Самый страшный кошмар лета (сборник) - Ирина Щеглова

– Может, в простыню ее завернуть, типа смирительной рубашки, – деловито осведомился.

– Сумасшедший дом! – обреченно произнесла Наташа. – Если она больна, у нее должны быть с собой лекарства, надо поискать в сумке.

– Я не больна, не больна! – билась женщина в руках трех крепких парней, им с трудом удавалось держать ее.

– Уходите! – вопила женщина. Наташа судорожно вывалила из ее сумки все содержимое, но там, кроме пучков травы и березовых веток, ничего не оказалось.

Вдруг начали бить часы на стене – хрипло и громко. Все замерли, Пашка уронил кружку. Даже женщина притихла. Зато Маша резко села на диване, придерживая на груди полотенце.

– Поздно! – устало и жалобно произнесла Елена Васильевна.

Явление хозяйки

Пол под ногами пошел ходуном, подпрыгнули стулья, зазвенела посуда в шкафу. Тренькнули оконные стекла. Дверь из сеней с грохотом распахнулась. Ветер ворвался в горницу, рванул занавески, расшвырял траву и листья, которые Наташа достала из сумки Елены Васильевны, завыло в печной трубе.

– Да что еще! – воскликнула Наташа.

Илья повернул голову и увидел в дверном проеме рыжую, ту самую из леса, бомжиху или цыганку, он и сам не знал, кто она такая.

Елена Васильевна застонала и обмякла.

– Закройте немедленно дверь! – прикрикнула Наташа. – И вообще, надо стучать, прежде чем войти в чужой дом.

– Это мой дом! – заявила рыжая. – Так что помолчи, пока не до тебя. – Анна, где то, что принадлежит мне? – она смотрела прямо на побледневшую девушку.

– Ань, ты и ее тоже знаешь? – спросил растерявшийся Илья.

– Конечно, знает, это же ее тетка, – голос Елены Васильевны прозвучал в полной тишине. Ребята уставились на Анну.

– Она не тетка, а бабка, двоюродная, – объявила Анна.

– Час от часу не легче, – пробормотала Наташа, – бабки, тетки… сумасшедшие… – Она не успела договорить, Маша поднялась с дивана и, глядя прямо перед собой, как была, в полотенце, медленно пошла к рыжей.

– Маша, стой, ты куда! – Илья схватил ее за руку и вздрогнул, рука была совсем холодной, безжизненной, а сама Маша казалась погруженной в глубокий сон.

– Отпусти, – приказала рыжая ведьма, – она пойдет со мной в уплату долга.

Маша стояла, опустив голову, она не пыталась вырваться, а как будто ждала. Но ждала равнодушно, безучастно.

– Какого еще долга? – окончательно опешил Илья. – Тетенька, вы в своем уме?

– У нее спросите, – ведьма ткнула пальцем в сторону Анны. – Я беру только то, что мое по праву. Я отпустила этого, – теперь ее палец указал на Пашку, – и этого, – палец переместился на Илью. – Девчонка попалась сама. Так что, Анна, ты не зря старалась.

Илья крепче сжал руку Маши и напустился на Анну:

– Что значит не зря старалась? Аня, ты можешь нам объяснить, что все это значит? Кто эта женщина, что она тут делает? Она действительно твоя родственница? И это ее дом?

Елена Васильевна опустилась на стул и тихонько запричитала:

– Бедные дети, я же говорила, я предупреждала… Обманули вас, заманили…

– Перестаньте ныть, – оборвал ее Илья. – Аня, я у тебя спросил!

Рыжая почему-то так и стояла в дверях, как будто боялась пройти. Пашка и Егор, не зная, что им делать, отпустили притихшую Елену Васильевну и только переглядывались.

– Это действительно моя бабка Меропа, и ей сто два года, – призналась Анна, – этот дом когда-то принадлежал ей, до того, как она умерла.

– Ань, че ты гонишь? – разинул рот Пашка.

– Это правда.

Рыжая ведьма Меропа удовлетворенно кивнула головой.

– Все так, внученька, вот видишь, как легко и просто говорить правду. А теперь расскажи о нашем договоре.

Анна встряхнула головой:

– Не было у нас с тобой никакого договора! И быть не могло!

– Ты забыла, наверно? – вкрадчиво переспросила Меропа. – Так я напомню. После того, как твоя мамка родила тебя незаконную и утопилась, кто тебя вырастил, а?

Елена Васильевна подняла голову и во все глаза уставилась на Анну.

– Ты меня не растила, ты себе жертву готовила, – отрезала Анна. – Хотела отдать меня русалкам, чтоб они и дальше помогали тебе. Они ведь не бесплатно это делают, так? Думаешь, я не знаю?

– Ах ты умница, – притворно восхитилась ведьма, – достойную преемницу я себе вырастила. Только мне некогда с вами болтать, в другой раз как-нибудь, а сейчас… – и она властно протянула руку к Маше. Девушка, не поднимая головы, обреченно шагнула к ней.

– Нет, – Илья преградил ей дорогу, прикрыл собой, – никаких жертв, оживших мертвецов и прочего бреда. Мы сейчас уйдем, а вы тут сами разбирайтесь, кто кому что должен. – Он повернулся к Анне и произнес укоризненно: – Не ожидал от тебя. Что за секту вы тут устроили… Культы, нечисть, русалки какие-то. Противно слушать. На людей нападаете. Жертвоприношения какие-то, дикость!

– Не, а я не понял, – встрепенулся Пашка, – она че, реально жмура? – и он недоверчиво покосился на Меропу. Ему никто не ответил. Наташа быстро стала собирать вещи, запихивая их в рюкзак. Егор встал рядом с Ильей так, чтоб перегородить вход в комнату.

– Ребята, вы не понимаете, – заговорила Анна, – она вас не выпустит – это действительно ее дом, в комнату войти не сможет, здесь иконы, избу освятили, и я кропила неоднократно. И не мертвая она, ее русалки жить заставляют, она им за это жертвы приносит ежегодно. Елена Васильевна знает…

Она не успела договорить. Кто-то вошел в избу. Ведьма резко обернулась и попятилась было, да споткнулась о порог и упала на пол.

– Виктор! – воскликнула Анна, бросаясь к нему, но замерла в дверном проеме. – Она здесь! – Анна плакала, по щекам бежали быстрые крупные слезы.

– Я вижу, – сказал Виктор и выхватил из-под плаща обрез.

Серебряная пуля

Пронзительно взвизгнула Наташа.

Виктор направил дуло обреза на Меропу, распростертую на полу. Она расхохоталась:

– Слабо, молодой человек!

– Пуля серебряная, проверим? – спросил он спокойно и нажал на курок. Одновременно прозвучали выстрел и вскрик. Никто ничего не успел понять, грохнуло, заволокло дымом, посыпались со звоном осколки… и стихло.

Меропы на полу не было. Зато Маша обомлела и повисла у Ильи на руках.

Илье опять показалось, что он лишь моргнул, не мог он пропустить момент, когда ведьма исчезла, но пропустил. Стоял в обнимку с бесчувственной Машей и смотрел на Виктора.

– В погреб сиганула, зараза! – крикнул Виктор. И кинулся к крышке погреба, дернул с силой, та чуть не отлетела. Пашка не выдержал, подскочил, склонился над отверстием в полу. – Ушла, – разочарованно констатировал Виктор, закрывая крышку. – Никого не задело? – переспросил с беспокойством, оглядывая ребят.