Мы из Кронштадта. Подотдел очистки коммунхоза - Dok

Грузимся в машины. Жутковатые машинки, однако, их усилили даже не сетками, а железными листами – очень похожими на разноцветные куски от кузовов легковушек, варварски пущенных «на мясо»

В салоне темно, свет падает в узкие щели – палец не пропустишь. Пахнет потом и бензином, очень жарко. Водила – трепливый парень, болтает без умолку. Но послушать его интересно.

Виктор с утра решил заняться оружием, а Ирка после того, как похоронили обеих умерших вчера «своих» и торопливо закопали виновницу их смерти, решила проветриться. Повод был хоть и пустячный, но тем не менее важный – надо было забрать у Арины запасные лампочки, взамен перегоревших. Газогенератор работал неуверенно, потому и лампочки перегорали чаще, чем должно. Хотя вообще-то Ирке просто хотелось прогуляться, подышать свежим воздухом после этих похорон, бабьих соплей и плача. Она слыхала, что беременным нельзя огорчаться, дети будут болеть часто, а надо создавать себе хорошее настроение и смотреть на приятные глазу вещи. То, что она беременна, Ирина уже знала точно. Вот и будет смотреть на приятные вещи.

Виктор не стал ее отговаривать от поездки, на затрофеенном мотоцикле Ирка ездила вполне уверенно, стреляла тоже вполне достойно, да и характер был не то, чтоб ее кто обидел.

Сама Ирка чуток удивилась тому, что Витька отпускает ее одну достаточно спокойно, но, тем не менее, не стала заморачиваться. Собралась быстро, прихватив термосок и немного еды, оседлала мягко урчащий мотоцикл и усвистала, махнув рукой бабам на огородах.

Дорога была известной, накатанной, потеряться Ирка не боялась ничуть, мотоцикл стараниями хозяина автомастерской был ухожен и прогулка доставляла истинное удовольствие. Свежая зелень, теплый ветерок, душистый летний воздух…

– Надо бы глянуть – может уже землянику собирать можно – подумала Ирка и тут же мотоцикл начал чихать, сбавлять ход и скоро совсем заглох. Как Ирка ни пыталась его завести – железный конь просто умер.

Мотоциклистка попыталась разобраться в меру своих знаний – с чего это ее любимая машинка посреди полного здоровья такое устроила. Но все провода были необорванными, с виду все было благополучно, только совершенно вроде бы исправный агрегат тупо стал куском железа на колесах.

Вытерев пот со лба, Ирка в досаде хлопнула ладонью по мертвому коню. Краешком глаза уловила слабое движение, посмотрела внимательно. Стрелка датчика топлива, уверенно торчавшая на самом краешке с буквочкой «F» неторопливо поползла влево, прошла красный участок и завалилась за букву «E».

– Вот те раз! А я смотрю-смотрю, а все фулл… Черт, нехорошо как вышло…

Впрочем, отъехала она недалеко, так что просто придется прогуляться пешком, потом она возьмет канистру-трехлитровку, пройдет по симпатичному лесу обратно – ну а дальше все просто.

Пошла обратно, а в голове вертелось дурацкое: «Склероз проклятый, машину забыла заправить – так неделю и проездила!»

Бабы немножко удивились тому, что она вернулась так быстро – и без мотоцикла. Ирка сурово на них глянула, нахмурилась и они тут же уткнулись носом в грядки. Приняв привычно «позу дачницы».

Воротца в гараж на первом этаже замка так и были не запертыми. Ирка попыталась найти ту самую канистрочку, но после того, как муж тут работал, порядка как не бывало, все было не на своих местах.

– Ладно, наверное он помнит, куда ее дел – подумала Ирина, не торопясь поднялась по лесенке на второй этаж, открыла дверь в комнату, где Виктор должен был заниматься ружьями (ему нравилось их чистить и смазывать, а вот ей возня с железом не нравилась никак).

Виктор не занимался оружием. Голый и мерзко потный Виктор занимался Веркой совершенно недвусмысленно. Особенно взбеленило Ирину, что Верка не была совсем голой, она была в каком-то паскудно развратном наряде из сетчатых чулков и корсетика отвратительно изумрудного цвета. Взревев раненой медведицей, Ирка проскочила расстояние до кровати, на секунду оторопела, не зная, что ей делать дальше, вспомнила про висящее на плече ружье. Сорвала его в момент и прицелилась в перекрещенные тонкие руки подружки-обманщицы, которыми соперницы в жалкой попытке защититься закрыла лицо.

Краем глаза Ирка отметила с удовольствием побелевшее как мел лицо своего супружника с открытым в удивлении ртом и почти совсем уже нажала спуск, как судорогу пальца задержал чем-то зацепивший сознание лепет Верки: «Не стреляй, не стреляй, твоему сыну играть будет не с кем, пощади мою маленькую, у меня девочка будет, не стреляй!»

– Сколько уже? – охрипшим голосом с трудом выговорила Ирка.

– Два месяца уже – заплакала совсем жалко Верка, все еще прикрывая голову руками, словно это спасло бы ее от выстрела картечью в упор.

– Ух ты – выговорил удивленно забытый было Виктор. И тут же пожалел о сказанном.

Ирина зашипела взбешенной кошкой и перекинула прицел на мужа. Потом опять на Верку. И, поняв, что не сможет выстрелить после таких слов, яростно стала передергивать цевье. Патроны один за другим тупо грохались об пол, раскатываясь в стороны, и когда они кончились наконец, Ирка с мстительным удовольствием щелкнула вхолостую бойком.

– А ну вон отсюда, сучка! – рявкнула она своей вероломной подружке.

Та опрокидью кинулась мимо – в дверь и скатилась по лестнице, топоча пятками.

– Хорош – злобно сказала Ирина мужу.

– Слушай, ты понимаешь. Тут такое дело – зачастил муж, почему-то пытаясь прикрыться простыней, на которой сам же и лежал.

– Заткнись – веско сказала Ирка.

Виктор заткнулся.

– А теперь собирайся. Хватит нам рассиживаться.

– Куда ты собралась?

– Ты не забыл, что мы наследники умершего мира? Вот и поехали за наследством, сволочь!

Виктор мудро решил не возражать Ирке, позволив ей ругаться и рассыпать риторические вопросы на тему его морали, ума, способностей и физических качеств. Гроза проходила мимо, уж настолько-то он свою новодельную жену знал. Она была расчетливой и если сразу не пальнула – то теперь стрелять не будет точно. Тогда в спальне он и испугаться толком не успел. Если б не жалкий Веркин лепет – еще неизвестно чем бы кончилось. А выговориться... Да пускай бренчит, зараза, дурака свалял, чего уж там, так по-дурацки влипнуть – это уметь надо было. Еще и Вера, тихоня этакая – пузата оказывается. Так, а почему Вера про Иркиного маленького говорила? Это так от балды – или нет? Или наш пострел везде поспел? Или бабы обе темнят?

Решив отложить все это на потом и разобраться досконально, Виктор быстро и сноровисто собрался. Вообще-то ему и самому было любопытно – что там, откуда они с Иркой так ловко унесли ноги в самом начале Катастрофы. В большом мире, оставшемся за почти сотней километров.