Хищник (СИ) - Грей Патрисия

Договорив, он поворачивается и уходит в сторону кабинета.

- Доброй ночи.

Закусив губу, изо всех сил стараюсь не расплакаться. Больно мне очень. И слёзы по щекам текут сами собой...

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​Глава тридцать четвёртая

Всю следующую неделю он игнорит меня. Игнорит неоправданно жёстко: избегает, как может. Два раза он приехал так поздно, что я уже спала, хотя по натуре - сова, и отсыпаться, учитывая учёбу, привыкла на выходных.

Когда он дома - он занят. Именно это и говорит. Говорит холодно, кратко, не глядя на меня.

Один раз, когда я попыталась заговорить с ним, чтобы провести ночь вместе, он довольно грубо меня отшил. Нет, ни гадостей и колкостей он не говорил. Это вообще не в его стиле. Но сами манера, тон и категоричность не дали мне ни единого шанса его переубедить.

В понедельник я встретилась в универе с отцом Саши. Это было тяжело и больно. Отец её, внешне довольно приятный мужчина был белый, как полотно, с тёмными кругами под красными глазами. Всё, чего он хотел - узнать, что делала Саша в клубе. Как выяснилось, он крайне не приветствовал её тусовки в таких заведениях и ещё более негативно относился к её ночным покатушкам.

Он был в курсе инцидента, который произошёл тогда, но его мало интересовали эти разборки. Ему достаточно было того, что Сашу никто не обидел.

Мне было его очень жалко. Сердце, при взгляде на него, разрывалось от сочувствия его горю.

Разговор был недолгим, но после него я не нашла в себе сил пойти на лекцию. Погуляла немного в парке, а затем вернулась ко входу в главное здание, чтобы Пётр забрал меня.

В воскресенье вечером, едва приехав и бросив на пуфик в коридоре портфель, Сергей сказал, что у него ко мне разговор.

Я уже понимала, о чём он скажет. Весь день себе места не находила.

Мы сели в столовой, друг напротив друга, и Сергей вынул из кармана голубых джинсов связку ключей и положил её передо мной.

- Этот, магнитный, - он прикоснулся к ключу указательным пальцем, - от подъезда. Этот, - прикоснулся к другому, длинному, - от верхнего замка квартиры. Этот, - к третьему, - от нижнего. Маленький - от почтового ящика. Квитанции об оплате коммуналки будут приходить туда.

Молча смотрю на ключи. Глаза пощипывает от слёз. Но я очень стараюсь держать себя в руках.

- Адрес узнаешь, - продолжает Сергей. - Пётр тебя отвезёт. Сейчас пять, собирайся. В семь он заедет за тобой. Ждать будет у подъезда. Насчёт поездок на учёбу и обратно, всё по прежнему в силе. Только теперь он будет забирать тебя у твоего дома. И после занятий отвозить к нему же.

Поднимаю на него глаза.

Лицо у него жёсткое, хмурое, напряжённое, взгляд усталый. Играет желваками.

- Зачем ты так со мной? - куснув губу, тихо спрашиваю я.

Слеза невольно скатывается по щеке. Быстро смахиваю её пальцами.

- Холодильник полон продуктов. На кухне, на столе инструкции по пользованию бытовой техникой. Её много, она крутая и новая. В гостиной, в книжном шкафу - сейф. Ключ в дверце, она открыта. Придумай числовой и буквенный код, зафиксируй его - инструкция, как это сделать - в сейфе, и храни там важные документы и деньги.

Опустив голову, кусаю губу. Слёзы падают мне на голое бедро и край шорт.

Сергей кладёт рядом с ключами золотую пластиковую карту.

- Здесь лям. Это на три месяца. Через три месяца снова пришлю.

- Не нужно... - тихо говорю я.

- Нужно, - жёстко отсекает возражения он. - Всё, Даринка, я поехал.

Испуганно смотрю на него.

- Куда?...

- У меня дел полно, - он встаёт из-за стола. - Важная встреча. Бизнес.

Закусив до боли губу, изо всех сил стараюсь не разреветься. Лицо моё поневоле кривится и я отворачиваюсь. Но потом вновь смотрю Сергею в глаза.

- Ты меня даже не обнимешь? - голос мой звучит жалобно, даже плаксиво, но я ничего не могу с собой поделать.

В глазах его мелькает боль.

Он подходит ко мне и я, повернувшись к нему, обнимаю его за талию. Прижавшись к рельефному жёсткому прессу щекой, тихо плачу.

Он нежно гладит меня по голове. Меня накрывает только сильнее. Ком в горле невыносимый. Беззвучно плачу, хотя хочется в голос. Давлюсь буквально слезами.

- Девочка моя, - хрипло произносит он. - Так лучше для нас обоих. И прежде всего - для тебя. Прости меня.

Чувствую, что он отстраняется, вцепляюсь в него крепче, но он мягко снимает со своей талии мои руки.

- Всё, Дарин, поехал я. Номер телефона мой у тебя есть. Если что-то нужно, какая-то проблема, или, не дай Бог какая-то опасность - сразу мне звони. Для тебя я - всегда на связи. Знай, что я рядом. И всё сделаю, чтобы у тебя всё было хорошо.

Он уходит, а я, согнувшись пополам и пряча лицо в ладонях, тихо трясусь от рыданий.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​Глава тридцать пятая

Не понимаю, что со мной происходит. Всё, как будто в тумане. Ничего не интересует. Учиться - просто не получается. Я хожу на занятия потому, что на них надо ходить. При этом, вроде как слушая лектора, я слышу на самом деле только своим мысли.

А в мыслях моих - только Сергей...

В тетрадках - везде его имя. Иногда с рисунками разбитого сердечка. Иногда без.

Дома я то смотрю кино про любовь в Интернете, то пытаюсь занять себя домашними делами.

Квартира - очень красивая, с видом на прекрасный сквер, но мне в ней безумно одиноко. Мне не было так одиноко вообще никогда. Даже в детстве, когда я очень много времени проводила одна, потому что мама умерла, а папа часто был на работе. Я как-то умела себя занять чем-нибудь интересным. А потом появилась няня. Потом ещё одна, куда более добрая и заботливая. Первую папа уволил потому, что она слишком холодно относилась к своей работе. Потом, когда мне исполнилось двенадцать, необходимость в няне отпала как-то сама собой. Я с ней хорошо общалась, но дружить - особенно не дружила. И маму она мне точно заменить никак не смогла.

А сейчас, когда я осталась совсем одна и в мыслях моих - только Серёжа, я как-то очень тяжело переношу любое одиночество. Особенно по вечерам, перед сном. Впечатление, будто под ложечкой сосёт. Тоска такая, ужас просто... Выматывает и обессиливает.

И ничего не хочется.

Кроме одного.

Объятий и поцелуев Сергея. Хотя бы их. Хотя бы только их...

Я понимаю, что влюбилась. Понимаю, что Сергей в чём-то оказался прав. Что теперь я на собственной шкуре хорошо прочувствовала ту его правоту.

Но я думаю, что даже, если бы мы не переспали, всё равно я бы очень тосковала. Потому что влюбилась в него я до того, как он лишил меня девственности.

Просто тот волшебный секс, нежный, чувственный, такой классный, усилил мою влюблённость. Раздул из маленького пламени большой огонь.

А теперь мне себя очень жалко. Я же не виновата, что втюрилась по уши... Я же этим не управляю...

За окном ночь.

Думаю о том, что с момента моего переезда сюда прошло ровно три недели. И что мне совсем не становится легче, хотя за это время я ни разу не видела Сергея. И не слышала его голос. Даже по телефону.

Без повода я звонить не осмеливалась, а он сам - мой номер не набирал. Пару раз мы списались и я хотела написать ему много про то, что скучаю очень, но, начав писать, поняла, что это неправильно. Что я ничего этим не изменю, а сделаю только больнее. Причём, нам обоим.

Я впервые стала получать двойки и незачёты. Даже после смерти папы я нашла в себе силы хоть как-то учиться. Скатилась до троек, но потихонечку выровняла ситуацию с оценками и зачётами.

А я просто не в состоянии сосредоточиться на учёбе. Стараюсь, очень, но у меня не получается. Думаю только о том, как было классно, когда Серёжа был рядом, когда мы жили вместе, и я могла его видеть по вечерам, а иногда и утром.

Я скучаю и по Тому, потому что привыкла к нему, а он - очень славный котик. Даже, когда шалит.