Охотники Дюны - Брайан Герберт

Песчаные форели без устали поглощали воду, отбирая ее у земли. Это тоже было частью плана превращения Капитула в альтернативу Ракису. Зона пустынь стремительно расширялась, и в саду только самые стойкие яблони с их очень глубокими корнями продолжали отчаянно цепляться за жизнь.

Но, несмотря на это, сад оставался любимым местом Мурбеллы, здесь она радовалась общению с Одраде – ее тюремщицей, потом учителем, а потом (и отнюдь не сразу) и почитаемой наставницей. День был в самом разгаре, солнечные лучи просеивались сквозь скудную листву и хрупкие ветви. День был прохладный, с севера дул холодный, освежающий ветер. Мурбелла остановилась и склонила голову в память о женщине, погребенной под карликовой макинтошевой яблоней, упорно зеленевшей, несмотря на наступление пустыни. Бразовая плита отмечала место вечного упокоения Верховной Матери. Досточтимые Матроны предпочитали пышность и мишурный блеск, но Одраде были отвратительны эти показные ухищрения.

Как хотелось Мурбелле, чтобы ее предшественница дожила до этого дня, до осуществления ее замысла об объединении, мечты о том дне, когда Досточтимые Матроны и сестры Бене Гессерит вместе заживут на Капитуле. Теперь обе группы учились друг у друга, перенимая все самое ценное.

Однако Досточтимые Матроны, бежавшие на другие планеты, продолжали быть болезненной занозой под ногтем Командующей Матери. От отступниц постоянно надо было ждать волнений и мятежей, и это в то время, когда все силы надо было посвятить отражению угрозы со стороны Внешнего Врага. Те женщины не признали Мурбеллу своим вождем, утверждали, что она запятнала и принизила звание Досточтимой Матроны. Некотоые из отступниц представляли большую опасность, так как были способны на истребление; но, вероятно, таких было немного, ибо в противном случае они уже давно напали на Капитул.

Когда специально сформированная боевая группа завершила подготовку, Мурбелла решила захватить некоторых отступниц и привести их к покорности, пока не стало слишком поздно. Настанет день, когда Новой Общине Сестер придется открыто выступить против отступниц, окопавшихся на Баззелле, Гамму, Тлейлаксу и других планетах.

«Мы должны сломить и ассимилировать их. Но сначала мы должны увериться в нашем собственном единстве».

Нагнувшись, Мурбелла взяла в руку горсть земли у подножия деревца. Держа на ладони кучку сухой почвы, она поднесла руку к лицу и с наслаждением вдохнула пряный земной аромат. Ей даже показалось, что она улавливает едва уловимый запах наставницы и подруги.

– Настанет день, и я присоединюсь к тебе здесь, – произнесла она вслух, не отрывая взгляд от яблони, – но не сейчас. Сначала я должна закончить очень важное дело.

Покончить с твоим наследием, – пробормотал голос Одраде в Другой Памяти.

– С нашим наследием. Ты вдохновила меня на то, чтобы соединить обе фракции, сдружить женщин, которые до сих пор считали себя смертельными врагами. Я не ожидала, что это кажется так тяжело или займет так много времени. – Одраде не ответила.

Мурбелла отошла еще дальше от укрепленного убежища – и чем дальше становилось здание, тем меньше груз ответственности давил на плечи Мурбеллы. Она шла мимо рядов умирающих деревьев – яблони сменились персиками, персики вишнями, вишни апельсинами. Мурбелла решила засадить местность финиковыми пальмами – эти деревья дольше других выживут в пустынном и жарком климате. Но есть ли у них в запасе эти годы?

Взойдя на близлежащий холм, она оглядела окрестности, отметив, насколько тверже и суше стала почва. На лугах, раскинувшихся за садами, по-прежнему паслись стада, но пастбище стало скудным, и животным в поисках пищи приходилось теперь разбредаться на большие расстояния. По теплой земле пробежала ящерица. Почуяв опасность, маленькая рептилия вспрыгнула на камень и оглянулась на Мурбеллу. Внезапно с неба спикировал пустынный ястреб, схватил ящерицу и вместе с добычей взмыл в безоблачное небо.

Мурбелла натянуто улыбнулась. Пустыня продолжала наступать, убивая все живое на своем пути. Поднятая ветром пыль застилала теперь некогда яркое и чистое небо коричневатой завесой. Песчаные черви вырастают в пустыне и она растет вместе с ними. Возникает непрестанно расширяющаяся экосистема.

В подкрадывающейся спереди пустыне и в оставшихся за спиной садах Мурбелла видела две великие мечты ордена Бене Гессерит, столкнувшиеся, как две гигантские волны, это было начало, поглотившее конец. Задолго до того, как Шиана привезла сюда созревающего песчаного червя, Община Сестер насадила сад. Новый план имел однако большую галактическую важность, нежели символика, представленная могилами в саду. Своими смелыми действиями сестры спасли песчаных червей и меланжу от неистовых Досточтимых Матрон.

Разве не стоило ради этого погубить несколько фруктовых деревьев? Меланжа была одновременно благословением и проклятием. Мурбелла повернулась и пошла назад в Убежище.

3

Сознающий себя разум есть лишь верхушка айсберга. Не видимые с поверхности, в глубине подсознания прячутся неведомые мысли и скрытые способности.

Еще когда Дункан Айдахо был пленником в космопорте Капитула, корабль-невидимка был напичкан таким количеством мин, что их хватило бы на то, чтобы взорвать и разнести в клочья три таких судна. Одраде и Беллонда буквально начинили корабль взрывчаткой, которая должна была сработать, вздумай Айдахо бежать. Сестры считали, что мины – надежное средство запугать потенциальных беглецов. Лояльные сестры не могли даже подумать, что сама Шиана и ее консервативные последовательницы смогут обезвредить мины, похитить корабль и использовать его в своих целях.

Теоретически все пассажиры на борту «Итаки» заслуживали доверия, но Дункан, непоколебимо поддержанный башаром, настоял на том, что эти мины настолько опасны, что их нельзя оставлять без присмотра. Только он, Тег, Шиана и еще четыре человека имели право доступа в арсенал.

Во время рутинного обхода Дункан вошел в арсенал и осмотрел выбор оружия. После осмотра у Айдахо поднялось настроение, он прикинул, что «Итака» может дать отпор любому нападающему, если в этом возникнет необходимость. Он чувствовал, что старик со старухой не прекратили поиск, не отказались от преследования, несмотря на то, что вот уже в течение трех лет он не замечал мерцающей сети. Самое главное – ни в коем случае не терять бдительность.

Дункан осмотрел ряд лазерных ружей, импульсных винтовок, расщепляющих пистолетов, пусковых установок. То был настоящий апофеоз насилия, и Дункан сразу вспомнил Досточтимых Матрон. Шлюхи не любили оглушающего оружия, действующего на больших расстояниях; они предпочитали смертоносное оружие ближнего боя, когда они могли видеть смерть и улыбаться при виде свежей горячей крови. Он уже познакомился с привычками этих дам, когда обнаружил запертую камеру пыток. Интересно, какие еще скрытые сюрпризы оставили эти страшные женщины на борту огромного корабля?

Все время, пока Дункан находился в плену на борту поставленного на прикол корабля, он видел, как сносили сюда весь этот арсенал, как складывали оружие в специальные помещения, запертые и опечатанные, но доступные. Если бы он захотел, то наверняка смог бы взломать арсенал и похитить любое оружие. Он был удивлен тем, что Одраде недооценила его… или, быть может, она просто ему доверяла? В конце концов она предложила ему то, что историки называют «выбором Атрейдесов», объяснив последствия и предложив самому решить, оставаться ли ему на борту корабля-невидимки. Да, она верила ему. Все, кто его знал – лично или из истории, – понимали, что Дункан Айдахо и верность – суть синонимы.

Сейчас он осматривал мины, которые должны были разнести вдребезги корабль-невидимку. То было надежное решение.

– Это не единственные мины с часовым механизмом на борту. – Голос заставил его вздрогнуть, он обернулся, инстинктивно приняв боевую стойку. В проеме люка стояла суровая Гарими. Несмотря на то что Дункан давно тесно общался с сестрами Бене Гессерит, он никак не мог привыкнуть к бесшумной походке ведьм.

Дункан не без труда взял себя в руки.

– Здесь есть еще один тайный арсенал, секретный склад оружия? – Он предполагал такую возможность, учитывая, что на борту гигантского корабля были тысячи помещений, куда пока вообще никто не заглядывал.

– Это метафора. Я имею в виду тех гхола из прошлого.

– Все это уже давно обсудили и приняли решение. – В медицинском центре скоро должен был появиться на свет первый гхола.

– Одно только принятие решения отнюдь не делает его верным, – возразила Гарими.

– Ты слишком много занудствуешь на эту тему.

Гарими от злости округлила глаза.