Жемчужина Лабуана - Сальгари Эмилио

– Что будем делать?

– Спокойно ждать. Если псина набросится, убьем ее.

– Из ружья?

– Выстрел нас выдаст, Янес. Достань свой крисс.

Оба спрятались за толстый ствол дерева, который вместе с оплетавшими его лианами образовал настоящую стену, и стали ждать появления своего четвероногого врага.

Пес быстро приближался. Скоро вблизи послышался треск веток и глухой отрывистый лай.

Должно быть, он уже напал на след пиратов и торопился не дать им уйти.

Возможно, вслед за ним, поотстав, бежали и слуги.

– Вот он! – внезапно произнес Янес.

Огромный черный пес со вздыбленной шерстью и устрашающе разинутой пастью выскочил из кустов. Это была собака той свирепой породы, что используется плантаторами Южной Америки и Антильских островов для охоты за чернокожими рабами.

Увидев пиратов, пес остановился, горящими глазами глядя на них, и вдруг прыжком леопарда бросился вперед, издавая страшное рычание.

Сандокан быстро встал на колено, держа крисс горизонтально, в то время как Янес схватил карабин за ствол, чтобы использовать его, как дубину.

Последним прыжком пес обрушился на Сандокана, который был ближе, пытаясь схватить его за горло.

Но если пес был свиреп, то и Тигр Малайзии был не промах. Его правая рука, быстрая, как молния, взметнулась вверх, и крисс по самую рукоятку вошел в грудь животного. Одновременно Янес так хватил его карабином по черепу, что пес свалился замертво.

– С него довольно, – сказал Сандокан, поднимаясь и отпихивая ногой издыхающую собаку. – Если вслед за этим не примчатся другие, мы можем продолжать путь спокойно.

– Как бы за этой собакой не шли люди.

– Тогда бы они уже стреляли в нас.

Не беспокоясь больше, оба пирата устремились по старой заросшей тропинке вперед.

Тропические растения, узловатые корни и больше всего лианы все время перегораживали ее, но след тропы был довольно отчетливым, и это облегчало им путь.

Очень скоро, однако, тропинка исчезла, и Янес с Сандоканом были вынуждены снова начать свою воздушную акробатику среди лиан, распугивая черных обезьян, резкими криками выражавших пришельцам свое недовольство.

Эти четвероногие, видя чужаков в своих воздушных владениях, не всегда уступали им дорогу, иногда на нарушителей спокойствия обрушивался целый град из плодов и веток.

Они продвигались так часа два, наугад, не имея возможности сориентироваться по солнцу, как вдруг заметили внизу ручей с черноватой водой и спустились на землю.

– Нет ли тут змей, – опасливо спросил Янес, приглядываясь к воде.

– Нет, только пиявки.

– Ты хочешь воспользоваться им, как проходом?

– Предпочитаю так, чем по воздуху.

– Посмотрим, не глубоко ли тут.

– Наверное, не выше колен. Однако удостоверимся.

Португалец сломал ветку и погрузил ее в ручей.

– Ты не ошибся, Сандокан, – сказал он. – Можно спускаться.

Они отпустили ветку, за которую держались, и спрыгнули в маленький поток.

– Ничего не видно? – спросил Сандокан.

Янес наклонился, пытаясь заглянуть под навес из ветвей, но толком ничего не увидел.

– Мне кажется, там вдалеке чуть светлее.

– Неужели лес редеет?

– Возможно, Сандокан.

– Пошли проверим.

С большим трудом удерживаясь на ногах и увязая в илистом дне, они двинулись вперед, цепляясь время от времени за свисавшие над водой ветви.

Тошнотворный запах исходил от этих черных вод, запах гниющих отбросов. Кучи листьев и всякого рода плодов, попадая в поток, создавали зловонное месиво. Местность была не самой здоровой – тут можно было заполучить и сильную лихорадку.

Они прошли уже четверть километра, когда Янес вдруг резко остановился, ухватившись за толстую ветку, протянувшуюся с одного берега ручья на другой.

– Что там? – спросил Сандокан, стягивая висевший на плече карабин.

– Слушай!

Пират наклонился вперед, прислушиваясь, и через несколько мгновений сказал:

– Кто-то приближается.

В тот же миг мощный рев, похожий на рев испуганного или разъяренного быка, раздался под зеленым пологом леса, разом заставив умолкнуть и щебет птиц и пронзительный смех маленьких обезьян.

– Берегись, Янес! – воскликнул Сандокан. – Перед нами орангутанг.

– А кроме него, еще один враг, может быть, и похуже этого.

– О чем ты говоришь?

– Смотри туда, на ту толстую ветку, что протянулась над ручьем.

Сандокан поднялся на цыпочки и бросил быстрый взгляд вперед.

– А! – прошептал он, не выказав ни малейшей боязни. – Пятнистая пантера. Пантера с одной стороны, орангутанг – с другой! Посмотрим, удастся ли им перекрыть нам путь. Готовь ружье и будь начеку.

Глава 21

НАПАДЕНИЕ ПАНТЕРЫ

Два неустрашимых врага перекрыли дорогу пиратам: один не менее опасный, чем другой. Но пока они не обращали внимания на людей, а двинулись навстречу друг другу, как бы намереваясь помериться силами.

Чем-то разъяренная и, видно, голодная пантера быстро взметнулась на толстую ветку, которая наклонялась почти горизонтально над потоком, образуя что-то вроде моста; рыча и показывая зубы, она двинулась по ней на другой берег.

Это была очень красивая пантера и к тому же очень опасная. у нее был размер и даже внешность небольшого тигра, правда, с более круглой головой и темно-желтой пятнистой шкурой. Она была метра полтора длиной, то есть одна из самых крупных в этом семействе.

Ее противником выступала безобразная обезьяна, ростом примерно со среднего человека, но с такими сильными и непомерно длинными руками, что казалась гораздо крупнее. Грудь ее была развита необычайно, а мускулы рук и ног образовывали настоящие узлы, указывая на необыкновенную силу.

Эти обезьяны, которых туземцы называют «майас», обитают в самых глухих лесах и предпочитают влажные низменные районы.

Они строят себе довольно просторные убежища на вершинах деревьев, используя для этого толстые ветки, которые ловко сплетают между собой.

Нрав у них очень суровый и замкнутый, они не любят больших компаний. Обычно они избегают человека и других животных в лесу. Первыми не нападают никогда, но, разъярившись, становятся ужасными, и тогда уж горе любому противнику.

Заслышав хриплое рычание пантеры, орангутанг разом остановился. Он находился на противоположном берегу ручья, перед гигантской кокосовой пальмой, которая выбрасывала свой прекрасный лиственный зонтик метрах в тридцати от земли.

Заметив свою опасную соседку, орангутанг в упор уставился на нее. Сначала он просто смотрел на пантеру, но чем дальше, тем больше шерсть на загривке у него становилась дыбом, а глаза наливались кровью.

– Похоже, мы увидим схватку этих титанов, – сказал Янес, который остерегался двигаться дальше. – Может, изменим курс?

Сандокан окинул взглядом берега. Две сплошные стены из стволов, листьев, шипов, корней и лиан обрамляли русло реки. Чтобы прорубить в них проход, пришлось бы основательно потрудиться.

– Мы не сможем выбраться, – сказал он. – При первом же ударе ножа обезьяна и пантера могут кинуться на нас с общего согласия. Останемся здесь и постараемся не дать себя заметить. Схватка не затянется.

– Нам потом придется иметь дело с победителем.

– Возможно, он окажется в таком жалком состоянии, что не сможет преградить нам путь.

– Тихо!.. Пантера разъярена.

– Орангутанг тоже сгорает от желания пересчитать ей кости.

– Взведи курок, Сандокан. Кто знает, что может случиться.

– Я готов стрелять и в одного, и…

Страшный крик, похожий на рев разъяренного быка, прервал его слова.

Орангутанг разъярился.

Видя, что пантера не желает покинуть ветку и спуститься на берег, он двинулся вперед, издав еще один угрожающий рев и в ярости ударяя себя по груди, которая резонировала, как барабан.

Это чудовище внушало страх. Его красноватая шерсть поднялась дыбом, на лице была страшная ярость, а длинные зубы, способные перегрызть ствол ружья, как простую палочку, скрежетали.