Архипелаг. Шестеро в пиратских широтах - Андрей Васильев

клинок, соответствующий классу игрока (уровень – не ниже редкого);

пассивное умение;

карта канализации Порт-Реала;

+ 50 к репутации с губернатором Порт-Реала.

Данное задание непосредственно связано с полученным ранее квестом «Доказательства невиновности».

Принять?

Оп-па! Джули чуть не заорала от радости и чуть не полезла к Тиффани целоваться.

На Брабадос корабль прибыл затемно, потому пришлось девушкам провести в трюме еще одну ночь, очень невеселую. Хотя хорошего от жизни из них никто уже не ждал. Не то это место и не те перспективы. Даже толстая Санья перестал поминать своего Пьера, осознав, что он ее никогда не найдет.

– Ну что, девицы-красавицы. – Стуча каблуками по доскам лестницы, в трюм спустился Лекс, явно довольный жизнью. Он приоделся, сменив грязную холщовую рубаху на пусть и не новый, но добротный кожаный камзол. На талии у него появился ремень с широкой пряжкой, через плечо перекинута перевязь с болтающейся на ней саблей. – Выходи, стройся, пора, петушок пропел давно. Вас на рынке заждались.

– Я смотрю, у тебя жизнь налаживается, – презрительно бросила ему Джули, выходя из клетки. – Прямо на зависть.

– Да ладно тебе завидовать, – благодушно ответил ей Лекс. – У тебя все еще лучше будет. Работа на воздухе, люди кругом, на тропическом острове – это ли не счастье? Куча народу за такое деньги платит, а тебе – бесплатно. Посидишь здесь, порубишь тростник, а когда я выиграю – с меня в реале простава.

– Сперва выиграй, – по возможности холодно ответила Джули, но в душе понимала, что у Лекса шансов на победу куда больше, чем у нее. Одно душу греет – может, кто из других игроков этого выскочку обставит? Та же Кристи, например. Не лучшая кандидатура, но лишь бы не этот…

– Да ты не сомневайся, – гыгыкнул Лекс. – Я – выиграю.

Брабадос был роскошен. Золотой песок под ярким солнцем, плеск синих волн, сочная зелень – все радовало глаз. Окажись Джули здесь по доброй воле – это было бы одно из самых ярких впечатлений в игре. Но нет, она видела всю эту красоту, шагая в цепочке себе подобных и выслушивая комментарии глазеющих на них посетителей невольничьего рынка.

– Вон та хороша!

– Да ну, у нее бедра узкие, – ежели рожать надумает, то ни дитю не жить, ни ей. И плечи слабые, поднять ничего не сможет. И что в ней проку?

– Аукцион будет или как?

– Ва-а! Какой дэвачка, слюшай! Пишный, как булочка, сладкый, как пэрсик! Куплу ее!

И все такое прочее.

Когда девушек завели на дощатый помост, который служил здесь чем-то вроде демонстрационной площадки, Джули окинула взглядом площадь. Боже, какие мерзкие, потные, похотливые мужские лица. Какой же, наверное, ужас испытывали настоящие девушки в настоящей жизни, когда их вот так продавали на невольничьих рынках? Кошмар какой! Лучше вообще не жить, чем вот так.

Взгляд, скользящий по лицам, выцепил из общей массы знакомые черты. Это Кристи, что ли? Джули прищурилась, пытаясь разглядеть получше замеченную в толпе женщину, но она уже скрылась.

Джули потерла лоб. Да нет, что здесь делать Кристи? И потом, та женщина в роскошной шляпе с пером, была одета очень богато, в расшитый камзол, – ничего общего с кожаным облачением Кристи. Да и не стала бы та привлекать к себе внимание, для класса «Ассасин» – это непозволительная роскошь.

А после этот эпизод вовсе вылетел у Джули из головы – начались торги.

Быстро купили миловидную Габи, после небольших торгов отправились к новым хозяевам Руби, Женевьев и Кэти – торговля у пиратов шла неплохо.

Стоимость же самой Джули оказалась небольшой – не понравилась она покупателям. Что именно в ней было не так – неизвестно, но она ушла за скромную цену в тринадцать золотых всего-навсего. Дешевле стоила только Тиффани, по ней сразу было видно, что она за фрукт, а потому участь служанки или наложницы ей не светила.

Игрок!

Как это ни печально, но вы проданы в рабство.

Увы, но и в «Файролле» есть места, где это позорное явление имеет место быть, и теперь вы узнаете на своей шкуре, что это такое.

Вам присвоен статус «Невольник».

Вами получен титул «Кандальник».

Вами получен титул «Узник совести».

Вами получен титул «Продан за ломаный грош».

Вы будете носить этот статус до того момента, пока не произойдет одно из следующих событий:

вы сами добудете себе свободу;

вас выкупят из рабства;

вы получите вольную от своего хозяина;

вы уничтожите учетную запись.

Имейте в виду, по игровому сюжету вам придется выполнять действия, которые вряд ли будут вам интересны, но выбора у вас нет. К тому же это отличный стимул для того, чтобы взять свою судьбу в свои руки.

Предупреждение: игровая смерть не является освобождением от рабства.

Совет: ждать спасителя просто, но вот придет ли он? Ключи от воли всегда находятся только в твоих руках.

И помните: тот, кто не терял свободу, не знает ей цены.

Сообщение:

администрация сообщает вам, что она является идейным противником рабства и в игру оно введено исключительно ради разнообразия и оживления игрового процесса.

Как ни странно, основные торги развернулись за Санью, ту, что убила жену своего любовника. Ее формы так распалили местных мужчин, что в какой-то момент в толпе даже началась настоящая потасовка между несколькими потенциальными обладателями пухленькой сердцеедки.

Чем там кончилось дело, Джули так и не узнала, поскольку ее, Тиффани и Труди, еще одну девушку из сокамерниц, свел по помосту вниз их новый владелец, немолодой, очень маленький и заросший диким волосом горбун.

Сообщение!

Вы были приобретены НПС для работы на плантации сахарного тростника в локации «Усадьба Коста».

С настоящего момента точка вашего возрождения переносится на территорию данной локации.

Она будет находиться там до той поры, пока вы не измените свой социальный статус.

– А что, папаша, далеко от порта ваша плантация? – как бы между прочим спросил у него Лекс, когда девушки полезли в повозку, на которою им указал горбун.

– Отсюда не видать, – грубовато ответил уродец. – И пешком отсюда не дойдешь, ноги по колено стопчешь!

– Вот и славно, – удовлетворенно потер руки Лекс. – Прости-прощай, Джули! Не грусти, при оказии звони, пиши, будут деньги – высылай!

И еще засмеялся, поганец такой.

Надо отметить, что карлик не соврал, пешком да по этим джунглям, где и дороги-то не видно, до города не доберешься. Либо заплутаешь, либо сожрут тебя – Джули слышала грозный звериный рык, и, судя по мощи и громкости, вряд ли подал голос заяц или крот.

В конце концов стена джунглей расступилась и перед девушкой открылось огромное поле с зелеными растениями. Они были выше человеческого роста и напоминали то ли камыш, то ли кукурузу без початков, то ли вообще бамбук в миниатюре.

– Это что? – спросила Джули у Тиффани и ткнула пальцем в заросли. – Ну вот.

– Сахарный тростник, – удивилась воровка вопросу. – Что же еще?

Надо же, покачала головой Джули. Она-то думала, что этот самый тростник невысокий, что он вроде травы.

У полей на обе стороны дороги не было конца и края, повозка все колыхалась и колыхалась, монотонностью движений убаюкивая новоявленных рабынь.

– Кого привез, Раст? – Девичий голос, сильный и властный, вырвал спутниц из забытья. Та, что обращалась к горбуну, стояла на дороге, перекрыв ее.

– Тебе что за печаль? – проворчал волосатый карлик.

– Любопытно. – Собеседница уродца переместилась к борту повозки и начала рассматривать девушек, те, в свою очередь, уставились на нее.

Серые глаза, светлые локоны, загорелое лицо и веснушчатый нос – вот что запомнила Джули от первой встречи с этой неписью.

– Новенькие, – заключила незнакомка. – Свежеприбывшие, с пылу с жару, так сказать. Ну, будем знакомы. Я Арабелла Блейд.

Интерлюдия вторая.

Кабинет Костика.

– Никит, если честно, ленивые они почти все, – недовольно сказал Костик, глядя на огромный монитор. – Одна попала в рабство и просто сидит за решеткой, никаких движений. Другому дали швабру в руки – он и рад палубу драить. Эти двое вообще за несколько дней только одно сделали – деяние по игре в кости получили. Ну и на кой нам эти хомячки? Таких и у нас самих полно.

– Это не их косяк. – Валяев закурил. – Это наша недоработка. Плохо объяснили, не так мотивировали.