Дорога без возврата - Татьяна Николаевна Зубачева

не отдал никаких распоряжений и отпустил на отдых со словами:

– Всё завтра. Спокойной ночи. Нет, Мамми, спасибо, ужинать не буду. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи… И вам спокойной ночи, масса… Спокойной ночи, сэр…

Джонатан ушёл в душ, Мамми, сопя и вздыхая, уплыла на кухню, за ней ушли остальные. Фредди вернулся в их домик и поставил на решётку в камине кофейник, развёл посильнее огонь. Ну, вряд ли Джонни задержится в душе, не будет он Стефа держать лишнее.

Джонатан пришёл, когда на кофейнике задребезжала крышка.

– Уф, хорошо! Круто как на зиму повернуло, а?

Джонатан прямо-таки излучал благодушие и уверенность. Фредди отошёл к бару, сделал два коктейля и вернулся к камину.

– Держи, Джонни. Как там шериф? Готовится к двадцатому?

Джонатан удивлённо присвистнул.

– Чёрт, совсем из головы вылетело, двадцатого ведь годовщина, так? Думаешь, что-то будет?

– У нас? У нас будет под расчёт, Джонни.

– Интересная мысль, – кивнул Джонатан. – Четыре дня что-то решают?

– Многое. Я тоже не чухался, но меня сегодня Стеф просветил.

– Ну-ну? – Джонатан отхлебнул сразу полстакана, с интересом глядя на Фредди.

– План такой. Собрать из рухляди фургончик – раз. Двадцатого получить под расчёт – два. Три дня на то, чтобы посменно съездить в город за покупками. Двадцать четвёртого – Сочельник. А там уж как положено. Есть резон?

Джонатан задумчиво кивнул.

– Резон есть. Так-так, и что ещё сказал Стеф?

– Что людям нужны праздники, и что через год после освобождения стыдно ходить во всём рабском.

– Тоже резон, – Джонатан отхлебнул ещё раз, но уже поменьше. – Что ж, когда человек умён, то работать с ним в одно удовольствие. Значит, с утра ставим Сэмми на фургон?

– И остальных к нему на подхват.

– Большой Дом может и потерпеть, – кивнул Джонатан. – Крышу мы там особо не раскрывали, самое ценное уже выбрано. Так, что ещё?

– Ларри наделал бижутерии, надо помочь продать, – Фредди усмехнулся. – Процент я не оговорил, но много он не запросит.

– Скинем Роулингу?

– Зачем? Пусть здесь разойдётся, чтоб слава пошла, – Фредди налил себе кофе и долил коньяком. – Знаток и в жести уровень увидит.

– А дальше?

– Предложим свой материал, и в Колумбию Ларри уже с заделом поедет.

– Стратегически мыслишь, – хмыкнул Джонатан.

– От тебя и заразился. Да, Джонни, о ёлках не беспокойся.

Джонатан поперхнулся. От неожиданности.

– Чего?! Каких ещё ёлках?

– Рождественских, – невозмутимо ответил Фредди. – Одну нам, другую на кухню. Ну, и парочку гирлянд к ней. К каждой.

– На кухню понятно, и не парочку гирлянд, а можно и целый набор. И о подарках можно подумать, согласен, вполне уместно. Но нам-то зачем?

– Людям нужны праздники, Джонни, – философским тоном ответил Фредди. – Кофейник сними с огня, раз не пьёшь.

Джонатан подозрительно посмотрел на Фредди, налил себе кофе и погрузился в раздумья.

– Да, Фредди, а почему я не должен о них беспокоиться? Ты уже заказал?

– Нет, – голос и поза Фредди оставались по-прежнему безмятежными. – Перед мэрией как раз две в аккуратных таких кадочках. И ни одного фонаря.

Джонатан замер с открытым ртом и через секунду захохотал так, что облил себя кофе.

– Ты!.. – наконец выдохнул он залихватское ковбойское ругательство. – Ты с ума сошёл!

– Рождество должно быть весёлым! – убеждённо ответил Фредди. – Ты не обжёгся?

Джонатан отсмеялся, вытер глаза и джинсы, налил себе ещё одну чашку, уже тоже пополам с коньяком.

– Это ты про Рождественские угоны, что ли, вспомнил?

– Н-ну! Забыл, как веселились?

– Особенно в отстойнике. Ладно, ёлки завезут, это не проблема. Могут себе и сами купить.

– Я обещал Стефу от нас.

– Тогда, конечно, – сразу кивнул Джонатан. – Так что, ковбой, делаем настоящее Рождество?

– Повторю за Стефом. Хэллоуин нам испоганили, неужто и Рождества не будет?

Джонатан залпом допил кофе и встал.

– Да, и это главный резон. Всё правильно, Фредди, делаем настоящее Рождество. Расчёт я сделаю.

– Деньги у нас на выплату есть?

– Не трухай, ковбой. Счета не тронем.

Фредди тоже допил и встал. Вдвоём они навели порядок в баре.

– Да, Джонни, вот ещё что. Корма надо на мелкую фасовку рассыпать. Роб сегодня с мелюзгой все мешки собрал и отсортировал. Поставить с утра всех мужчин, и до ленча сделают.

– Элементарно, – кивнул Джонатан. – У Молли уже заметно?

Фредди пожал плечами.

– Понятно, – Джонатан усмехнулся. – Согласен. До ленча сделаем и поставим Сэмми на фургон.

– Согласен, – слегка передразнил его Фредди. – Ну, всё, пожалуй, – и, уже выходя из комнаты, сказал торжественным тоном, как клятву дал: – А на Рождество в оттяг повеселимся!

Джонатан вздохнул и стал стелить постель. Веселиться в оттяг, конечно, неплохо, но как бы аризонских шуток всерьёз не приняли. Здесь всё-таки Алабама. А Фредди, похоже, завёлся и собирается веселиться на всю катушку. Джонатан невольно хихикнул, вспомнив, как они тогда в компании ещё с тремя ковбоями перепутали в рождественскую ночь стада, аккуратно перегнав их по кругу. Шуму было… приятно вспомнить. Стадо цело, тёлочки не пропало, но в чужом загоне, а в твоём чужое стадо. Были чёрные мохнатые галлоуэи, а теперь светло-серые гладкие хайленды, а галлоуэев и след простыл. Разобрались быстро, но ржали… полгода. И потом долго вспоминали. Но здесь… здесь не поймут. Джонатан ещё раз вздохнул и лёг. Ему тогда было где-то шестнадцать, и эта ночная скачка, угон без кражи… хорошо было!

Алабама

Графство Дурбан

Округ Спрингфилд

Спрингфилд

Центральный военный госпиталь

От утренней лёгкой дрёмы после завтрака Рассела разбудили голоса. Он даже не сразу сообразил, откуда этот многоголосый крик и хохот, столь не свойственный обычным шумам подобных заведений. А подошёл к окну и увидел: ночью, оказывается, выпал снег, и спальники теперь убирали свою площадку, увлечённо перебрасываясь снежными комками. Было странно и даже трогательно видеть взрослых – во всяком случае, физиологически – мужчин за детской игрой. Рассел невольно рассмеялся, наблюдая за шутливой баталией. Да, ни разу грань между игрой и дракой не нарушилась.

Он настолько увлёкся зрелищем, что не заметил, как за его спиной открылась дверь, и обернулся случайно, потянувшись за сигаретами. И оказался лицом к лицу с вошедшими. Обоих он знал. Доктор Жариков и… Северин, кажется, теперь его зовут именно так, а тогда… стоп, об этом не надо, во всяком случае, сейчас. Северин, как и тогда, в штатском, но… опять же, не надо. «О запретном не размышляй».

– Здравствуйте, Шерман.

– Добрый день, джентльмены.

Они сели за стол, и Северин открыл папку.

– Следствие по вашему делу закончено.

– Приятно слышать, – улыбнулся Рассел. – И уже вынесен приговор?

– Суда не было, следовательно, нет и приговора, – чуть-чуть насмешливо ответил Северин. – Вынесено постановление о прекращении дела и освобождении