Врата Бальдура - Рисс Хесс

 "И как это мы стали доверять прихлебателям Паучьей Королевы?"

 "Я больше не поклоняюсь Лолс", -не повышая голоса, отвечала Викония, но я заметила, что она опустила руку на рукоять булавы, притороченной к поясу.

 "Твое зло приведет тебя к гибели, темная эльфийка", - продолжал подначки Киван.

 "Я не потерплю подобных слов от мужчины", - разъярилась Викония. Она направила булавы в сторону эльфа: "На колени".

 "Ты, злобная ведьма, за это ты умрешь". Киван выхватил стрелу из колчана.

 "Если хочешь сдохнуть, я буду рада помочь". Викония перехватила булаву поудобнее, изготовилась к бою. Я была поражена тем, с какой скоростью они от слов перешли к действиям, и с большим трудом уговорила Виконию и Кивана прекратить бессмысленное противостояние. Несмотря на то, что это Киван спровоцировал Виконию, я знала, на кого из них могу положиться.

 Викония не вписывалась в наш отряд. Она обладала жестокой натурой, что только усугубилась как следствие реакции на нее обитателей поверхности, как то наемник Пламенного Кулака, который вынес суждение, не основываясь на фактах свершенных преступлений. Интересно, насколько стереотипы, которые сложились у людей по отношению к оркам, хобгоблинам и иным гоблиноидам повлияли на долгосрочные отношения между нашими расами. Наверное, среди них есть те, кто хочет лишь жить в мире с соседями, но "добрые" люди искореняют их, как тараканов, в то время как "злые" люди используют как пушечное мясо.

 Когда Имоен попыталась высказать слова сожаления из-за ухода Виконии, та злобно прорычала: "Прочь от меня, мерзость с поверхности!" Я понимала, что она чувствует себя отверженной, но иного выхода у меня не было.

 В этот же день, проходя через небольшую рощицу, мы повстречали друида, который, завидев нас, в гневе возопил:

 "Самонадеянные глупцы! Вы возвращаетесь туда, где устроили резню! Перед тем, как я позволю вам уйти, земля щедро напьется вашей крови! Я отомщу за гибель своих братьев!"

 "О чем ты? Мы никого не убивали", - возразила я, надеясь избежать кровопролития. - "Может, у тебя с головой не все в порядке и тебе нужно успокоиться, чтобы мы смогли выяснить, кто в действительности ответственен за гибель твоих "братьев".

 "Думаешь, сможешь выкрутиться! Я знаю, кто ты, кто вы все такие! Да уничтожить ярость Малара тебя и твоих спутников!"

 К нему подоспел иной друид, но вместо того, чтобы присоединиться к своему собрату или хотя бы постоять в сторонке, он принял нашу сторону в бою. После завершения оного я обратилась к нему с вопросом.

 "Я прошу прощения за действия Осмади", - сказал он. - "Он обезумел после того, что произошло здесь... несколько дней назад. Отряд разбойников, именующих себя Холодом, ворвался в наш лагерь, когда мы были заняты возведением святилища. Они перебили многих, в том числе и близких друзей Осмади".

 "Почему же ты позволил нам убить Осмади? Ты же хорошо его знал. Вы оба - друиды".

 "Верно, мы хорошо знали друг друга. Но здесь ничего нельзя было поделать... он лишился рассудка. Думаю, вы понимаете. Иногда выбора у нас нет".

 "Странно, что ты вот так просто сбрасываешь жизнь со счетов. Должен же был быть иной путь".

 "Не было его! Я что, должен повторять это снова и снова? Пожалуйста, оставьте меня, чтобы я мог похоронить своего товарища".

 "Ага... теперь он твой товарищ. Вот уж действительно странно. Я не знаю многих людей, которые с легкостью убивают своих "товарищей".

 "Никого я не убивал! Я сделал то, что должно было быть сделано! Если бы не я, вы все сейчас могли бы быть мертвы! Оставьте меня".

 "Думаю, ты лжешь! Думаю, ты хотел, чтобы мы помогли тебе убить его. Ты просто самый обыкновенный убийца!"

 "Ты... права. Мне нужна была ваша помощь, чтобы убить Осмади. Спасибо за помощь. Но в одном ты заблуждаешься. Я не "обыкновенный убийца"... я - Теневой друид. Я отравил Осмади и его спутников, чтобы мы смогли избавиться от них и получить во владение сии земли. К несчастью, для докучливых горожан здесь нет места. Пришло время вам ощутить гнев природы, и я явлю его вам. Прощайте!"

 Хоть и бросились на помощь теневому друиду два медведя, мы с легкостью расправились с ним. Наконец-то справедливость восторжествовала, и убийца Осмади и его товарищей сложил голову.

 К вечеру мы заметили Красных Колдунов Тэя, разбивших лагерь в руинах некоего святилища. Даже не повстречай мы загодя Эдвина, алые одеяния колдунов были известны повсеместно. Интересно, быть может, они ждут Эдвина с докладом; если так, то ждать им придется долго, ибо Эдвин навряд ли станет искать встречи с ними после провала возложенной на него миссии.

 "Жаль, что мы встретились именно сегодня", - заметил один из них. - "Обычно мы рады странникам, но в эти неспокойные времена мы чужая компания нам не нужна. Мы не можем позволить, чтобы кто-то еще узнал о том, что мы находимся здесь. Поэтому вам придется умереть".

 Хоть заклинания их и были довольно могущественны, они не были готовы к ближнему бою со мной и Бранвен, в то время как остальные стреляли из луков, оставаясь на безопасном расстоянии. После завершения сражения меня несколько удивила Имоен, скрупулезно обыскавшая тело каждого из колдунов и забравшая все их колдовские книги. Мне она сказала, что Динахейр потихоньку учит ее магии. Также Динахейр отдала ей пустую книгу, надлежит записывать в которую заклинания, посему Имоен и решила переписать заклятия павших врагов. Также она призналась, что в сражении сумела сотворить заклинание: примитивное, конечно же, но для девушки знаменовало оно значительный прогресс в изучении волшбы.

 На следующий день путь нам преградила воительница, на теле которой мы разглядели множество шрамов. Предложение ее оказалось весьма интересно.

 "Стойте, странники, я вызываю на поединок вашего лучшего воина. Я не сражаюсь с женщинами, потому вызов могут принять лишь мужчины".

 Не успела я рта раскрыть, как вперед выступил Киван, спрашивая, чего может добиться победой.

 "Если победа будет за мной, вы отдадите мне 20 золотых, если за тобой - я присягну вам на верность".

 Киван немедленно согласился на предложение, что меня весьма разозлило. Однако я позволила ему вступить в поединок с этой женщиной, раз уж он этого так хотел.

 "И когда же я увижу вашего чемпиона?" - нетерпеливо спросила та. - "Я сражаюсь лишь с мужчинами, поэтому женщинам остается лишь наблюдать. И не мыслите о том, чтобы провести меня. Если кто-то попытается вмешаться в поединок, я немедленно убью их".

 Киван, не любивший оружие ближнего боя, кружил по поляне, останавливаясь и стреляя в женщину из лука, когда такая возможность ему предоставлялась. Так как облачена она была в тяжелый доспех, подобная стратегия оказалась выигрышной, хоть и она сумела нанести ему несколько ран. Однако, когда в тело ее впилась четвертая стрела, женщина признала свое поражение.