Волновая функция (СИ) - Катлас Эдуард

Дальше сегодня двигаться было бессмысленно. Уже вечерело, и лучше было переночевать здесь, с высокой вероятностью я догоню обоз уже завтра, судя по пожарам — еще до заката. Думаю, этот отряд ушел отсюда лишь этим утром. И раз у меня оставалось немного времени до темноты, нужно было осмотреться, попробовать найти выживших или хотя бы какие-то следы.

Оглядываясь вокруг, я прикинул, где могут находится живые. Город немаленький, но целых строений осталось всего ничего. Вряд ли жители будут прятаться в горящих или в разрушенных домах. Оставалось всего несколько мест, где их можно было поискать.

Но проверять их всех не пришлось, я обнаружил оставшихся в первом же месте — каминном зале замка. Несколько женщин, грудные дети. Ни одного мужчины, ни одного взрослого ребенка.

Рассказ женщин, которые большую часть времени прятались и сами мало что видели, был короток и сумбурен. Но основное было ясно — местный король дал бой, и пришельцы понесли ощутимые потери, что и привело к той ярости, с которой уничтожался город. Тут были хорошие воины, а что самое главное, похоже, колдун, который одолел наш Холм, наведя порчу на королеву, явно шел не в этом отряде.

Сталь хорошо справляется со сталью, если не влезают политики. Или колдуны.

Пришельцы подожгли все, что могло гореть, забрали все, что смогли, и убили всех, кого нашли. Убили или, возможно, забрали с собой. Наверняка детей опять забрали. Закрома были пусты, королевские залы разграблены, и все это кто-то должен был тащить.

Уходя этим утром, они повторно подожгли то, что не захотело разгораться с первого раза, и лишь после этого двинулись дальше. Их солдат тоже потрепали. По словам женщин, в обозе оставалось полсотни вооруженных, а все остальное — извозчики, дети, телеги.

Оставшиеся сидели по подвалам почти до полудня, прежде чем решились выйти. Сколько еще погибло в пожарах — они даже не брались предположить.

Женщины накормили меня, пока я расспрашивал о дорогах вокруг.

А после я забился в дальний угол зала и заснул.

День был долгим, путь — тяжелым.

Завтра будут болеть ноги, но придется еще прибавить, чтобы нагнать обоз раньше, чем он дойдет до следующего города. У меня начинал созревать смутный план, но я старательно избегал думать о нем слишком много. Количество неизвестных зашкаливало, и в этих условиях не стоило слишком сильно полагаться на жесткие планы.

Утром я наспех попрощался с женщинами, направив их к королеве. В этом городе, да и вообще в окрестностях, им не выжить. За день-два они добредут до нашего Холма, уверен, что горожане будут только рады лишним рукам. В той ситуации, в которой оказались все местные города-королевства, консолидироваться — наверное единственное верное решение.

Будем надеяться, что низкий сезон не продлиться долго, и повторных рейдов грабителей уже не будет. Когда я смотрел вниз, на подножье холмов, мне казалось, что туман уже начинал подниматься. Низкий сезон такого масштаба случается не каждое поколение, и никогда он не длится долго.

Ноги болели, но терпимо, поэтому я даже умудрился пробежаться снова, попутно разминаясь. То расстояние, которое обоз смог бы преодолеть за весь вчерашний день, я рассчитывал покрыть за несколько часов.

Следы обоза встречались мне все чаще. Они все устали, и дети, и сами грабители, и рейдеры явно откусили кусок, которые теперь с трудом пытались проглотить. Но я рассчитывал на их жадность. На то, что они не пройдут мимо последнего города, не разойдутся мирно, и попытаются обобрать и его. В конце концов, это последний город у них на пути. По крайней мере, из тех, что мне упоминали, из городов до великих низин.

В какой-то момент я увидел пятно, лохмотья, брошенные у дороги, в стороне. Не сразу осознав, что это может быть, я двинулся посмотреть, и тут же об этом пожалел. Они добили ребенка, мальчика лет десяти, видимо, не осилившего дорогу, и просто сбросили труп в сторону, вниз, на съедение монстрам, когда туман поднимется. Сразу возникал вопрос, сколько таких тел я мог пропустить, сброшенных вниз, в самый туман. Грабители сделали огромный круг за низкий сезон. Дети, которых они захватили в самом начале, наверняка сейчас уже едва шли. И помогать им рейдеры не собирались.

Вся помощь заканчивалась именно вот так — добить и отдать тело туману.

Тащить награбленное им тяжело, особенно после города у меня за спиной, где они потеряли часть людей. Но и идти им до конца своего маршрута тоже уже недалеко. Они явно сделали большой круг, основываясь на каких-то старых картах этих мест, благо что маршруты здесь оставались неизменными поколениями. И теперь возвращались домой, уже рассчитывая на отдых и, наверное, беззаботный остаток жизни, с учетом того, сколько они награбили.

Я намеревался нарушить их планы, и вообще укоротить этот остаток по возможности. Теперь я еще больше рассчитывал на их жадность.

У меня все время рос личный счет к этим дикарям. Тело ребенка еще не остыло до конца, и труп не окоченел, и его руки безвольно мотались, когда я понес его к ближайшему обрыву.

Негоже телу валяться на земле. Я нашел удобное место, и отпустил его в пропасть, туда, где в тумане периодически мелькали щупальца. Тело несколько раз ударилось, катясь вниз, и при каждом ударе я вздрагивал. С каждым ударом я вздрагивал, и крепче сжимал рукоятки ножей.

Я увидел хвост обоза незадолго до подхода к городу. Думаю, с моей скоростью я добрался бы за полчаса, но им наверняка понадобиться больше. Дорога в низком сезоне проглядывалась хорошо и далеко, и существовала весьма высокая опасность того, что меня обнаружат раньше времени, но, понаблюдав за бредущими впереди людьми издали, я понял, что им не до меня.

Никто не оглядывался назад. Да и охранников практически не было. Я видел всего несколько вооруженных людей, да вообще всего несколько взрослых людей. Извозчики на телегах, у них даже лошади были, хотя лошади этого мира скорее походили на пони, и то отдаленно.

Извозчики тоже были вооружены, видимо, из гражданских в обозе вообще были только пленные дети всех возрастов. В конце обоза шло четверо охранников, единственной задачей которых было понукать детей двигаться быстрее. Деваться пленным было просто некуда, с дороги в туман не сойдешь. Если только знать местность, то можно попытаться спрятаться, но дети, почти все, не из этих мест.

Я двинулся вперед, плавно переходя на бег. Колокол в ушах зазвучал сильнее, кровь стучала в висках. Разрушенные города позади, труп ребенка, сброшенный с дороги сломанной куклой, все это заставляло кровь биться сильнее. Но колокол позволял сохранять трезвость.

Они двигались так, что понятно было, что основные силы ушли вперед, готовиться к захвату последнего города на их пути. Обоз им для этого не нужен. Они рассчитали все верно, обоз подойдет к городу, когда все уже будет кончено. Скорее всего, они даже не будут в нем оставаться, не дадут детям отдохнуть, сразу двинутся дальше, на соединение со вторым отрядом.

Я лишь надеялся на город. Тоже немаленький, по рассказам даже чуть больше предыдущего. Пусть они дадут им отпор.

А я помогу.

Караульные не оглядывались. Сзади, по их мнению, быть не могло никого, ведь они оставляли позади лишь разграбленные, сожженные города. Да и при текущей видимости можно оглянуться один раз в полчаса, чтобы вся дорога позади была видна как на ладони.

Но они были настолько уверены в безопасности, что не делали и этого. Драка намечалась впереди, никак не здесь.

Я бежал, колокол отбивал ритм, и шаги мои были легки и бесшумны.

Последние двое даже не успели осознать, что они умерли. Они шли рядом, и мне пришлось резануть одного по горлу, чтобы не успел закричать, зажать второму рот и воткнуть нож под лопатку. Сейчас я больше опасался детей, которые могли поднять шум, поэтому старался максимально долго не показываться им на глаза.

Третий шел один чуть впереди, и я просто повторил маневр и перерезал горло и ему. Четвертый о чем-то тихо переговаривался с возницей, и сначала я намеревался добить именно его, но потом передумал. Хотя телега и была тяжело нагружена, но возница мог дернуть своего мула, или как они тут звали этих животных. Не хотелось бы за ним гоняться.