Любовницы-убийцы - Джеки Коллинз

Трясущимися руками она подняла телефонную трубку, набрала номер справочной службы и получила номер телефона больницы.

– Я хочу узнать о состоянии миссис Бассалино. Она поступила к вам сегодня рано утром. Я ее родственница. Она в порядке?

– Мне очень жаль, – извинилась дежурная, – но мы не можем сообщать информацию по телефону.

Конечно, с горечью подумала Бетт. Она поспешила в свою комнату, упаковала свои немногочисленные вещи и через несколько минут вышла из дома. Она испытывала огромное облегчение. Теперь она может вернуться к своей дочурке Чине, вернуться в коммуну. Но прежде она должна узнать про Анну Марию.

Остановка автобуса была за полквартала от больницы. Бетт с ужасом подумала, что может столкнуться с Фрэнком, но желание узнать было сильнее страха.

– Миссис Бассалино умерла в восемь часов утра, – сообщила ей медсестра. – Осложнения с положением ребенка и еще кое-что… Вы ее близкий друг? Я думаю, что доктор Роджерс может захотеть поговорить с вами.

– А что с ребенком?

– Делается все возможное, но боюсь… Бетт повернулась и бросилась бежать. Медсестра в изумлении смотрела ей вслед.

– Пожалуйста, подождите, если вы можете нам помочь. Бетт бежала, не останавливаясь. Она не передохнула, пока не оказалась на вокзале Гранд Сентрал, где купила билет до дома.

Перед тем, как сесть в поезд, она позвонила Касс.

– Я думаю, вот этого вы все хотели, – с горечью сказала она. – Но разве это поможет Маргарет? Это ведь не вернет ее, правда?

ГЛАВА 27

Они занимались любовью.

– А ты с каждым разом становишься все лучше, – наконец-то одобрила его Рио. – Может, я была не права в отношении тебя.

Анжело словно плыл по волнам. Он контролировал свой член. Как хорошо отлаженный автомобиль, он преодолевал любой овраг и любые холмы и не сбивался.

Тихим аккомпанементом мурлыкал в стерео голос Стоуна. Наступил уже вечер, весь день все шло успешно.

– Давай устроим перерыв, чтобы покушать, – объявила Рио. – У меня есть друг, который привезет се, что мы захотим.

Перекатившись по постели, она взяла телефон. Анжело лежал, чувствуя себя триумфатором. Он мог трахать ее столько раз, сколько она хотела. Король Жеребец.

– Да, ты можешь захватить Пичес, – говорила Рио в трубку. – Да, я думаю, есть случай повеселиться. Точно. До встречи. – Она шлепнулась обратно постель. – Еда уже в пути. Как насчет аперитива, бэби?

Анжело подумал, не позвонить ли в казино и предупредить, что он сегодня вечером не появится, а потом решил – какого черта… это приведет только к тому, что сюда примчится Хитроумный Шпион и будет маячить около дома, а кому это надо?

– Я готов, – самоуверенно заявил он.

– Прекрасно!

Рио любила нюхнуть аммис. Вскоре она надломила еще одну ампулу и сунула ее Анжело под нос.

Он глубоко вздохнул, чувствуя, как действие наркотика растекается по всему телу до ногтей на пальцах ног.

– Ты знаешь, ты не так уж плох, – бормотала она, переместившись по его телу и сжимая своими длинными ногами его шею. – Только, Боже милостивый, твоя борода колется.

Энцио ходил взад и вперед по кабинету в больнице, лицо его походило на жуткую маску.

Фрэнк сидел в кресле, спрятав лицо в ладонях.

Энцио бормотал что-то по-итальянски, время от времени бросая презрительные реплики в адрес своего сына.

В комнату вошел доктор Роджерс. Это был усталый человек в очках, с редеющими волосами, худой.

Энцио похлопал его по плечу.

– Доктор, мы знаем, вы сделали все, что могли, вы не должны винить себя.

Доктор Роджерс сбросил руку Энцио со своего плеча.

– Я ни в чем не виню себя, – возмущенно отозвался он. – Совершенно нив чем, мистер Бассалино. – Он обернулся и посмотрел на Фрэнка. – Боюсь, что бедная женщина была жестоко избита. Ребенок не мог выжить, он был…

– Она упала с лестницы, – прервал его Фрэнк с совершенно каменным лицом. – Я сказал вам это еще раньше. Она упала.

– Мистер Бассалино, повреждения внутренних органов у вашей жены не вызваны падением с лестницы. Она подверглась избиению и это должно быть зафиксировано в свидетельстве о смерти. – В его голосе звучало плохо скрываемое отвращение. – Я уверен, что должно быть возбуждено следствие.

Энцио обратился к врачу.

– Вы человек семейный, так ведь? – спросил он весьма дружелюбно.

– Да, – отрезал доктор.

– Милая жена? Прелестные дети?

– Я не вижу, какое это может иметь значение…

– Очень большое, – заметил Энцио. – Как человек семейный, вы можете понять, что случаются маленькие семейные ссоры. Вы понимаете, что я имею в виду – ссоры между любящими людьми, всякое такое. Это ведь всегда случается, правда доктор?

– Причем здесь это? – высокомерно спросил доктор.

– Вы понимаете, мой мальчик… он страдает. Вы же не захотите причинить ему еще большую боль, не так ли, доктор?

– Мистер Бассалино, я должен выполнить свой долг.

– Конечно, вы должны, и поверьте мне, я не попытаюсь остановить вас. Я считаю, что вы, врачи, делаете поразительное Дело. А платят вам мало. Это безобразие. Просто преступление. Я хочу сказать, вы работаете, надрываетесь, а что вы имеете? Вряд ли достаточно, чтобы ваша жена выглядела красивой. – Энцио сделал выпад. – Вы понимаете, что я имею в виду, а? Я старик, но я все еще восхищаюсь красивыми лицами. – Последовала многозначительная пауза. – Будет просто стыд, если ваша жена утратит свое красивое лицо. – Он пошарил в кармане и вытащил пачку банкнот, небрежно перетянутых резинкой. – Здесь тысяча долларов, док, это поможет вам.

Доктор Роджерс заколебался, когда Энцио протянул ему деньги.

– Возьмите, – мягко сказал Энцио. – Пусть ваша жена останется красивой.

Когда принесли газеты, Ник опять спал.

Лара быстро просмотрела их, в колонке сплетен одной из газет был материал, о котором она знала, что он будет там напечатан. Автор – продажная журналистка – изложила все так, как только может написать газетная проблядь.

Как это все удается блистательной кинозвезде, которой уже за сорок, все еще игривой Эйприл Кроуфорд? Она уже была четыре раза замужем, а сейчас, как говорят, собирается обрести себе пятого мужа в лице тридцатилетнего Ника Бассалино, бизнесмена из Лос Анжелеса.

Однако, есть слух, что он улетел самолетом в Нью-Йорк вместе с блистательной Ларой Кричтон, ошеломительной женщиной двадцати шести лет. По последним сообщениям, их видели танцующими щека о щеку в самой изысканной нью-йоркской дискотеке «Ле Клаб».

Заметку сопровождала фотография Лары, снятая в Акапулько для обложки журнала «Харперс Базаар», на которой Лара выглядела ослепительной в белом купальнике. Рядом поместили фото Эйприл, уходящей с премьеры фильма. Она выглядела уставшей.