Сердце в когтях - AISI

— Алена Леонидовна, — глухо произнес старший, — пройдите вперед.

Алена покачала головой:

— Тебе надо, ты и иди. Мне и тут хорошо, — заявила она. И, бросив взгляд на Мару, поняла, что к той мужикам обращаться также бесполезно. Бойцы тоже это поняли. Атмосфера начала сгущаться.

Подеремся или нет, — думала Алена. Сейчас она почему–то не собиралась никому уступать. Может это мелочь, может и блажь, но это ее дом. Пусть даже в параллельном мире. Параллельной Алены тут нет, значит хозяйка именно она. И никто не смеет в ее доме поступать с ней вопреки ее воле. Она понимала, что рискует не только собственной жизнью, но и жизнью Мары. Но, ничего не могла с собой поделать. Она не уступит ни за что. К тому же, докторша была спокойна, и ничем не выдавала недовольства, а значит, была с ней согласна. Не подеремся, — вдруг озарило ее. Они же не хотят шума. И невольно Алена скопировала багирскую улыбку Мары.

— Алена Леонидовна, снимите бронежилет, — побеждено сдался старший.

Алена медленно расстегнула застежки и скинула с себя несколько килограммов тяжести не по размеру. Вместе с бронежилетом на пол упала и душевная тяжесть. Черт с ним, с параллельным миром, и с тем, что ей некуда было возвращаться домой. У нее есть цель. Сначала надо покончить с ней, а что ей делать дальше она разберется потом. Хлопнула дверь. Мужики исчезли. Но, почти тут же вернулись. За их спинами возник когда–то знакомый силуэт. Заместитель командира полка. Дверь пропустила еще несколько крупных фигур. Шесть спецназовцев окружили Мару, тыча в нее автоматами. Двое встали позади Алены. Напротив остановился заместитель командира полка. Алена молча смотрела ему в глаза ничего не выражающим взглядом. Такого же человека, только из своего измерения, она когда–то вытащила с того света нечеловеческим усилием воли. Еще только прибывшая в гарнизон, не знавшая на что способен персонал, параллельно оперируя других пациентов, она несколько суток не отходила от него. Делая все сама. Когда он, наконец, пошел на поправку, Алена в полной отключке от усталости и напряжения отлеживалась пару дней. И после этого, между ними установились какие–то неуловимо мягкие, чем–то родственные отношения. Как–то почти незаметно он старался ее опекать. До того, как ее гарнизон растворился в своем клоне из параллельной Вселенной. Где все люди были чужими и незнакомыми.

— Алена, — отмер наконец, зам. командира, — у нас мало времени, поэтому, пожалуйста, расскажите мне все, что видели в лагере тварей.

— Сергей Николаевич, — спокойно сказала Алена, — если времени мало, то мне об этом не рассказать. Мой рапорт надолго. И я планировала сначала его написать. В общем–то, я и в тюремном изоляторе его напишу. Если успею. Если раньше гарнизон не превратят в пыль. Но, если Вы отпустите доктора Мару, то времени у меня будет много. Я смогу не спешить и не упустить ни одной важной детали.

— Вы ставите мне условия, Алена? — холодно потемнели глаза мужчины.

— Я пытаюсь спасти гарнизон, — скривила губы в горькой усмешке девушка.

Заместитель командира полка внимательно посмотрел на нее изучающим взглядом:

— Кого может спасти боец, разгуливающий за ручку со смертоносной тварью?

Алена спокойно выдержала незнакомый колючий взгляд.

— Ни я, ни она не бойцы. Она доктор. Такой же, как я. И, ни одному человеку смерти еще не принесла. Более того, практически воскресила одного из них, — она кивнула в сторону спецназовцев, — Что бы ни происходило на этой планете, мы не убиваем, мы лечим, — закончила она фразой, когда–то услышанной от Андреда.

— Могу с этим поспорить, — как–то глухо сказал командир, — знаю, по крайней мере, одного доктора, который убивает.

Алена справедливо приняла это на свой счет. Но, Никса она убила случайно, это не было убийством. Пока она пыталась сообразить, возразить ли командиру или нет, со стороны двора раздался сильный шум. Два голоса требовали объяснений, какого лешего кто–то другой лезет не в свое дело.

— С дороги! — четко раздался чей–то совершенно незнакомый Алене, ясный холодный голос.

— Твою мать, не успели, — выругался командир, — Василий! Сколько их там?

Один из бойцов прилип к мобильной рации.

— Один.

— Один?!

— Новый врач. Больше никого.

Зам. командира приложил ладонь ко лбу и взъерошил короткие седые волосы:

— Вот же… только черта помянешь… Обеих на чердак, быстро! И тихо там!

Алена с Марой заинтересованно переглянулись. Но спорить не стали. На чердак, так на чердак. Случилось что–то очень необычное, потому что, закидывая автоматы за спину, бойцы кинулись запихивать на лестницу не только Алену, но и Мару. Алену прямо таки взрывало любопытство. Новый врач? Неужели же в Союзе все–таки, спустя несколько лет прошений, сподобились выдать ей напарника. Почему именно в такой момент, — огорчалась она. Но почему его так опасается зам. командира? Спецназ за ними почему–то не полез. Затолкав девушек на чердак, они захлопнули за собой крышку люка и различимо распрыгались в разные стороны. Не сговариваясь, девушки уселись на деревянный пол и склонились к люку, прислушиваясь. Алене мало что было слышно. В частности не было слышно Сергея Николаевича. Она подозревала, что Мара слышала больше. Но сильный новый голос все же достигал ее слуха:

— Где девицы?

— Не имейте мне мозг, я видел обеих лично.

— Кто такой Никс и почему твари нужно его отсюда забрать? У Вас есть еще тварь? Где она? Почему ни в Союзе, ни нам об этом ничего не известно?

— Считайте, что сегодня Ваш счастливый день. Оператор вышел покурить, и все кино досталось мне. Один жучок Вы не убрали. И не пытайтесь искушать судьбу дважды подряд.

— У меня сегодня свободный вечер, так что подожду пять минут. Потом обо всем доложу своему командиру.

— Теперь то, Вам что терять? Могу сдать сейчас. Если не решу сейчас, то возможно никогда. Влечу же вместе с Вами.

— О, настолько фантастические события, никак не могли оставить меня равнодушным. Живой твари нет еще ни у кого в целом мире. А у вас прямо таки зоопарк. Не засну теперь, пока не узнаю, что тут происходит.

— О'кей, найду сам. Попробуйте остановить.

Глава 23

Послышавшийся через какое–то время грохот многострадальной мебели чердака достиг, Алена почувствовала озлобление. И еще больше оно всколыхнулось, когда послышался скрип лестницы чердака. Алена подняла голову и посмотрела на Мару. Докторша прикрыла глаза пушистыми ресницами и изогнула губы в садистской полуулыбке.

— Если хочешь — оторву ему голову, — прошептала она, — ни звука издать не успеет.