Лукреция вдруг подошла ко мне и заглянула в глаза.

- Чего Вы боитесь принцесса? Я не буду заставлять Вас делать то, что покажу. Теории и наглядной демонстрации вполне хватит. Вы ведь изменились за последнее время. Не невзрачная гусеница, но пока до конца и не бабочка. Женщина расцветает, когда понимает себя, свою чувственность, свои желания. Скажите, Вы когда-нибудь ласкали себя?

От такого вопроса я покраснела.

- Идите сюда, - Лукреция усадила меня на кровать, а сама опустилась передо мной на колени. - Не нужно стесняться себя и своего тела. Расслабьтесь. Если уж станет совсем невмоготу, просто выпьем чаю и через три часа Вы уйдете. Договорились?

Вцепилась пальцами в подол платья. Все было нереальным. В горле образовался комок, но еще появилась злость на лорда Саттэра. Хочет значит, чтобы я обучилась? Хорошо. Я усвою урок и докажу ему и себе, что справлюсь даже с таким.

- Нет, - прозвучал в тишине спальни мой ответ, - не ласкала.

- Некоторым мужчинам нравится, когда женщина трогает себя у них на глазах. Но для начала Вы должны обнажиться перед зеркалом и изучить свое тело, полюбить его. Если не сможете этого сделать, то мужчина уж тем более. Все мы не идеальны, но нужно забыть об этом. Каждое отклонение от вымышленного эталона - это Ваша особенность, индивидуальность, уникальность.

Лукреция одним движением скинула с себя платье и опустилась спиной на кровать.

- Вы должны познать себя, принцесса, понять что нравится, а что нет.

И куртизанка начала показывать на себе. Бесстыдно, абсолютно не стесняясь моего присутствия. Я с трудом подавила порыв убежать и попыталась взглянуть на ситуацию с точки зрения физиологии. Там у женщин есть нервные окончания, много. Надавливая на них, запускается механизм выделения удовольствия.

- Представьте мужчину, который Вам нравится, который заставляет дышать чаще, а сердце биться быстрее. Представьте, что его руки нежно массируют Вашу шею, гладят грудь, ласкают соски. Потом его рука движется ниже, обводит пупок, исследует плоский животик, устремляется ниже, прямо туда. Пальцы начинают неторопливо поглаживать, изучать, обводят каждую складочку, проникают внутрь. Им тесно и влажно. Они двигаются. Сначала один, потом два. Вот так.

Дыхание у куртизанки участилось, зрачок расширился. Я сидела ни жива ни мертва, пока она проделывала со своим телом то, о чем говорила.

- Думайте о нем. Как ему приятно доставить Вам удовольствие, довести до пика, заставить испытать наслаждение. Мужчина будет возвращаться в кровать женщины, с которой хорошо не только ему, но и ей. Потому что каждый ее взрыв - это его победа.

Движения руки Лукреции ускорились, тело покрылось потом, а с губ сорвался стон.

- Никогда не зажимайтесь... отпустите себя... будьте настоящей... и тогда... аааах...

Тело женщины содрогнулось в конвульсиях, одной, второй, третьей... Глаза закатились в наслаждении, свободная рука сильно сжала грудь, и куртизанка обмякла на постели.

- Не прикрывайтесь после этого. Дайте телу отдохнуть, а мужчине насладиться Вашей беспомощностью. Нет ничего прекраснее зрелища, чем кончившая женщина. Запомните это, принцесса.

Удивилась сама себе. Несмотря на то, что хотелось зажать уши руками и закрыть глаза, я все запоминала. Таких уроков у меня еще не было и они вряд ли повторятся. Неужели женщины испытывают такое...

- Оргазм, это называется оргазм, принцесса. За ним в постели гонятся все. Высшее наслаждение, взрыв, фейерверк. Вы поймете, когда испытаете сами. Важно лишь чтобы рядом был правильный и умелый любовник.

Кивнула в ответ ожидавшей от меня какой-либо реакции куртизанке.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Хорошо, - произнесла удовлетворенно Лукреция и позвонила в колокольчик.

Дверь открылась, и вот сейчас следовало  бежать. В спальню зашел полуобнаженный мужчина в одних шароварах. Он был прекрасен сложением и лицом. Идеальный образец мужественности. О таком ришские придворные дамы мечтали ночами, а он стоял передо мной и мягко улыбался.

- Оттис, можешь снять.

О Боги! Я закрыла лицо руками, чтобы не смотреть на внушительное даже в положении покоя достоинство.

- Теперь я покажу, как сделать мужчине приятное. Смотрите и запоминайте.

Обнаженная Лукреция подошла к внимательно следящему за каждым ее движением мужчине и зазывно улыбнулась. Повернулась к нему спиной, взяла его руки и положила себе на грудь. Я услышала, как Оттис шумно выдохнул, а куртизанка начала тереться об него голыми ягодицами. Я точно не сплю? Это же они... это же сейчас...

- Нет, конечно, мы не будем при Вас заниматься любовью. Просто небольшой урок, а остальное расскажу в теории. Важно дать мужчине рассмотреть себя, изучить, потрогать. Для них мы как подарок в упаковке: очень хочется скорее развернуть и попробовать начинку.

Лукреция продолжала свои развратные движения, а потом, плавно развернувшись в сторону увеличившегося достоинства, положила руки на тело подопытного.

- Изучи его: разворот плеч, стальные мышцы, кубики на животе. Прикоснись губами, полижи языком. Это приятно обоим.

Слова подкреплялись действиями и я начала догадываться, что последует дальше.

- Не спеши, но и не медли. Отслеживай его реакцию, что нравится, от чего учащается дыхание и срываются стоны. Целуй его везде. Абсолютно.

Медленно куртизанка исследовала тело мужчины, а затем поцеловала его орган. Подопытный  выдохнул сквозь зубы.

- Подойди ближе, чтобы лучше видеть мои движения. В принципе сложного ничего нет, но будет лучше, если понравится вам обоим.

Это может нравиться? О, Боги! Наблюдала за тем, как Лукреция проделывала все то, что я видела тогда в библиотеке Корнула между леди Даливой и лордом Саттэром. Вот только движения куртизанки были умелыми, даже грациозными. Она вела любовника к пику, не забывая показывать и комментировать свои движения. Когда все закончилось, Оттиса отпустили и оставшееся время в меня вливали новую информацию. Щеки уже перестали краснеть, даже бледнеть было больше некуда. Это были самые странные три часа в жизни, которые перевернули мое мировоззрение. Плотская любовь  оказалась  искусством, искусством наслаждения и выражения своих чувств.

Когда время вышло, Лукреция оделась и сама проводила к черному входу, пожелав удачи. Герцог уже ждал меня. Он поблагодарил куртизанку и внимательно посмотрел на мое лицо.

- Как ты цапелька? - с беспокойством спросил лорд Саттэр.

- Было немного больно, потом терпимо, а под конец приятно, - пожав плечами невозмутимо ответила я и наткнулась на яростный взгляд.

- Что??? - чуть ли не проревел герцог и кинулся обратно в сторону борделя. - Да я ее по стенке размажу, я...

- Лиам! - окликнула лорда Саттэра по имени, и он остановился. Видела, как его плечи напряглись, а руки сжались в кулаки для ударов. - Я пошутила.

- Ты что? - резкий разворот и герцог буквально нависает надо мной.

- Я пошутила. Все в порядке. И спасибо за столь познавательный вечер, а теперь пойдемте домой.

- Больше никогда не шути так, Иа! - серьезно произнес он и его пальцы сильно сжали мои плечи. - Не шути, поняла?

Кивнула и с самым нейтральным выражением лица пошла в сторону переулка. Герцог через секунду оказался рядом. Всю дорогу назад он сопел и, кажется, с трудом сдерживал собственную злость. Словно ему было не все равно. Как и мне.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Уже оказавшись в своих покоях, в ванной комнате  полностью разделась и подошла к зеркалу, пристально рассматривая. Нужно полюбить себя такой, какая есть. Слезы медленно поползли по щекам, а я грустно улыбнулась. Зачем же ты так, Лиам? Зачем? Я ведь, кажется, кажется всерьез влюбилась в тебя. Смотрела в зеркало и понимала, что чувства к лорду Грегстону были детской влюбленностью, увлечением, а вот сейчас... сейчас все по-другому.