Под доброй улыбкой зла - Евгения Горская

class="p1">Власта прошлась по уютной квартире, которую так любила. Провела рукой по корешкам Мишиных книг. Книги муж покупал только по специальности, Власта в них ничего не понимала.

Находиться в любимой квартире было тошно. Она торопливо оделась, выскочила за дверь, медленно спустилась вниз по лестнице.

На улице было морозно, сугробы слабо искрились в свете желтых фонарей.

Власта подошла к машине, села за руль, включила печку. Подумала, не позвонить ли кому-нибудь из подруг, пожаловаться на одиночество, позвать в кафе. Не стала доставать телефон, поехала к Лизиному дому.

У Власты хорошие подруги, они посочувствуют, потратят на нее вечер… Только от депрессии это не избавит, справляться придется самой.

В подъезде сидел консьерж. Власта вежливо поздоровалась, старик доброжелательно ответил и уткнулся в лежащую перед ним книгу. Любопытства у консьержа она не вызвала, он много раз видел ее вместе с Лизой.

Интересно, он находился в подъезде, когда мама приходила сюда в день смерти Лизы?

Мысль о том, что мама сюда в тот день приходила, была неприятной, лишней. У Власты собственных неприятных мыслей на нескольких человек хватит.

В лифте из зеркала на нее посмотрело такое бледное лицо, что Власта отвернулась от отражения.

Дверь в соседнюю квартиру была приоткрыта. Власта подошла к Лизиной двери, вставила ключ и увидела спускающегося по лестнице от мусоропровода Дениса.

Власта молча повернула ключ, зло его выдернула и почувствовала, что по лицу потекли слезы. Потекли обильно, сразу, как в детстве.

– Добрый вечер, – Денис подошел к ней вплотную.

– Добрый, – буркнула Власта, отворачиваясь.

– Помните, я вам рассказывал про молодого человека, который приходил к Лизе? У него еще были ключи от пустой квартиры?

Власта полезла в сумку, нащупала упаковку бумажных носовых платков, вытерла лицо.

– Помню.

Она что, похожа на склеротичку?

– Он погиб. Его сбила машина.

От удивления Власта повернулась к Денису и отступила назад. Отступать было некуда, она уперлась спиной в дверь и прижалась к ней.

Денис смотрел куда-то мимо нее, в стену. Разглядывать на стене было нечего. Летом в подъезде сделали ремонт, и сейчас стена была ровно покрыта голубой краской.

Платок в руке был мокрый. Власта достала второй, вытерла нос и попросила:

– Расскажите, пожалуйста. Как сбила?

Он посмотрел на нее и снова уставился в стену. Рыдать при посторонних неприлично, и он пытался этого не замечать. Как и положено воспитанному человеку.

Власта вдохнула, открыла дверь в квартиру и пригласила:

– Проходите.

12 февраля, воскресенье

Муж Ксении позвонил ровно в десять. К этому времени Денис успел и позавтракать, и поскучать, ожидая звонка.

– Это Виталий, муж Ксении, – представился мужчина. – Могу показать вам место аварии. Только про саму аварию я мало знаю, когда мимо проходил, там только гаишники были да зеваки рядом стояли. «Скорая» уехала уже.

– Покажите, – попросил Денис. – Много времени я у вас не отниму.

– Подходите через полчаса к повороту на пустырь, – предложил Виталий.

Денису показалось, что предложил неохотно.

Впрочем, мужчину можно понять, тратить на Дениса свободное время – сомнительное удовольствие.

– Спасибо.

Денис подошел к повороту на десять минут раньше. Достал сигарету, закурил. Мимо прошла пожилая пара, вокруг них бегали два спущенных с поводка бульдога. На одном была синяя жилетка, на другом красная.

На Дениса ни хозяева, ни собаки внимания не обратили.

Больше до появления Виталия на пустырь не вышел никто.

– Я Денис, – пошел Денис навстречу мужчине.

Он был примерно ровесником Ксении. Невысокий, коренастый, с умным спокойным взглядом. Пара друг другу очень подходила. Виталий и Ксения были чем-то неуловимо похожи.

Виталий кивнул, молча повел его к тому месту, на которое указала Ксения.

– Здесь гаишная машина стояла, – показал рукой мужчина. – Здесь люди толпились. Я остановился, спросил, что произошло. Мне сказали, парня машина сбила. Насмерть.

Дорога была припорошена тонким слоем снега. На нем темнели полосы от колес проехавших машин.

– Знакомые в толпе были?

Судя по следам от колес, машин утром проехало немного.

Идеальное место – ни автомобилей, ни пешеходов.

– Ну как знакомые… Я и соседей по площадке по именам не знаю. Но мужика, с которым я разговаривал, вроде раньше встречал.

– А где стояла машина, которая сбила парня?

– Здесь, – Виталий отошел на несколько шагов. – Ее к забору развернуло. Капот у нее помят был. Но не сильно.

Поначалу Денису показалось, что из мужчины приходится выдавливать информацию, но это было не так. Рассказывал Виталий обстоятельно. Просто говорил медленно и словно бы неохотно. Не исключено, что, как и консьерж Александр Николаевич, считает, что Денису нечем себя занять, и пустого времяпрепровождения не одобряет.

Собственно, момента аварии не видел никто. То есть вблизи не видел. Мужчина, с которым разговаривал Виталий, находился у ближайшего двора, метрах в пятидесяти. Обернулся на стук, увидел, как из остановившейся машины выскочил человек, подбежал к лежащему на дороге телу, наклонился и помчался за угол забора. На обычную московскую улицу, затеряться на которой проще простого. Там никогда не бывает безлюдно.

Свидетель сначала не знал, что на дороге лежит труп, понял это, только когда подбежал ближе. Он и полицию вызвал.

Ветер пронесся по пустырю, стих.

– Ксения сказала, что машину угнали откуда-то из тех дворов, – Денис кивнул головой в сторону домов.

– Откуда угнали, менты ей не докладывали, – неодобрительно усмехнулся Виталий. – Но какая-то «Лада Калина» около нашего дома стояла. Теперь не стоит. Я бы не стал однозначные выводы делать, но женщины всегда думают, что все знают.

Опять подул ветер, обжег лицо и больше не стихал.

Когда, простившись с Виталием, Денис вернулся домой, оказалось, что замерз он сильно. Непродуваемая куртка названия не оправдала. От соблазна согреться рюмкой коньяка он отказался, заварил чай.

Он вчера пообещал Власте позвонить немедленно, как только что-нибудь выяснит. Повода для звонка не было – ничего нового он не выяснил, а позвонить хотелось.

Странно, она мало походила на тех женщин, которые ему нравились, – тихих, ласковых, вроде соседки Даши. Нервная, давящаяся слезами Власта сильно не соответствовала этому образу. Она должна была вызывать брезгливую жалость, а не совсем другие чувства.

Нехорошие чувства она вызывала.

Ему хотелось сделать все возможное и невозможное, чтобы она перестала быть нервной и никогда больше не давилась слезами.

Это было ему не под силу. Сделать это мог только мужчина, который жил сейчас где-то за границей и которого она ждала.

Денис допил чай, сполоснул кружку и принялся искать книжку, которая помогла бы скоротать время до вечера.

* * *

Голые деревья за окном покачивались от ветра, предостерегали, что выходить на улицу не стоит. Можно было и не выходить, продуктов в доме