Не валяй дурака, Америка! - Скворцов Николаевич

   А вечером у меня состоялась встреча с вождями индейцев. Как я понял, эта земля принадлежит Шошонам. Не очень большое племя, причём состоящее из множества групп. Традиционный образ жизни - собирательство и охота. В общем, нельзя отнести их к сильнейшим племенам американского континента, но и обижать не стоит. Тем более, в свете предстоящих планов по развитию добрососедских отношений.

   На этот раз я пригласил старейшин ближайших к Павлодару родов в дом. За столом расположилось восемь человек, три шамана и пятеро вождей. Угощение было вполне обычным - похлёбка с мясом, рыба жареная, пироги, каша, хлеб. Запивали это травяным настоем. Судя по виду и аппетиту гостей, они были довольны оказанным приёмом. С нашей стороны в разговоре планировалось участие Лепёхина и Лепашного.

   После того, как все насытились, перед разговором всем приглашённым вручили подарки - стальные ножи, принятые с благодарностью. В ходе дальнейшей беседы индейцы согласились показать дорогу на великие равнины, а также не возражали против основания нами новых острогов. Видимо, сытая и спокойная жизнь на одном на месте оказалась приятней, чем бродяжничество в поисках пропитания. Мы препятствовать их обыкновенному образу жизни никак не собирались.

   В общем, был обычный вечер, посвящённый закреплению дружеских отношений. Так что расстались все довольные, осыпав друг друга уверениями в вечной дружбе. Получается, что здесь отношения с индейцами складываются вполне нормально, и можно потихоньку привлекать их на свою сторону, давать работу, обучать новым ремёслам, учить в нашей школе.

   Её, кстати, уже заканчивают строить, так что скоро придётся всех обучать грамоте. Каких-то серьёзных прорывов от этого я не ждал, но всё равно хорошо, когда соседи воспринимают твой образ жизни. Пусть из них не выйдет Ломоносовых, но бондари и пахари будут хорошими. А мир стоит не только на Менделеевых и Ломоносовых, а на обычных рядовых Ваньках и Петьках, которые пашут землю и защищают её от врагов.

   Так что покидал я Павлодар в благодушном настроении, можно было ожидать хороших урожаев зерна и овощей, что являлось жизненно важным для выживания корпорации. Достаточно недолгим оказалось и моё пребывание в остроге Чернышев. Там тоже дела обстояли довольно успешно, хотя не в такой степени, как в Павлодаре. Оставил в остроге дополнительных поселенцев, немного добавил войск, озадачил командира гарнизона капитана Хлуденёва Семёна Андреевича, мол надо приложить больше усилий по расширению зоны влияния и установлению дружеских контактов с индейцами.

   В частности, по всему побережью должны стоять указатели о том, что это русская земля, и о недопустимости здесь высадки людей. Кроме того, в очередной раз озаботил его обустройством новых острогов, или хотя бы постоянных наблюдательных пунктов на побережье. Пришлось даже пригрозить отправить его основывать поселение на Амуре. Похоже, подействовало. С этим острогом надо что-то решать более кардинально, он расположен достаточно удобно, земли вокруг него хорошие, а какой-то он спящий.

   Но основные переговоры с индейцами у меня состоялись на острове Ситка. Там, как специально, меня поджидали мои прежние собеседники вожди Кухкан, Скаутлелт и Скаатагеч. Мы встретились, словно расстались вчера, и продолжили разговор, как будто не было длительного перерыва. Опять между нами горел костёр, изредка постреливали дрова, и поднимались недолгоживущим роем в небо искорки. Нас обдувал легкий ветерок, сегодня на удивление был хороший день, и вечер обещал быть не хуже.

   - Как ты съездил к своим старейшинам, капитан? - спросил Кухкан.

   - Удачно. Правители признали, что я хорошо сделал свою работу, поблагодарили за установление дружеских связей с вашим племенем и передали для вас подарки.

   Вождям преподнесли стальные кирасы и сабли в украшенных ножнах. На некоторое время все занялись разглядыванием подарков, и было видно, что они им понравились. Не зря, значит, я заставил оббегать снабженцев полгорода, пока нашёл, как считал, подходящий подарок. После того, как вожди налюбовались своим оружием, разговор продолжился.

   - Хорошие подарки, будешь отправляться опять на встречу со своими правителями, отвезёшь им ответный дар от нашего племени, - сказал Скаутлелт.

   - Обязательно, вождь. Кроме того, правители назначили меня старшим на этих землях, принадлежащих нашему народу, и дали мне право вести самому дела от их имени.

   - Это хорошо, - сказал Скаатагеч, - всё можно будет сделать быстрее и не ждать одобрения старших. Так какими должны быть наши отношения теперь?

   - Я думаю, нам надо их только укреплять. И в силе остаётся моё предложение об обучении и вооружении отряда ваших воинов. Но думаю, не стоит сейчас принимать конкретные решения о войне, давайте пока договоримся о мирных делах и о торговле, лучше узнаем друг друга, и только после этого будем решать дела военные.

   - Хорошо, я согласен с тобой, - ответил Кухкан. - Давай сегодняшний разговор посвятим торговле, мирным делам и постараемся понять желания каждого. А уж потом, лучше зная друг друга, мы и продолжим обсуждение военных дел.

   Часть 3

   Глава 18

   Екатерининск, май 1793 г. Муловский

   Вот и прошёл первый год существования Дальросии. Можно сказать, мы сумели если не создать корпорацию и добиться её успешной работы, то значительно приблизиться к этому. Похоже, во мне сейчас берут верх чувства и мысли Женьки Синицына. Да и не мудрено, ведь я - единое целое из двух личностей. Ну а так как всё последнее время мне пришлось заниматься в основном вещами, мало знакомыми капитану 1-го ранга Муловскому, то нет ничего удивительного в том, что одна из моих личностей стала немного лидировать. Но это ненадолго, скоро опять уходим в море, и будет полное равноправие и гармония.

   Прошлый год чуть не закончился для меня трагически. Я немного задержался на Ситке, потом на Кадьяке, и по открытой воде добраться до Екатерининска не успел. У берегов уже образовался лёд, и мой "Колмагор" не сумел к нему даже приблизиться. Но не мог я терять столько времени, оставаясь в стороне от мастеров. На эту зиму у меня были обширные планы. И тогда, взяв шлюпку и пятнадцать матросов-добровольцев, я высадился на припай, и мы все вместе, толкая лодку, начали движение к берегу.

   "Колмагор", посмотрев, что всё идёт успешно, и в соответствии с полученными указаниями ушёл зимовать в Воронцов, незамерзающий порт на острове Екатерины. А мы только на третий день смогли выбраться на коренной берег, причём до Екатерининска добирались ещё неделю. И эти десять дней я не забуду никогда. Честно говоря, выжил я только благодаря матросам. Несколько раз проваливался под лёд, но меня успевали вытащить, замерзал, но меня отогревали своими телами. И всё под неутихающий ветер, снег и метель.

   Порой в этой круговерти, когда даже трудно разобрать, где верх, а где низ, мы теряли ориентацию, и было совершенно непонятно, куда идти. Но отправившийся с нами помощник штурмана Прошлецов Федот Макарович каждый раз находил правильное направление. Я, буквально после того, как выбрались на берег, очень сильно заболел, передвигался с большим трудом, да и то с посторонней помощью. Но так или иначе, мы сумели дойти до Екатерининска, и зима прошла с большой пользой.

   А эти полтора десятка матросов, которым я обязан жизнью, стали моими доверенными лицами по особым поручениям. Конечно, я их контролирую и проверяю, как же без этого. Тут такое дело начинается, что жизнь какого-то Муловского ничего не значит. И они моё доверие оправдывают. Честно говоря, тут сейчас подбирается очень даже перспективная компания, которая способна на многое. Главное - направить их интерес и деятельность в нужную сторону и вовремя остановить некоторых.

   Идея об использовании пушнины как источника финансирования оказалась правильной. Правда, успех связан в большей части с двумя личностями. Шелехов привлек Баранова, и они на пару сумели организовать промысловые артели, которые и обеспечили добычу мехов. К делу примкнули и другие купцы. Пусть это оказалось не так выгодно, как действовать на свой страх и риск, но доход приносило.

   Причём риска стало меньше, да и шкурки можно было сдавать прямо на месте добычи, так что деньги стали оборачиваться гораздо быстрее, а это тоже плюс, и не маленький. Все люди и каяки перевозились на наших кораблях, причём мастерство капитанов и команды позволяло избежать кораблекрушений.

   Недовольство Шелехова было во многом связано с повышенной оплатой, которую пришлось платить алеутам, но здесь я настоял на её увеличении. Это сразу сказалось на уровне добычи, она существенно выросла, уменьшилось количество смертей алеутов, и значительно сократились потери готовой пушнины при транспортировании. В общем, в количественном выражении добыча выросла, и прибыль превысила полтора миллиона рублей.