Дипломат поневоле.(СИ) - Михаил Кисличкин

На следующий день наступление гвардейцев продолжилось. Картина происходящего была видна с орбиты как на ладони – атакующие без особых проблем шли вперед, продвинувшись за сутки километров на двадцать вглубь континента. Гильдия Тритт так и не сумела выставить единого фронта против нападающих – они наступали почти без задержек, легко подавляя слабое сопротивление. Вроде не так уж и много было черномундирников – но гильдейцы воевали из рук вон плохо. Отдельные отряды пытались остановить наступающих, но никаких комплексных мер так и не было принято. Самые неорганизованные земные ополченцы уже давно бы рыли окопы в местах вероятного удара противника, строили баррикады в населенных пунктах, возможно, пытались бы местами атаковать, используя преимущество в транспорте, и уж точно бы организовали эвакуацию людей и ценностей. Но ничего такого замечено не было – в тылу гильдии царил хаос, дороги были забиты двигающимися от побережья машинами и людьми, и никаких признаков разумной деятельности не просматривалось.

 – Один согласованный с гильдией удар и мы их остановим! – срывая голос, кричал на совете Ярцев. – Гвардейцы наступают уже третьи сутки. С Варяга сообщают, что им на кораблях доставляют транспорт. Еще пару дней и всему конец.

 – А что ты предлагаешь? – отвечал распаленный не менее чем полковник Липатов. – Нам что делать?

 – А то ты Петрович не знаешь, что делать? Это же элементарно, задачка для первого курса училища! Пусть гильдия и Высокие создадут хоть какое-то подобие фронта перед наступающими, затем мы ударим вниз по южной дороге и отрежем гвардейцев от побережья – говорил полковник, обращаясь скорее к молчащей Элитьен чем к Липатову. – – Все, дальше они окажутся в котле и будут вынуждены остановиться. Пока гвардейцы перегруппируются, пока подготовятся к прорыву – мы создадим такую оборону, которую им не прорвать никогда! Будучи отрезанными от тыла, вперед, в глубь континента они не пойдут, а постараются или опрокинуть нашу оборону, или выйти к побережью в другом месте. В любом случае для них это будет означать потерю инициативы. Если у меня будут грузовики и хотя бы несколько сотен бойцов, то гвардейцам еще повезет, если кто-то из них сможет вернуться домой. Поймите – несколько дней и гильдии не станет. А у гвардейцев будут и машины, и заводы с рабочими, и живая сила, причем все это будет работать против нас. Вот тогда наш конец будет лишь вопросом времени.

 – Род Иллор не будет воевать на стороне восставшей гильдии, – Элитьен была бледна, но отвечала спокойно. – Род Иноэрн тоже.

 – Но почему! Вас же уничтожат! Если мы будем отсиживаться дальше, то ни мои бойцы и твоя дружина, ни наш танк, в конечном счете, врага не остановят, – наседал Ярцев.

 – Вы можете сами помочь гильдии. Род Иллор не возражает.

 – С одной неполной ротой бойцов? Слишком мало. Мы просто бессмысленно погибнем. Нужен организованный общий фронт против гильдейцев. Мы должны поймать их в полноценный котел, заставить размазать силы по всем направлениям. Без дружинниц Высоких это невозможно.

 – Я уже дала ответ.

 – А меня такой ответ ни хрена не устраивает! – Илья видел, что полковник с трудом сдерживает себя в руках.

Судя по ее лицу, Элитьен уже была готова сказать что-то резкое, но в этот момент в зал зашла одна из дружинниц. Покосившись на землян, она все же не стала утаивать новость и сказала, – Госпожа, прибыл Ваулф. Этот раб просил о немедленной встрече.

 – Пусть войдет.

Глава гильдии Тритт выглядел неважно. Красные воспаленные глаза, морщины, богато расшитый золотыми нитями комбинезон, выглядевший так, как будто Ваулф в нем ночевал в курятнике – все это красноречиво говорило о том, что в последние дни альваланину пришлось несладко. Но голос его был тверд.

 – Госпожа, я пришел просить о помощи. Гвардейцы напали на нас, и третий день подряд ведут наступление. Мы не можем им противостоять одни. Они уже контролируют прибрежные заводы и поселок горняков Анритт. Если вы не поможете, то гильдии Тритт не станет.

 – Я в курсе твоих проблем Ваулф, – ответила Элитьен, даже не добавив привычного слова «раб» . – Ты знаешь мои условия. Признай меня своей госпожой, а гильдию рабами рода Иллор и Иноэрн и мы немедленно выступим против гвардейцев.

 – Нет. – Голос Ваулфа не изменился ни на йоту. – Мы не будем больше рабами. Никогда. Высокая, ты не знаешь, что такое быть рабом. А я знаю. Я вышел в главы гильдии из рабов третьей полезности и знаю, что такое быть всю жизнь рабом. Знать, что твои дети будут рабами и твои внуки будут рабами и так будет до скончания века. Понимать, что все созданное твоим трудом на самом деле не твое и владеешь ты им лишь потому, что Благородные пока не возражают. Знать, что твоя жизнь и личность ничего не значит, а любой благородный может унизить или убить тебя или твоего ребенка в любой момент, не получив, скорее всего, даже малейших неприятностей. Мы восстали, чтобы уже никогда не быть рабами, и мы умрем, но не станем ими. Гвардейцам и Революционному Совету не нужна гильдия Тритт. Им вообще не нужны никакие гильдии, им нужна лишь неограниченная власть над всей Альвалой и наши заводы, шахты, имущество и рабочие руки. Ивва поняла это слишком поздно. Главы других гильдий понемногу начинают понимать это только сейчас. Участь гильдии Тритт уже решена – мы слишком богаты, кроме того Революционный Совет хочет преподать всем недовольным хороший урок. Ну что же, если Создателю это угодно мы погибнем. Но мы не будем рабами.

В зале надолго зависла тишина. Лишь Липатов витиевато выругался, да так, что автопереводчик спасовал и не смог адекватно перевести фразу, запутавшись в склонениях. Впрочем, на это никто не обратил внимания.

 – Мне очень жаль Ваулф, – сказала, наконец, Элитьен. – Извини.

 – Элитьен, Благородной госпожой надо не только казаться, но и быть, – неожиданно для самого себя сказал Илья. – Своим решением ты пытаешься сохранить Благородное звание формально. Но сохранив его перед Советом таким способом, ты перестаешь быть Благородной на деле.

Элитьен резко развернулась к Илье. У нее был такой взгляд, что казалось, она его сейчас ударит.

 – Что ты понимаешь чужак! Я сохраняю свой род!

Илья лишь развел руками. – Я понимаю, почему ты это делаешь. Решать тебе.

Элитьен словно стала ниже ростом. Плечи ее поникли, а гневное выражение лица сменилось растерянным. Илье даже стало ее жалко.

 – Ты прав Илья из рода Русских, – через некоторое время сказала альваланка. – К сожалению, ты прав. Моя мать говорила мне когда-то: «Если не знаешь, как поступить – поступай красиво! Благородства без красоты не бывает» . Отсиживаться в замке некрасиво. Ударить по врагу, разнести его в клочья и выйти победителем гораздо красивее. И видит Создатель, это будет по-настоящему благородно, что бы ни говорили засевшие в Высоком Совете старухи. Ваулф – мы поможем тебе. Риоэль – обратилась к представительнице рода Иноэрн Высокая – вы с нами?

 – Да Элитьен. Я немедленно свяжусь с Госпожой Вальен, но я уверена, что она одобрит твое решение. Мы всегда держались вместе. Кроме того, ты поступаешь благородно, а кровь Таллига нуждается в отмщении. Госпожа рода Иноэрн не простит смерти своего единственного сына. Мы славно повоюем.

 – Ну, тогда к делу – перебил их Ярцев, довольно потирая руки. – Пройдемте к карте, обсудим план операции.

«Лучшее средство ПВО, это наши танки на аэродроме противника» , – вспомнил Илья известное высказывание какого-то генерала сидя на пляже у моря и наблюдая за танком. Ни аэродрома, ни самолетов вокруг, правда, не было. Зато был танк, пляж и уплывающие корабли гвардейцев. Три из них горели дымным пламенем у самого берега, еще штук пять из всех сил пытались скрыться в море метрах в семистах от берега. Но Т-100 не оставлял им такой возможности. Боевая машина не спеша разворачивала башню, поднимала на нужный угол возвышения пушку и, прицелившись, стреляла. Из дула вылетал столб пламени, гулкий удар с оттяжкой бил по ушам, а через пару секунд борт очередного корабля в районе ватерлинии разрывался в клочья. В бинокль было хорошо видно, как летят во все стороны обломки. Кораблики небольшие, вроде рыболовецкого сейнера, им одного попадания 152-мм снаряда хватало за глаза.

Вдоль береговой кромки везде валялись трупы гвардейцев, оружие, остатки амуниции и палаток, песок во многих местах был красным от впитавшейся крови, что-то нехотя горело на песке, распространяя вокруг неприятный запах жженой пластмассы и сработавшей взрывчатки. Бой получился на славу, короткий, но кровавый. Вот что значит преимущество в вооружении и фактор внезапности! Шесть десятков человек и один танк за два часа проехали по южной, проложенной вдоль побережья дороге пятьдесят километров и сходу вступили в бой. Сначала слитный залп на пределе дальности из ракетных огнеметов и танкового орудия по не ожидавшему нападения лагерю гвардейцев, затем плотный пулеметный огонь и короткая яростная атака при поддержке танка. В результате один погибший и трое раненых со стороны нападавших и около сотни трупов в черной форме на песке. Это еще ни считая тех, кто успел попрыгать в отходившие от берега корабли. Ничего сложного. Особенно учитывая, что о часовых и дозорах гвардейцев заранее позаботился высаженный заранее в трех километрах от лагеря десяток лучших дружинниц рода Иллор.