Броненосцы Петра Великого ч 2 Посольства - Алекс Кун

  Капитан еще выспрашивал подробности, как было дело, но легенда была предельно правдива - рассказывали, как сами тащили убийцу, только все сваливали на неизвестных.

  Час ждали служителей закона, все темы уже исчерпали. Наконец вернулась лодка с французскими матросами, голландским офицером с солдатом. Повторили всю историю. Повторили еще раз, уже отвечая на вопросы. Да сколько можно то! Честно признался французу, что уже не рад, проявив сострадание и бдительность. Наконец, поплыли к фрегату. Офицер покричал еще издали, на фрегате засуетились. Мы с толмачом плыли в лодке с французом, несколькими его матросами и офицером, а солдат плыл с морпехами на нашей лодке.

  Переговоры офицера с командой фрегата были успешны, нам спустили трап.

  На борту стояли плотной кучкой у фальшборта, лично мне - тут не нравилось, и прикидывал, насколько быстро смогу перепрыгнуть через борт в воду.

  Наш офицер вопрошал, команда отнекивалась, все как задумывалось. Нас спросили, узнаем ли мы кого из команды. Под описание никто не подходил, и мы синхронно покрутили головами, а толмачь, еще и длинной фразой разразился.

  Француз подошел к офицеру и кратко с ним переговорил. Офицер прошел на корму и свесился вниз. Ничего то ты так не увидишь. Офицер видимо это то же понял и покричал солдату, еще и толмачу пришлось покричать. Лодка с морпехами заплыла под корму, и через некоторое время оттуда солдат разразился целой речью. Пожалуй, процесс пошел.

  Наша лодка вернулась к трапу, солдат на ходу распаковывал сверток. Матросы, оставшиеся во французской лодке разразились криками. Буквально через пять минут все кричали друг на друга. Ощутил себя лишним, на этом празднике жизни. И прижался еще ближе к фальшборту.

  О! А вот и оригинал описания появился. Он на этом корабле явно не матрос. Толкнул яростно орущего француза локтем, и когда он посмотрел на меня бешенными глазами - кивнул в сторону вновь прибывшего. На короткий вопрос француза так же коротко ответил толмач.

  Накал страстей подскочил на порядок, по трапу поднимались оставшиеся в лодке французы - дело пахло порохом, но все никак не могло начаться. Они что? Решили покричать и успокоиться? Придется опять становиться детонатором. Продел пальцы в свой любимый кованный успокоитель, еще и свинцом залитый, и был готов начать, только выбирал момент.

  Присоединился к палубной какофонии, даже не вспомню, что именно кричал. Подскочит к подозреваемому, и приложил его от души. Главное, выждать момент, когда никто ничего не ожидает. Далее, за грудки схватил заваливающееся тело и швырнул через борт, сам, прыгая за ним. Падая в воду орал сильнее, чем на палубе. Из-за этого тяжелого гада, скрутило спину - видимо неудачно и резко повернулся с грузом.

  Морпехи нас выловили моментом, спасибо им огромное - плыть мы оба, скорее всего, не смогли бы. Правда, нас и вылавливать особо не пришлось - скатились к ним по борту чуть ли не в лодку. Голландский солдат уже давно был наверху и больше нас тут ничего не задерживало.

  Наверху во всю шло побоище, кто победит, особого сомнения не вызывало - восемь французов, против команды фрегата ... Главное, что бы мы отплыть подальше успели.

  Почти успели, буквально один неприцельный залп по лодке словили, но фора у нас теперь большая - морпехи гребли как бешенные. Проговаривал толмачу речь, которую он должен толкнуть на пирсе перед стражниками, а они туда наверняка на стрельбу сбегутся. Сам аккуратно резал себе плечо. Правое. С левой руки стреляю лучше.

  Сцена на пристани была на загляденье. Истошные крики толмача еще из лодки, и про офицера стражи, которого убили и про солдат с матросами, и про нашего товарища, гадами с фрегата посеченными. И мои округлившиеся от страданий глаза, с окровавленными руками, зажимающими страшную рану, и перекошенная спина была явно в тему. Лодка с погоней развернулась еще с пол пути - фрегат выбирал якоря. Якоря выбирал не он один - французы начали это делать раньше.

  Со страшной раной перестарался. В ушах звенит и тело ватное. Хорошо, что по плану у нас было быстрое убегание домой для оказания помощи пострадавшему товарищу - только теперь нас оказалось двое, так даже достовернее.

  Дома, игрока забросили в кладовку, уже привычно его, стреножив и окляпив. Отлежался часик, Тая туго стянула плечо, зашивать было не надо, все же есть предел и у достоверности. Оставалась еще одна не решенная проблема и одна отложенная.

  Пошел к не решенной проблеме с той же большой кружкой, с сильно разбавленным снадобьем Таи.

  Рассказал трактирщику печальную историю - мы ошиблись, считая его виновным в похищении матроса, и потеряли время, за которое матроса взяли за долги на фрегат, а потом там была стрельба. Велел ему говорить только то, что он видел, как матрос проигрался игроку и тот требовал с него долг - чистая правда, между прочим. Трактирщик со всем соглашался. Добавил ему, что веры в его слова у меня нет, переждал бурю верноподданнических высказываний и продолжил, что в этой кружке - яд, отложенного на пол года действия. Сейчас трактирщик его выпьет, а когда мы будем уходить из Амстердама, дам ему противоядие - лично мне его смерть не нужна. И никаких споров - или сейчас отложенный яд или пулю. Яд оказался предпочтительнее. Велел посидеть еще часик у нас - ему будет немного плохо животу, но потом все уляжется, и не повториться никогда, если он не будет говорить о нашей досадной ошибке, по его задержанию, и скажет чистую правду про матроса.

  Пошел отлеживаться. Трактирщик не очень опасен, даже если нажалуется.

  Незаметно заснул, и главное, никто меня не тревожил. После обеда проснулся с собачьим аппетитом и кошачьим любопытством. Чем там, на рейде, дело кончилось? Судя по пушечной канонаде, под которую и засыпал, с чувством выполненного долга, одним мордобитием дело не ограничилось. А, судя по тому, что нами никто не интересуется - свидетелей не осталось. Точнее, остались то наверняка, только ничего подробного о нас сказать не могут. Помня, что стало с любопытной кошкой - объявил, что сегодня сидим дома. Проведал игрока. Странно, первый наш задержанный, который не призывает на мою голову всяческие кары. Правда и по существу ничего не говорит. Повторили операцию с ядом. Потом повторили еще раз. К вечеру в кладовку было уже не зайти.

  Надо уважать своего врага. Прекратил вливание дал до утра игроку немного придти в себя и слегка ослабнуть атмосфере кладовки.

  Утром, пришел втроем с толмачом и подушкой, присел, рядом с игроком.

  - Пришел выслушать твое последнее желание. - говорил короткими фразами, вслушиваясь в перевод. - Ты не хочешь говорить. Да и если скажешь, тебя не проверить. Ждать более не буду. Слушаю тебя.

  Игрок смотрел на меня пристально и молча. А мне уже действительно стало все равно, ведь, правда, не проверить, и сети агентов нет. Зря вообще его с корабля вытаскивал, поддался порыву, теперь вот - расхлебываю. Тишина и задумчивость ширилась в кладовке и лишала решимости. Разорвал эту паутину одной спокойной фразой.

  - Нет, так нет. - и, положив подушку на грудь игроку, утопил в ней ствол пистолета. Взвел боек и перевел взгляд в глаза игроку. Тот, все так же молча, скрестил со мной взгляд и сказал одно единственное слово - Лефорт - сказал по-русски и закрыл глаза.

  От неожиданности, чуть не спустил курок. Поднялся, снимая боек со взвода. Постоял и подумал. Сценарий вполне вероятный, раз признался, значит работает не по идейным соображениям, а за деньги или еще как.

  - Для всех, и для Лефорта то же - ты погиб на фрегате. Теперь никому на глаза показаться ты не можешь. А у меня есть интересы за границей. Думай.

  Вышли с переводчиком. Испытал сильное облегчение, стрелять в связанного - все же не мой конек.

  Сели с двумя тайными и Таей на кухне. Стоило решить, что делать дальше. Первым был пункт о достоверности. Вторым о вербовке. Второй от первого зависел напрямую, так что вопрос фактически был один.

  Решили посетить очередную посольскую вечеринку. А их каждый вечер проводили, и, мне кажется, никто из посольства с нее и днем не уходил - такая, затянувшаяся на месяц обедня. Пойдет Тая с тайным, который был у морпехов учителем - его мы засветили больше всего, так что хуже уже не будет. Тем более шпион в светских кругах мне не помещает, вот и будем его готовить в этом качестве. Князь будет лежать присмерти, с раной от кинжала - так же не слова лжи, рана от кортика правда, но полежать не откажусь. Официальный повод к визиту - доклад посольству, что стали свидетелями конфликта французов и голландцев, и спешим сообщить об этом, дабы не возникло политических осложнений. Задача Таи - рассказывать, про покушение на князя, не уточняя результатов. Задача тайного - отслеживать контакты поговоривших с Таей.

  Пожелал им удачи и отправил на разведку. Сам, с удовольствием, принял предписываемую легендой позу.