Сокровища Мельк-Тауза - А Чжимбэ

Угас день и ночь пришла, а Айо все так же лежал и ничего не мог решить и придумать. Жутко одному в темноте. Встал Айо, но боится шагнуть. Где-то тут, около него, незримый круг. Он стеснил, ограничил и давит со всех сторон. В мучительной тоске поднял вверх руки Айо и неожиданно ухватился ими за листья. Потянул их к себе, уцепился за гибкие ветки, за упругий ствол. Как утопающий, в беспамятстве вскарабкался Айо подальше от страшного круга, добрался до ствола, осторожно спустился по нему с другой стороны дерева и исчез в темноте.

В тяжелом молчании прошла ночь. Ее сменило утро. Солнце поднялось над землей и глянуло на все внимательно и зорко. Под ореховым деревом в кругу валялась магазинка Бушуева, покрытая росой, но старого лохматого Айо ни в кругу, ни около круга уже не было. Вставшая первой Сальфо прибежала взглянуть на своего врага и позлорадствовать над ним и замерла в испуге и недоумении: круг был пуст. Кто освободил Айо?

Сальфо обошла проведенную ею линию, но она была цела и не тронута. В тревоге вернулась Сальфо обратно в каменное здание и привела с собой разбуженного Бушуева.

— Эх, разве можно было этого человека оставлять в таком ненадежном заключении!.. — бормотал раздосадованный Бушуев, но когда он увидел оставленную Айо магазинку, то немного успокоился.

— Из круга он не мог выйти!.. — утверждала Сальфо.

— Не мог — и все-таки его нет, — с иронией отозвался Бушуев.

— Что-то случилось, — стояла на своем Сальфо.

— Ничего не случилось, а просто он перешагнул через линию и исчез, — уверял Бушуев.

Но Сальфо не соглашалась с этим.

— Не может быть этого. Из круга никто не может выйти.

— Ерунда!.. — с досадой пробормотал Бушуев, перешагнул через начерченную на земле линию и поднял ружье. Нагибаясь, Бушуев обратил внимание на свеже сорванные ореховые листья и взглянул вверх. Он оставил лежать магазинку на прежнем месте и протянул руку к ветке. Поломанные сучки и помятые листья объяснили ему все.

— Вот он, оказывается, как выбрался из твоего круга!.. — воскликнул Бушуев. — У него не хватило смелости перешагнуть через проведенную тобой черту и он перелез через нее по дереву.

Сальфо сконфуженно слушала объяснение Бушуева.

С поднятой магазинкой они вернулись обратно в помещение и стали обдумывать осложнившееся положение. Враг их на свободе, но он уже не представляет прежней опасности. Айо теперь одинок, и едва ли кто-нибудь согласится оказать ему помощь.

И все-таки Бушуев решил попробовать разыскать Айо и покончить с ним по-своему. Бушуев долго и старательно чистил магазинку, а потом перезарядил ее и двинулся на поиски исчезнувшего Айо. Он стал внимательно изучать все следы около дерева. Здесь Сальфо проявила больше способности и наблюдательности, чем Бушуев. По каким-то неуловимым для него признакам она быстро нашла след и двинулась по пути бегства старого шейха. Бушуев с недоумением наблюдал те зигзаги, которые проделывала Саль- фо, идя по следам Айо. Повидимому, старый шейх метался из стороны в сторону и не знал, куда ему направиться. Одна мысль сменяла у него другую, а вместе с мыслями менялись и направления.

Бушуев и Сальфо дошли до развалин древнего города. Здесь, должно быть, хотел укрыться старый шейх. Но почему-то раздумал и снова повернул обратно. Он добрался до шалашей, и тут следы его исчезли во множестве других следов.

Сальфо беспомощно остановилась.

— Где же он может быть?.. — спросил Бушуев.

— Не знаю!.. — ответила Сальфо.

— Надо будет осмотреть шалаши, — предложил Бушуев.

Они обошли все первобытные строения, опросили всех, но никто из обитателей шалашей не встречал и не видел старого шейха.

Бушуев вернулся в каменное здание раздраженный и недовольный собой. Во всем случившемся он винил только себя. Не так он поступил при встрече с Айо. Надо было бы израсходовать на него одну пулю, и все неприятности были бы кончены. А теперь, как ни ничтожен старый Айо, все-таки надо опасаться и ждать с его стороны какой-нибудь жестокой выходки.

Бушуев внимательно осмотрел вход в здание и окна и стал мастерить с помощью Сальфо дверь. Рука мешала ему работать, и он ограничился только указаниями, что и как надо сделать. Сальфо старательно и послушно выполняла вое указания Бушуева. Заграждение получилось громоздкое, но прочное: разрушить его без шума едва ли кто мог.

Утомленный Бушуев с удовлетворением оглянулся кругом. В помещении стало темнее, но с этим можно было примириться. Взгляд Бушуева остановился на раскрасневшемся лице Сальфо. Ее внимательные глаза следили за пришельцем и как будто ловили каждое желание, чтобы немедленно исполнить его. До сих пор Бушуев не уделял Сальфо никакого внимания. Она была для него рабочей силой, и только. Но сейчас он заметил румянец на грязных щеках Саль- фо, радостный блеск живых глаз, и неожиданно почувствовал, что Сальфо для него не только рабочая сила. Сальфо — единственное сейчас живое существо, близкое и преданное ему, перенесшее из-за него ряд жестоких испытаний.

Бушуев благодарно взглянул на Сальфо. И только сейчас в первый раз заметил в Сальфо женщину. Как будто под густой чадрой была она до этого, и вот спала чадра, и Бушуев увидел, как загорелое и грязное лицо Сальфо правильно по очертаниям. У нее большие ласковые глаза, необычные по линии разреза; небольшой и красивый рот. Пред Бушуевым была изваянная в далекой древности прелестная статуэтка. Время покрыло ее пылью и грязью, но то, что скрывалось под этой грязью, было безукоризненно.

Сердце Бушуева застучало сильнее, чем всегда, а сознание заполнил густой, липкий и теплый туман. Бушуев обнял Сальфо и поцеловал ее горячие трепетные губы. Бушуев не сказал Сальфо ничего, но его взгляд и поцелуй объяснили ей все.

XV

Бушуев недоумевал.

Он затратил огромную энергию, перенес нечеловеческие испытания. И вот он достиг таинственного царства Мельк- Тауза, увидел людей, живущих в первобытности, совершенно неожиданно нашел огромные сокровища, но они лежат где-то около, как самые обыкновенные и бесценные камни, а, между тем, Бушуев доволен. Доволен, хотя изыскания его далеко не окончены. И это удовлетворение дала ему простая дикарка, гибкая и подвижная, с сияющим восторгом глазами.

Но так ли все это?.. Может быть, он забыл о своих намерениях не потому, что сердце его подчинилось чувству, а потому, что надорванный организм не имел той силы, которая нужна для преодоления тяжелых препятствий.

Бушуев не знал, что ответить на возникавшие у него вопросы. Ясно было только одно: твердая и непреклонная энергия, двигавшая им, ослабела и растворилась. Страсть захлестнула, смяла и разрушила все планы.