Молитва для ракетчика - Константин Козлов

— Помнишь, в начале прошлой осени я собаку завел?

— Это Джема, что ли? Помню, конечно, склероз еще не совсем доконал.

— Недавно мы с ним пошли по следу лося, а напоролись…

Врач внимательно выслушал историю друга. Пока тот говорил, приготовил чай, достал из серванта вазочку с вареньем, ложки и плетеную тарелку с печеньем.

— Где ты все это нашел?

— На берегу между Никольским и горкой Така-Тундра[52].

— Вроде бы место исхоженное, сколько там народу после войны лазило и никто не наткнулся. Надо же, сколько сверху всего летало, и никто ничего… — врач с сомнением покачал головой.

— Думаешь, у меня это старческое? — усмехнулся Микко.

— Нет, конечно, что ты? Да-а, война была, сколько еще костей по лесам лежит.

— Тех, что с войны, я закопал, а что со свежим покойником делать?

— Сообщить нужно кому следует.

— Вот я и пришел с тобой посоветоваться. К кому пойти, к участковому? Он еще мальчишка, сопляк, только после армии, а там дело серьезное и, думаю, спешное. За оружием тот, что своего положил, того и гляди обратно явится. И не один. Что участковый сделает в одиночку?

— Может, пойдем к военным? У них есть и люди, и чем вывезти.

— Оттуда сейчас посуху ничего не вывезешь, если только по озеру до Софпорога[53] , тогда лодка нужна или баркас.

— А по воздуху, вертолетом?

— Сесть там, думаю, можно, — кивнул головой Хютенен, — но готовой площадки нет.

— Тогда пойдем в часть, вертолет можно взять только у военных.

Давыдову пришлось вертеться, как белке в колесе. Сначала пришлось по всей позиции собирать щелочные аккумуляторы и менять в них электролит. Потом заряжали основные и запасные аккумуляторы, майору пришлось лично готовить радиостанции. Когда к станциям собрали АКБ[54], антенны, трубки и микрофоны, начали проверять их работу на разных частотах. Две станции пришлось забраковать. Настроить их не удалось даже Анатолию. Он вытряхнул блоки приемопередатчиков из защитных кожухов, и они тут же обратились в кучку металлической пыли. Всего получилось семь станций для выдачи и три запасных. Одну, по настоянию Анатолия, установили на КП батальона. Потом Давыдов разрабатывал позывные, распределял частоты, назначал время сеансов связи. Потом собрал бойцов и офицеров, которым предстояло выступать в качестве «радистки Кэт», и провел с ними инструктаж по работе со станциями, порядку установления связи и ведения радиообмена. В конце занятия он раздал старшим групп таблицы условных сигналов и устроил всем присутствующим тренаж на аппаратуре. Анатолий издевался над подопечными, «как институт Павлова над подопытной собакой», заставлял настраивать станции, перестраивать их, устанавливать друг с другом связь, обмениваться условными сигналами. Часа через полтора он наконец-то отпустил нештатных связистов на обед. Оставалось совсем немного времени до выступления. Тыловики носились с сухими пайками, валенками и рукавицами, ротные проверяли оружие, автомобилисты готовили к выезду «КрАЗ» и «Урал». А еще батальон должен был нести боевое дежурство, его никто не отменял. Все уже было готово к началу поиска, ждали только напутствия комбата. Возле машины, стоящей у входа в казарму, курили старшие групп и пятеро контрразведчиков. Хлопали дверцы машин, звякало оружие, царила обычная суета, предшествующая выходу в поле.

— Чего ждете? — поинтересовался у курящих Давыдов.

— Шеф сказал, без него не отправлять, — объяснил НШ.

— А он где?

— Да у себя, ревет, как белый медведь полярной ночью. К нему два каких-то деда пришли, чего-то там требуют. Слушай, спроси у него: можно нам ехать или как, время-то идет? На тебя он орать не будет.

— Пойду уточню, — согласился Давыдов и пошел в казарму. Голос Владимира Иваныча был слышен даже из-за обитой войлоком и покрытой дерматином двери. Анатолий постучался и вошел в кабинет комбата, — Разрешите?

— Входи! — махнул рукой подполковник и продолжил прерванный разговор, — Нет у меня сейчас людей, понимаете? Все уезжают… даже дежурным по части оставить некого!

— Здравствуйте, — кивнул гостям Давыдов и уселся напротив них, — прошу прощения, там спрашивают добро на выезд.

Комбат бросил взгляд на настенные часы.

— Ах ты, черт! Минуту, только людей отправлю… — он выскочил из кабинета. Давыдов принялся рассматривать посетителей. Один из сидящих вдруг взял со стола комбата карандаш и, обращаясь ко второму, показал на расстеленной карте какую-то точку:

— Это здесь.

Второй молча кивнул. С точки зрения Анатолия, это была непростительная наглость — разглядывать карту, на которой нанесен план предстоящих действий. Со стороны гражданских посетителей это было непростительной вольностью. Оставалось только догадываться, почему комбат не убрал ее при появлении гостей. Майор демонстративно сложил карту и положил ее на край стола. В глазах егеря промелькнуло что-то похожее на усмешку, но гости хранили чинное молчание. Под распахнутым пуховиком у одного из визитеров майор разглядел орденскую колодку, приколотую к лацкану пиджака. Анатолий принялся рассматривать ленточки и определил, что, кроме всего прочего, в числе наград у обладателя бородки имеются ордена «Слава», «Красная звезда» и любимая солдатская медаль «За отвагу». После этого Давыдов начал смотреть на гостей более уважительно. Послышался рев мощного дизеля, заревели моторы, зашуршали шины. Группы наконец-то отправились на свои маршруты. В кабинет вернулся его хозяин.

— Поехали? — спросил Анатолий.

— Отправил, — кивнул Андронов, — так вот, возвращаясь к нашему разговору, нет у меня людей. Я доложу по команде, конечно, но сделать сейчас не могу ничего. Даже если я соберу бойцов, кого я с ними старшим отправлю? Участкового? Вы к нему ходили? Пусть милицию поднимает из района. Хотя они сейчас дороги перекрывают, у них тоже никого. Туда судмедэксперта нужно посылать, а это только вертолетом, он же свое имущество на горбу не попрет!..

— Вот напротив меня целый майор сидит, а вы говорите, людей нет, — невозмутимо сказал бородач.

— Да не мой это офицер, он прикомандированный, — устало сказал комбат и налил себе из графина стакан воды.

— Ну и что? Он же офицер, притом старший. В войну майоры полками командовали. Раз его к вам прикомандировали — он в вашем полном распоряжении. А раз до майора дослужился, значит, командовать десятком солдат сумеет.

— Каким еще десятком? — расплескал свою воду Андронов, — у меня осталось четыре «калеки» — это резерв, на тот случай, если какой-то группе помощь понадобится. А майор — из Петрозаводска, начальство.

— Если начальство, то, может, вы, товарищ майор, поможете?

— А что случилось? — спросило польщенное «начальство».

— Да оружие они нашли с прошедшей войны, какое-то старье немецкой выделки, просят вертолет и людей площадку оборудовать, — устало сказал Андреев, — я понимаю, что дело важное, но оно там столько лет пролежало, не может еще подождать немного?

— Из-за старья они друг дружку стрелять не стали бы! — егерь достал из кармана длинный блестящий патрон и протянул его Давыдову, — Все отлично сохранилось, смотрите сами.

— А кто там в кого стрелял? — Анатолий осмотрел патрон, он был похож на наш, но все же немного отличался, а маркировка на донышке гильзы была совсем не такой, как на патронах советского производства.

— «Черные следопыты», слыхали про таких?

— Это те, что оружие времен Отечественной ищут и сбывают стволы криминалу?

— Те самые, — кивнул старик.

— Вообще-то оружием ФСБ занимается, — задумчиво произнес Анатолий и поставил патрон на стол.

— Я их начальнику уже звонил, он в курсе. У него тоже народу нет, просит, чтобы я выделил. Не беспокойтесь, как только разгребемся, сразу займемся вашим аэропланом.

— Аэропланом? — спросил Давыдов.

— Он вез оружие, но был сбит. Лежит там, в том месте, что я показывал на карте. Так что будем делать?

Комбат взял патрон в руку и покачал на ладони.

— Остальное тоже так сохранилось?

Егерь посмотрел на своего товарища, тот кивнул. Тогда старик достал из кармана куртки пистолет, вынул из него обойму, передернул затворную раму и, подняв оружие вверх стволом, нажал на спуск. Сухо щелкнул курок. Егерь положил пистолет рядом с обоймой. На вороненом металле не было ни пятнышка ржавчины. По внешнему виду пистолет напоминал обычный ПМ, но был немного длиннее. Стандартный офицерский «вальтер». Андронов взял пистолет в руки, оттянул затворную раму и заглянул в канал ствола. Состояние оружия было идеальным.

— Толь, может, рванешь? Это недалеко, а? — просительно сказал комбат.

— Это недалеко, только по карте полета верст, а на местности все семьдесят выйдет! — ответил Да выдов, уже понимая, что никуда он не денется. Придется принять участие, даже если до места назначения будет и сто, и двести километров. Особо ноги бить не придется, полпути про едем на машине, у меня свой шестьдесят шестой. А дальше на лыжах всего верст тридцать, тропа там хорошая, за сутки доберемся.