Жак де Моле: Великий магистр ордена тамплиеров - Ален Демюрже

Тамплиеры на Руаде

Руад — одинокий островок близ сирийско-палестинского побережья. Бесплодный песчаный островок тянется на 700 м в длину и на 400 в ширину, его поверхность находится вровень с волнами (высота 15 м над уровнем моря). Две бухточки образуют укрытие для рыбацких судов. Руад, отобранный у тамплиеров в 1302 г., до нынешнего периода населяли рыбаки и торговцы; перед второй мировой войной он вмещал до 3500 жителей.[328]

Таким образом, Руад не имеет ничего общего с Родосом, и тамплиеры не пытались добиваться там независимости. Это было бы просто глупостью! Никто и не начинал создавать там Ordensstaat, «орденское государство», какими стали Родос для госпитальеров или Пруссия для тевтонцев.[329] Пусть нас не сбивает с толку папская булла от 13 ноября 1301 г., даровавшая весь остров целиком магистру и братьям Храма. Руад зависел от Тортосы, сеньориальную власть над которой во времена латинских государств тамплиеры делили с местным епископом. Так же дело обстояло и с Руадом, но буллой от 13 ноября папа даровал тамплиерам всю сеньориальную власть над островом, он уступил им долю епископа в компенсацию затрат, понесенных на создание и защиту этой базы.[330] Здесь нет ничего общего с уступкой завоеванной территории (чем была уступка Родоса госпитальерам). Учитывая тогдашнюю ситуацию (1301 года) на острове и обстановку в том году, папа принял это решение с целью укрепить позиции христиан в лице ордена Храма на территории, которую он после 1291 г. по-прежнему считал христианской. Это продолжение ситуации, существовавшей де-юре в XII и XIII веках. И, естественно, в этой булле ничто не подтверждает идеи, что тамплиеры якобы имели намерение сделать себе из Руада новую штаб-квартиру! Так же как в актах и письменных документах Жака де Моле того же периода.

Руад представлял интерес лишь как плацдарм с расчетом на массовую высадку на сирийско-палестинском берегу, намеченную на осень 1301 г., когда в Сирию вернется Газан; тем временем островок служил исходной базой для беспокоящих рейдов на тот же берег, которые тамплиеры производили в течение 1301 года. Жак де Моле старался информировать европейских суверенов о действиях своего ордена. 8 апреля 1301 г. он сообщил Эдуарду I о неприятностях, которые имел и все еще имеет Газан во внутренней политике из-за мятежа своего кузена, прозванного Порте-Ферри.[331] Но он также узнал, что хан имеет намерение ближайшей осенью вторгнуться в Египет: «И наш монастырь, со всеми нашими галерами и таридами [лакуна] и переправился на остров Тортосу, дабы ждать армию Газана и его татар…» Тем временем монастырь наносит ущерб сарацинам.[332]

Через несколько месяцев Жак де Моле пишет королю Арагона, чтобы уведомить его, «что царь Армении отправил гонцов к королю Кипра, дабы передать ему […], что Газан уже вот-вот придет на земли султана со множеством татар. И мы, узнав это, ныне имеем намерение идти на остров Тортосу, где весь нынешний год пребывает наш монастырь с конями и оружием, нанеся много урона казалям побережья и пленив много сарацин. Мы имеем намерение направиться туда и обосноваться, дабы ждать татар».[333]

Но Жак де Моле не поехал на Руад. Потому что Газан снова не появился и большое наступление монголов было отложено. Правда, в течение 1301 г., в июле, а потом еще раз в ноябре, Газан пытался договориться с мамлюкским султаном, но безуспешно.[334] Его неудачи либо полууспехи в сочетании с нарастающими трудностями, на которые он натыкался в своих походах, побудили его вести себя менее воинственно по отношению к мамелюкам. Это не имело конкретных последствий, но чувствовалось, что зарождается мусульманская солидарность; христианам от этого ничего хорошего ждать не приходилось.

Поэтому и на Руаде с ноября 1301 г. по март 1302 г. не происходило ничего особенного. Тамплиерский гарнизон старался укреплять остров и продолжал рейды и набеги. Без иных достижений, кроме захвата пленных, которых можно было использовать как разменную монету для освобождения христианских узников, или другого результата, который было легко предвидеть, — они начинали всерьез раздражать каирских мамелюков.

Однако тамплиеры проведут на Руаде еще весну и лето 1302 года. Стратегия союза с монголами еще не умерла. Газан отправил на Запад посольство, проведшее там часть 1302 года и начало 1303 года. Послания были переданы королям Франции и Англии (мы располагаем ответом последнего, датированным 12 марта[335]) и папе Бонифацию VIII. Последнему он заявлял 12 апреля 1302 г., что не отказался от идеи похода в Сирию, но - сможет осуществить его только в следующем году; он I твердо рассчитывает на помощь христиан.[336] Его послы побывали при дворе Карла II в Неаполе и у папы в Риме, а в Персию вернулись в апреле 1303 года.[337]

Для тамплиеров Руада возникла дилемма: ждать ли? Ведь мамелюки, установив в Сирии свою власть, воспользовались отсрочкой, которую им дал Газан, чтобы напасть на островок. Длительной осады не было. В июле 1302 г. сирийские вооруженные силы атаковали Киликию и только потом остановили свой выбор на Руаде. Господство в море, о котором повсюду говорили христиане, не означало, что ни одно мамелюкское судно не могло пройти! Мамелюкам иногда предоставлялись удобные возможности. Так что в сентябре 1302 г. мамелюкский флот из шестнадцати кораблей вышел из Египта и достиг Триполи, где принял на борт солдат; потом он атаковал Руад, попытавшись высадить десант в двух точках острова (вероятно, в обеих бухтах). Тамплиерами Руада командовал маршал ордена, Бартелеми де Кинси.[338] Там было 120 рыцарей, 500 лучников и 400 мужчин и женщин, помогающих гарнизону.[339] Согласно Амади, тамплиеры отбили первую атаку мусульман и отбросили их в море и на корабли.[340] Тирский Тамплиер высказывается менее определенно, позволяя понять, что мусульмане, хотя и были отброшены, зацепились за остров; используя численное превосходство, они стали успешно теснить защитников и вынудили их запереться в центре острова, который те успели укрепить (Флорио Бустрон говорит о госса [цитадели на горе (итал.)); на сей раз мусульмане получили свободу действий и прочно закрепились на острове.[341] Они осадили маленькую цитадель и предложили защитникам сдаться, обещая отвезти их на христианскую землю на их выбор. Каталонский тамплиер Гуго д'Эмпуриас, который уже провел долгие годы в тюрьмах Каира, повел переговоры, которые закончились сдачей. Естественно, мамелюки не сдержали слова и казнили всех лучников и сирийских христиан; рыцарей ордена Храма отвезли в плен в Каир, тогда как маршал ордена погиб в бою. Эта сдача состоялась 26 сентября. Флот, снаряженный на выручку королем Кипра и орденами Храма и Госпиталя во главе с их великими магистрами, готовился поднять якорь, когда до него дошла весть о падении Руада. Он остался в порту.[342]

Об этом поражении, которое потерпели одни тамплиеры, потому что на Руаде остались только они, Тирский Тамплиер и хронисты — его продолжатели, Амади и Флорио Бустрон, пишут в нейтральном тоне. На Западе это событие получило слабый резонанс, его упомянул один лишь Иоанн Сен-Викторский.[343] Эта история упоминается в одном документе процесса тамплиеров. Имеется в виду записка, написанная по-французски и переданная одним братом ордена Храма судьям, которая сообщает, что во время последнего капитула ордена, который в Париже на Сретение 1307 г. провел Гуго де Перо, брат Рено де ла Фоли выступил с тяжким обвинением по адресу Жерара де Вилье и еще одного брата, из-за которых «был утрачен остров Тортоса, и через него убиты были братья и захвачены и прочее, и, желая то доказать должным образом, сказал, что оный брат Жирар уехал днем раньше, и взял с собой друзей, и из-за нехватки добрых рыцарей, каковых он увел, было понесено поражение».[344]

Этот Жерар де Вилье был не кем иным, как магистром провинции Франция.[345] Сказанное о нем явно невозможно проверить; Тирский Тамплиер не делает никаких намеков на измену или по меньшей мере дезертирство. Дезертирство, которое произошло «днем раньше» (раньше чего?), выглядит неправдоподобным. Островок был занят осаждающими и окружен их флотом, и непонятно, как Жерар де Вилье и его спутники могли бы прорваться. Магистр Франции, возможно, побывал на Кипре и Руаде в течение 1301 или 1302 года, как многие тамплиеры из Западной Европы в то время, но нет оснований полагать, что он находился там как раз во время последней атаки мамелюков; может быть, здесь источник заблуждения или путаницы у брата Рено де ла Фоли. Другой вариант: Вилье был отправлен на Кипр, чтобы поднять тревогу, когда это еще можно было успеть. В конце концов, изменник не мог не понести дисциплинарного наказания, а ведь к Жерару де Вилье не применили никаких санкций — он был и остался магистром Франции.[346]