Туда и обратно - Клиффорд Саймак

— Он мог бы сдавать их в аренду, — ответил Саттон.

— Вы имеете в виду, — спросил Кейс, — что согласны иметь дюжину планет?

— Нет, я не это имел в виду, — ответил Саттон. — Просто Прингл поинтересовался, что можно делать с дюжиной планет, и я ему ответил. Я сказал…

Прингл так наклонился со своего кресла, что чуть не упал.

— Послушайте, мы говорим не о планете, которая находится на задворках Вселенной. Мы предлагаем планету, которая уже обработана, ландшафт которой приведен в порядок, и на ней нет никаких неприятных форм жизни, а только царит летний климат и живут дружелюбные аборигены.

— И кроме того, мы предлагаем вам деньги, — добавил Кейс, — чтобы ваша планета ни в чем не нуждалась до конца ваших дней.

— Она находится в центре Галактики, — продолжал Прингл, — этот адрес достоин вас. Вам не придется стыдиться его.

— Меня это не интересует, — ответил Саттон.

У Кейса кончилось терпение:

— Боже мой, что же вы хотите?

— Мне нужна информация.

— Хорошо, — вздохнул Кейс, — мы дадим вам информацию.

— Почему вы хотите купить именно мою книгу?

— Существует три группы заинтересованных в вашей книге лиц, — объяснил Кейс. — Одна из них хочет убить вас, чтобы помешать вам опубликовать ее. И что особенно важно, они могут сделать это, если вы не объединитесь с нами.

— А вторая группа?

— Третья.

— Да, третья.

— Они хотят, чтобы вы написали книгу, но ничего не заплатят вам за это. Они сделают все, что в их силах, чтобы облегчить вам написание этой книги и защититься от тех, кто хочет вас убить. Но они не предложат вам денег.

— Если я приму ваше условие, — усмехнулся Саттон, — то, я полагаю, вы поможете написать мне книгу. Я имею в виду редактирование и всякие подобные вещи.

— Естественно, — ответил Кейс, — мы заинтересованы в этом и хотим сделать все наилучшим образом.

— В конце концов, — заметил Прингл, — наша заинтересованность в этом деле не меньше, чем ваша.

— Я очень сожалею, — подытожил Саттон, — но моя книга не продается.

— Мы можем еще надбавить, — предложил Прингл.

— И все же она не продается.

— Это ваше последнее слово? — спросил Кейс. — Вы все обдумали?

Саттон утвердительно кивнул.

Кейс вздохнул.

— Тогда, — сказал он, — я полагаю, мы должны вас убить.

И он вытащил из кармана пистолет.

25

Психометр продолжал работать, то ускоряя, то замедляя темп. Иногда он издавал звук, похожий на хрипение расстроенного механизма часов. Это был единственный звук в комнате, и Адамсу показалось, что он слышит биение сердца, либо дыхание спящего человека, либо пульсацию крови в сонной артерии.

Он с гримасой посмотрел на кучу бумаг, которую минуту назад рассерженно сбросил со стола движением руки, поскольку в них ничего не было. Абсолютно ничего. Личные дела его сотрудников, каждое из них безупречно, тщательно проверено. Свидетельство о рождении, свидетельство о прохождении обучения, рекомендации, проверка на лояльность, психологические тесты — все данные, которые должны быть. Ни одного изъяна.

В этом и была вся загвоздка… Ни в одном личном деле, ни у одного человека из персонала службы не оказалось ни одного недостатка. Ничего, за что можно было бы ухватиться, что могло бы вызвать подозрение. Все чисто и бело, как лилия.

И все же кто-то из них похитил Саттона. Кто-то из них сообщил Саттону о ловушке, которая устроена в отеле. Кто-то из них, знавший о ловушке, действовал так, чтобы спасти Саттона.

«Шпионы», — сказал себе Адамс и ударил кулаком по столу с такой силой, что ушиб костяшки пальцев.

Только их человек мог взять досье Саттона. Только их человек мог знать о решении уничтожить Саттона и о трех людях, которым было поручено выполнить это.

Адамс мрачно усмехнулся. Психометр как бы смеялся над ним.

«Крак, — безжалостно продолжал он, — клик, клик-клик».

Это звучало сердце Саттона, звенело его дыхание… Это была жизнь Саттона, где-то продолжающаяся. До тех пор, пока Саттон жив, независимо от того, где он был и что он делал, психометр будет издавать эти звуки: «Крак, крак, крак».

Он где-то в районе пояса астероидов, указывал психометр. Это очень неточное указание вывело на орбиты многие корабли, оснащенные психометрами, корабли, которые участвовали в операции с целью уточнения местонахождения Саттона. Рано или поздно… через часы, или дни, или недели, но Саттона найдут.

«Крак…»

— Война, — сказал человек в маске.

И спустя какие-то часы корабль, издавая свистящие звуки, прорезал небосклон над холмами, подобно светящейся комете, и упал в болото. Корабль, каких еще не было, внутри которого находилось оплавленное оружие, не похожее ни на что, известное человеку. Корабль, чей грохот разбудил спящих жителей в радиусе многих миль. Его раскаленный металл сверкал в небе подобно маяку.

Корабль и тело, и след, который оставил человек на протяжении трехсот ярдов в болоте. Следы одного человека и слабые следы других ног, тянущихся через топь. И тот, который тащил на себе другого полумертвого человека, был Ашер Саттон, поскольку его, Саттона, отпечатки пальцев обнаружили на одежде человека, лежащего у края болота.

«Саттон, — подумал Адамс, — всегда этот Саттон. Имя Саттона на обложке книги на Альдебаране XII, отпечатки пальцев Саттона на одежде мертвеца. Человек в маске сказал, что никакого инцидента на Альдебаране не произошло бы никогда, если бы не было Саттона. И Саттон убил Бентона пулей в руку».

Доктор Рэйвен сидел напротив него и рассказывал о том дне, когда Саттон пришел к нему в университет.

— Он нашел судьбу, — пояснил доктор Рэйвен, — и сказал это очень просто, как о чем-то обыкновенном, словно можно было ожидать, что это определенно произойдет. Нет, это не религия, — продолжал доктор Рэйвен, и послеполуденное солнце сверкало на его белых как снег волосах. — Нет, нет, — это не религия, это судьба, разве вы не понимаете?

— Судьба. Имя существительное. Судьба — как предопределенный ход событий, часто понимаемый как необоримая сила…

— Это правильное определение, — подтвердил доктор Рэйвен, как бы обращаясь к лекционному залу, — которое может быть несколько изменено, когда Ашер Саттон допишет свою книгу.

— Но как Саттон мог найти судьбу? Судьба — это идея, абстракция.

— Вы забываете, — мягко прервал его доктор, как будто говорил с ребенком, — ту часть определения, где говорится о необоримой силе. Это как раз то, что он нашел. Силу.

— Саттон рассказывал мне о тех существах, которых он обнаружил на 61 Лебедя, — сообщил Адамс. — Он не сумел описать их достаточно понятно. Он просто сказал, что больше всего подходит определение «симбиотические абстракции».