Зловещий брак - Мэйдлин Брент

На золотом диске был выгравирован рельеф корабля. И вновь я затаила дыхание от изумления: выгравированный корабль был точной копией «Кейси». Где и когда, изумлялась я, Дэниелу перепало золото? И цепочка, и амулет были более глубокого цвета, чем те самородки, которыми с нами расплачивались на Арубе. Несомненно, где-то там же он заплатил ювелиру, чтобы сделать цепочку, а возможно, также и золотой диск; но я была уверена, что гравировку сделал сам Дэниел, работая всю ночь напролет, пока я спала.

Что-то было в амулете – золотом, круглом – что пробуждало во мне смутные воспоминания, но я никак не могла возродить их четкими. Внезапно мне пришло в голову, что амулет не был отлит из золота на заказ, а когда-то был монетой. Если это правда, то монета должна была быть больше соверена, и я не могла сообразить, что бы это могло быть. Другого достоинства золотой монеты на Карибских островах не ходило. Я подумала о долгих часах, проведенных Дэниелем без сна, отшлифовывая поверхность, а затем медленно выгравировывая рисунок при помощи стальной иглы.

По моим щекам побежали слезы, а горло сжалось так, что я не могла говорить. Сжимая браслет в ладони, обвила руками его шею и прижалась лицом к его плечу.

– Спасибо, Габнор. Это самый прекрасный подарок, который я получила в жизни, – сказала я через несколько минут.

Он покачал головой.

– Это то немногое, чем я могу поблагодарить тебя за дружбу, милая Кейси. Это очень мало. А теперь давай вместе выпьем за твое здоровье.

Я рассмеялась, и мы подняли свои оловянные кружки с лимонно-ананасовым напитком. Если бы я была предусмотрительнее и обладала бы хорошей интуицией, то увидела бы в этом какое-то темное предзнаменование. Но я ощущала лишь тепло и уют. Никакой знак не принесли мне волны, ничто не нашептал ветер: я не знала, что эта счастливая глава моей жизни близка к завершению и что амулет, который я держала в руках, сделанный и подаренный с такой любовью, принесет мне несчастье – как кукла, наводящая порчу и изготовленная колдуном-обеа – и предаст меня в руки людей-зомби.

7

Мы выпили за мое здоровье, и я уселась рассматривать подарок. На обратной стороне амулета были заметны слабые следы обработки, и я с изумлением спросила:

– Ты сделал это из золотой монеты, Габнор? – Дэниел кивнул, и я, наконец, вспомнила, где я видела это. – О, теперь я вспоминаю. Это похоже на монету, которую ты дал мистеру Локхарту в тот день… – Я осеклась, поняв, что нарушила наше негласное правило: не говорить о прошлом. – Прости, – виновато добавила я.

Дэниел покачал головой:

– Извиняться не за что, дорогая моя. – Он стал задумчивым, его мысли унеслись далеко. – Иногда мне хочется поведать тебе, что стоит за тем давним визитом мистера Локхарта. Сейчас это уже неважно, но… – Он вновь надолго замолчал, а потом заговорил, будто и не заметил своей паузы: – Вот уже тридцать лет я несу чувство вины, и, возможно, оно станет чуть полегче, если я поделюсь с тобой. – Он положил свою руку на мою и улыбнулся. – Поделюсь со своей приемной дочерью, с другом и попутчиком.

По спине моей пополз холодок.

– Скажи мне, если только ты сам желаешь этого, Габнор. Я не настаиваю.

– Я полагаю, что время пришло, – сказал он. – Ты помнишь, что тебе говорил обо мне тот молодой человек?

Я сделала над собой усилие, чтобы вернуться в прошлое, откинув три года.

– Он сказал, что твое настоящее имя Ма Хо и что ты разрушил его семью, принеся его отцу позор и смерть. Но ведь эти обвинения нелепы. Ты никак не мог сделать такое.

Дэниел вздохнул:

– Спасибо тебе, Кейси, милая. Но, кажется, мистер Локхарт сказал сущую правду.

Я искала слова, чтобы возразить – и не находила. Дэниел взглянул на луну и продолжал:

– Его отец был основателем Торговой компании «Локхарт». Это была очень большая компания, она имела отделения в Шанхае и Гонконге, и крупнее ее была только «Джарден Мэтсон». Отец его был истинным гением торговли. Богач, но любил риск. Однажды, в Гонконге вся сеть его магазинов была уничтожена огнем, а еще большая торговая площадь погорела в Шанхае. Это было печально, но еще хуже был то, что сам Р. Дж. Локхарт был обвинен в поджоге.

– Как так?

– Есть два ответа на этот вопрос. – В его голосе звучала усталость. – Первый в том, что у него были большие финансовые затруднения, и он сделал это, чтобы получить страховку. Именно это утверждало обвинение на суде. Второй ответ – и истинно правдивый – в том, что кто-то намеренно обвинил его в поджоге, чтобы подставить. Кто-то сфабриковал дело против него.

– Сфабриковал? Но кто?

Дэниел долго молчал. Наконец он заговорил:

– Кейси, ты знаешь, что такое тонг?

– Тонг? Нет, я не знаю значения этого слова.

– Это тайное китайское общество, вроде сицилийской мафии или каморры в Италии. Каким-то образом семья Локхартов задела могущественный тонг, возможно, что это было связано с бизнесом. Лидеры тонга решили уничтожить Торговую компанию «Локхарт». Для этого было необходимо уничтожить самого Р. Дж. Локхарта. Был разработан план и разосланы приказы. Двум младшим членам тонга было приказано устроить пожар, а затем признаться владельцам страховой компании, что Р. Дж. Локхарт заплатил им деньги за поджог складов в Гонконге и Шанхае. И я был одним из этих младших членов тонга.

Я приложила руки к щекам. Золотой амулет, о котором я почти позабыла, свисал между моих пальцев, и я чувствовала его холодок.

– Ты, Габнор? – прошептала я.

Дэниел потер глаза, словно они вдруг заболели.

– Я работал клерком в Гонконге на складах пять лет, – сказал он. – В течение этого времени представлялось несколько случаев поговорить с самим мистером Локхартом – и мне он понравился, Кейси, он вправду понравился мне. Когда меня впервые призвали на тонг и дали приказ, я сказал, что не могу сделать такой подлости по отношению к своему хозяину. Тогда они сказали, что сделают с моей матерью, если я не подчинюсь и нарушу клятву беспрекословного повиновения, которую давал четыре года назад, вступив в тонг. Меня охватил ужас.

– Но почему ты вступил в него? Почему?

Он опустил глаза:

– Мне представился шанс, когда я был шестнадцатилетним мальчишкой. Не буду притворяться: я даже не сомневался. Для меня, который в то время пытался хоть как-то прокормить четырех сводных братьев и сестер, чтобы мать не была вынуждена заниматься единственным ремеслом, которое знала с юности, для меня тогда вступление в тайное общество было мечтой. Тонг кормил и защищал меня, мою семью и гарантировал работу. Я был слишком молод, чтобы понимать, какую цену могу заплатить за членство в тонге, и слишком глуп, чтобы осознать страшную реальность, которая стоит за этой идеей. Они несут смерть и пытки, и они не знают пощады. Поэтому я подчинился их приказам, и я был одним из настоящих поджигателей и одним из тех, кто ложно обвинил мистера Локхарта.